Всемирная история без комплексов и стереотипов. Том 1 - Гитин Валерий Григорьевич (лучшие книги без регистрации TXT) 📗

Спартанцам запрещалось заниматься каким бы то ни было оплачиваемым делом. Каждый служил государству, прежде всего, совершенствованием своего воинского искусства, а обработка земли и всякого рода промыслы были уделом рабов (илотов).

Военная подготовка имела в жизни спартанцев первостепенное значение. Она была чрезвычайно тщательной и изнурительной, так что лишь на войне появлялась возможность отдохнуть от ее тягот. А в мирное время воинов заставляли каждую неделю маршировать голыми, чтобы заблаговременно выявить складки жира на их животах или ягодицах, а специальная комиссия проверяла, не слишком ли мягки солдатские матрасы.

В бой спартанцы шли плотно сомкнутым строем и в несколько шеренг, так называемой фалангой. Перед сражением царь приносил в жертву козу, приказывал воинам украсить себя цветами и грянуть торжественную песнь под звуки флейт. Они шли на врага уверенно и радостно, без страха и без ярости, как принято выполнять любимую работу, с чувством, с толком, с расстановкой…

Когда враг бежал, спартанцы почти никогда не преследовали его, удовлетворяясь очевидностью победы. Такое поведение было продиктовано не столько милосердием, сколько трезвым расчетом: знакомый с этим спартанским обычаем неприятель предпочтет бежать, чем оказывать бесполезное сопротивление победителям.

Совсем иным было отношение к илотам. Их считали внутренними врагами, причем врагами непримиримыми, с которыми нельзя было договориться о каких-либо правилах взаимной игры, а посему — в целях общественного благоденствия — подлежащими ликвидации, несмотря на очевидную пользу от их труда на полях и в мастерских. Современники отмечали организованные властями убийства илотов молодыми спартанцами как в целях социальной чистки, так и в целях приобретения боевого опыта.

Вот такими были характерные черты правления Ликурга и его законы, которые действовали еще пятьсот лет после его смерти.

И еще один штрих. При всем при этом Ликург никогда не считал себя истиной в последней инстанции и не боялся окружать себя мудрецами. Одним из них был Фалес Критский, политик, философ и поэт, авторитетный советник Ликурга во всех его начинаниях и весьма вероятный соавтор его законов.

А греческий полис Милет прославился сразу двумя великими достижениями: лучшими во всем Древнем мире шерстяными тканями и своим гражданином, одним из семи великих мудрецов (причем, первым из них), которого звали Фалес из Милета (625—547 гг. до н.э.)

Он первым всерьез занялся астрономией, и настолько успешно, что предсказал солнечное затмение 28 мая 585 года до н.э.

Он измерил высоту египетских пирамид по отбрасываемой ими тени.

Он изрек гениальную фразу, которая почему-то не была оценена должным образом последующими поколениями: «Поручись — и пострадаешь». Как-то его спросили:

— Чем отличается жизнь от смерти?

— Ничем, — ответил мудрец.

— Почему же ты тогда не умираешь?

— Потому, что нет никакой разницы.

А еще он как-то заметил: «Все полно богов».

Там же, в Милете, жил ученик и родственник Фалеса по имени Анаксимандр (ок. 610—547 гг. до н.э.), который первый в Элладе начертил географическую карту мира, изготовил глобус и астрономические инструменты, а также солнечные часы.

Да, это, конечно, не блистательное завоевание соседней пустынной земли с десятком полуразвалившихся халуп и армией, которой лучше было бы продолжать пасти своих коз…

Еще один знаменитый полис, Коринф, славился своей фантастической роскошью, прекрасными мастерами-оружейниками, буйно процветающей проституцией и одним из своих правителей, который являлся одновременно и одним из семи великих мудрецов Эллады.

Звали его Периандр (666—586 гг. до н.э.)

Правил он в Коринфе почти 40 лет.

Значительная историческая личность с весьма неоднозначными, а зачастую и взаимоисключающими характеристиками.

Был женат на Мелиссе, дочери тирана Прокла из Эпидавра, которая родила ему дочь и двух сыновей. Обращение его с женой, мягко сказать, оставляло желать лучшего. Как-то, в припадке гнева, он убил ее, беременную, ударом в живот то ли ногой, то ли скамейкой, что само по себе не так важно. Причиной этой вспышки ярости была злостная клевета на Мелиссу завистливых наложниц Периандра. Придя в себя, он осознал свою ошибку, но жены уже не вернешь, а то, что он сжег живьем клеветниц, сути дела не изменило, как не изменило и вздорный характер тирана.

Своего сына, скорбевшего о смерти матери, он выгнал из дома, объявив через глашатаев всем жителям Коринфа, что всякий, кто заговорит с юношей, обязан будет уплатить довольно крупный штраф. Через некоторое время тиран столкнулся на улице с сыном — немытым, голодным, оборванным. Устыдившись собственной жестокости, Периандр предложил ему вернуться домой. Юноша ответил категорическим отказом, заметив, что отец теперь должен уплатить штраф за то, что заговорил с ним.

По свидетельству Аристотеля, Периандр был азартным охотником за чужими землями, присоединяя их под любым благовидным и вообще под любым предлогом.

Присоединенные земли рано или поздно отпадали, отваливались от Коринфа, как это имело место во все времена и во всех концах света, но, видимо, Периандра больше увлекал процесс, чем результат.

Гораздо больше внимания он уделял внутренним проблемам своего правления.

Он будто бы направил верного человека в Милет, к своему другу, тирану Фрасибулу, с вопросом: «Как наилучшим образом утвердить свою власть?» Милетский правитель вывел посла в пшеничное поле и, ни слова не говоря, начал сшибать посохом наиболее высокие колосья. Далее он, опять-таки молча, дал понять, что аудиенция окончена.

Посол, вернувшись в Коринф, изложил Периандру все подробности этой экскурсии, и тот сразу же догадался, что имел в виду его милетский друг. Речь шла о том, что самых выдающихся граждан следует уничтожать во избежание смуты в государстве.

Периандр в точности выполнил все, что посоветовал ему Фрасибул: в течение очень короткого времени множество представителей самых знатных семейств Коринфа было либо казнено, либо выслано из страны.

Богачей он лишил возможности кичиться своим богатством, установив строгий контроль за доходами всех граждан, что весьма понравилось малоимущим.

Однажды, когда у него не хватило средств на пышное жертвоприношение, он приказал сорвать дорогие одежды и украшения со всех женщин, пришедших на праздник.

При том, что Коринф буквально кишел проститутками, что в храме Афродиты постоянно проживало более тысячи жриц религиозной похоти и целые кварталы состояли из одних лишь борделей, Периандр тем не мене распорядился отлавливать сводниц и топить их в реке. В принципе это справедливо, потому что самые отвратительные персонажи сферы проституции — не шлюхи, не их клиенты, какими бы они ни были, а сводни и сутенеры. Недаром же в современном Китае карается смертью не торговля собственным телом, а именно сводничество.

Периандр запретил сельским жителям бесцельное блуждание по городу и какие бы то ни было собрания, а также приобретение рабов.

При нем буквально расцвели различные ремесла и промыслы. Весь Древний мир восхищался так называемым коринфским стилем в архитектуре и прикладных искусствах.

При Периандре в Коринфе появился водопровод.

Он отменил налог на имущество крестьян и налог на прибыль с урожая, что, однако, не мешало крестьянам относиться к нему с крайней враждебностью.