Крестовые походы. Идея и реальность - Лучицкая Светлана Игоревна (онлайн книга без txt) 📗
Важнейшая привилегия крестоносца состояла в том, что он мог свободно распоряжаться пожалованными ему сеньором или доставшимися по наследству его семье фьефами — собственностью, которая в Средние века считалась неотчуждаемой. Так, согласно все той же булле Quantum praedecessores 1145 г., «воинам Христа» разрешалось, в том случае, если их сеньоры или члены семьи не могут или не желают им дать денег на крестовый поход, отдавать в заклад за деньги свои земли и другие владения церковным учреждениям и лицам и просто верующим (включая самих родственников), заранее предупредив об этом своего феодала или близких. Этим правом, как мы помним, воспользовался герцог Нормандии Роберт III, заложив своему брату герцогство Нормандии за крупную сумму.
Чтобы собрать необходимые для участия в экспедиции денежные суммы, будущие крестоносцы закладывали не только земельную собственность, но и полагавшиеся им выплаты. Так, клирикам, желавшим отправиться в крестоносную экспедицию и в связи с этим освобождавшимся от крестовых налогов, Церковь предоставляла возможность отдавать в залог прибыль от своих бенефициев — доходных церковных должностей. Вот пример: в 1208 г. папа Иннокентий III позволил участвовавшим в альбигойском крестовом походе священнослужителям заложить доходы от бенефициев на два года. Изданная в 1215 г. булла Иннокентия III Ad Liberandum продлевала срок таких залоговых операций на три года.
Крестоносцам постоянно предоставляли различного рода поблажки: так, в соответствии с той же буллой папы Иннокентия III они освобождались от пошлин и королевских налогов, а в 1188 г., накануне Третьего крестового похода, их даже освободили от «саладиновой десятины» — 10 %-ного налога с имущества, который платился всеми верующими в поддержку крестового похода.
«Привилегию креста» дополняли права крестоносца иметь собственного исповедника, а также вступать в сделку с отлученными от Церкви и даже получать причастие в регионах под интердиктом. Крестоносец мог иногда менять исповедника, а тот мог освобождать его от отлучения. Надо сказать, что циники нередко пользовались подобными уступками, которые предоставлялись им по статусу, для того, чтобы освободиться от власти местной церковной юрисдикции.
Можно предположить, что участие в крестовом походе, благодаря которому на средневекового христианина распространялись различные льготы и привилегии, способствовало его социальному возвышению. И действительно, вернувшиеся из экспедиции крестоносцы продолжали пользоваться не только особым юридическим статусом, но и уважением в обществе. Так, граф Фландрии Роберт I, возвратившийся из Первого крестового похода на родину в 1099 г., весьма ценился в аристократических кругах — возможно, еще и потому, что был наряду с другими знаменитыми крестоносцами воспет в «Антиохийской песни». До конца жизни он почитался как иерусалимлянин (Hierosolimitanus), и это было очень высокое звание. Точно так же Боэмунд Тарентский, возвратившийся в 1106 г. домой, был принят как настоящий герой, так что французский король Филипп I даже выдал за него свою дочь.
Но говоря о в целом высоком статусе крестоносцев и предоставленных им преимуществах в разных сферах жизни, невозможно обойти тему нарушения их прав, как и тему злоупотреблений привилегиями. Частыми были случаи, когда светские власти не давали крестоносцам воспользоваться своими правами, пытались нарушать их судебный иммунитет — ив конце концов, как мы видели, властям удалось ограничить их привилегии. Но бывало и так, что мирянин принимал крест только для того, чтобы избежать какого-то наказания, назначенного светским судом, а иногда крестоносцы, пользуясь своим исключительным статусом, чинили произвол. Неслучайно в 1246 г. французский король Людовик Святой жаловался папе Иннокентию IV на то, что многие принявшие обет крестоносцы, пользуясь безнаказанностью, занимаются грабежом и разбоем и предаются всяческим грехам. Это были досадные недоразумения. Ведь главный принцип, которым руководствовалась Церковь, вводя крестоносные привилегии, все же заключался в том, чтобы признать серьезность и важность принимаемого крестоносцем обета и поощрить его выполнение.
Глава 11
Как достичь Святой Земли
Принявшим обет крестоносца мирянам, отправлявшимся воевать против сарацин в Святую Землю, нужно было затратить огромные средства для подготовки своей экспедиции, обеспечить себя необходимыми продовольственными запасами и денежными суммами, а также средствами передвижения. Участники первых экспедиций выбирали менее дорогостоящий путь по суше. Сухопутных маршрутов было два: один из них пролегал через Балканы по старому римскому тракту, который назывался «Военной дорогой» (Via militaris). Выбиравшие этот путь крестоносцы двигались сначала вдоль побережья Дуная, далее через Венгрию и византийские провинции, минуя Белград, Софию, к Адрианополю, и оттуда следовали в Константинополь. По «Военной дороге» шли в 1096 г. участники народного крестового похода — Готье Неимущий и Петр Отшельник, затем войско Готфрида Бульонского. Участники Второго крестового похода также выбрали этот путь — летом 1147 г. король Германии Конрад III и вслед за ним французский монарх Людовик VII отправились по Via militaris. Этот же путь избрал и Фридрих I Барбаросса в Третьем крестовом походе.
Другой сухопутный маршрут шел по т. н. Эгнатиевой дороге (via Egnatia), которую также проложили еще в римские времена — она связывала порт Диррахий (совр. Дюррес) на Адриатическом море и Фессалоники на Эгейском море и соединялась с «Военной дорогой» около Адрианополя. Крестоносцы, выбиравшие эту дорогу, на пути к Константинополю пересекали современные Албанию, Македонию и Грецию. До Диррахия — к началу Эгнатиевой дороги — они добирались разными путями. Большинство паломников прибывали туда из Апулии, из важнейших портов Сицилийского королевства норманнов — Бриндизи и Бари, переплыв через залив Отранто, соединяющий побережья Италии и Албании. Лишь Раймунд Сен-Жильский во время Первого крестового похода добрался до Диррахия посуху, пройдя вдоль адриатического побережья, миновав Метрик) и Далмацию.
Участники первых трех крестовых походов неслучайно выбрали сухопутный маршрут через византийские земли — ведь Восточная империя обещала снабжать крестоносное войско продовольствием. Но в первой экспедиции беднота отправилась в путь весной 1096 г. еще до того, как Византия подготовила запасы. В Венгрии, которая стала доступной для западных паломников благодаря крещению народа при Иштване I Святом, бедняки в поисках добычи занимались грабежом и устраивали кровопролитные конфликты, вследствие которых местные жители стали воспринимать крестоносцев как разбойников. Поэтому следующий за ними по «Военной дороге» Готфрид Бульонский был вынужден оставить венгерскому королю в заложниках своего брата ради того, чтобы беспрепятственно пройти по Венгрии и продолжить путь по византийским землям. После нелегких объяснений с крестоносцами Алексей I Комнин гарантировал Готфриду Бульонскому, как и шедшим по «Эгнатиевой дороге» вождям Первого крестового похода, безопасность и право закупки продовольствия. Алексей I, хотя и обещает поддержку крестоносцам, но далеко не всегда выполняет взятые на себя обязательства — так же будут поступать и прочие государи Восточной Римской империи. Во Втором крестовом походе местные жители порой не желают торговать с крестоносцами либо завышают цены, а иногда соглашаются лишь на то, чтобы спускать воинам с крепостных стен корзины с едой на веревке. [101] При обмене денег паломники, путешествующие с запасами денег, многократно проигрывают и не могут приобрести необходимое. Поиски еды становятся наваждением. Обманутые в своих ожиданиях крестоносцы рыскают в окрестностях и обирают местных жителей, чем вызывают недовольство византийских властей. Во время Третьего крестового похода воины Фридриха I не находят обещанных запасов воды и продовольствия и начинают грабить города и крепости Болгарии и Греции. [102] Напряженность в отношениях между Византией и империей растет с каждой новой экспедицией.
