Мифология Толкина. От эльфов и хоббитов до Нуменора и Ока Саурона - Баркова Александра Леонидовна (читаем книги онлайн .TXT, .FB2) 📗
Одним словом — бессмысленно искать в Арноре Англию.
Давайте рассмотрим дунаданов.
Лесное братство, борющееся со злом и защищающее простых сельчан от короля-злодея и его приспешников, — в такой обобщенной формулировке дунаданы оказываются преемниками веселой ватаги Робина Гуда. Ноттингем расположен к северо-западу от Хоббитании-Оксфордшира, так что география тут идет рука об руку с историей. А дальше возникает вопрос: о соответствии какому Робину Гуду мы говорим? Ведь их как минимум четыре.
Прежде всего есть реальные прототипы. Их несколько, они жили в XIII–XIV веках: йомены, пострадавшие от судебного произвола, и рыцарь, скрывавшийся после разгрома мятежа и давший герою имя.
Статуя Робина Гуда у Нотингемского замка.
Nando Machado / Shutterstock.com
Есть Робин Гуд из народных баллад, грабящий богачей и раздающий добро беднякам.
Есть Робин Гуд из «Айвенго», перенесенный на столетие назад, во времена Ричарда Львиное Сердце (Ричард действительно осаждал принца Джона в Ноттингеме, что и послужило причиной сближения сюжетов). Здесь веселая шервудская ватага оказывается носителем верности истинному королю, да и сюжет в целом строится на хорошо знакомом нам принципе «возвращение короля».
И наконец, есть Робин Гуд массовой культуры, пришедший из кинокартины Майкла Кертиса (1938 год) и растиражированный фильмами, сериалами и мультфильмами. Здесь в набор героев непременно входят шериф и Гай Гисборн, причем ранние киноленты были условно-историчными (у Кертиса тема возвращения Ричарда занимает важное место в сюжете), а затем большее или меньшее значение приобрели элементы мистики.
Как видим, Следопыты Арнора наследуют героям Вальтера Скотта — с той разницей, что они не ждут короля из-за моря, они сами потомки королей, и если Ричард у Вальтера Скотта скрывается под плащом странника, то для наследников Исилдура уже тысячу лет такой плащ — их собственная одежда. Любой вождь дунаданов — это Робин Гуд и вальтер-скоттовский Ричард в одном лице[59].
Образ законного властителя, живущего в лесу, для английской культуры не нов. Именно на этом строится все действие в комедии Шекспира «Как вам это понравится», где герцог изгнан, живет со своим двором в лесу и в монологе говорит, в частности, так:
Ну что, мои товарищи и братья
В изгнании — не стала ль эта жизнь
Благодаря привычке старой слаще
Раскрашенного блеска? Этот лес
Не менее ль опасностями полон,
Чем лживый двор?
…И эта наша жизнь,
Свободная от суеты и шума,
Находит голоса в лесных деревьях
И книги в ручейках, и поученья
В громадных камнях, и добро во всем[60].
Известно, что Толкин признавался в пламенной нелюбви к Шекспиру. Это касается не только ходячего леса в «Макбете», но и изображения эльфов в «Сне в летнюю ночь». Однако приставка в слове «нелюбовь» почти ничего не значит для литературоведения, потому независимо от нее автор, по собственному признанию, вел страстный диалог с предшественником, а сила влияния при отрицании может оказаться даже мощнее, чем при подражании. Толкин освободил эльфов от шекспировских крылышек, но сохранил сам образ эльфийских владык, живущих в лесу, что не только воплощается в персонажах Галадриэли и Келеборна, но и поддерживает образ дунаданов, в чьих жилах течет эльфийская кровь.
Итак, правильный и прекрасный королевский двор должен пребывать в лесу, питаться охотой («А не пойти ль теперь // За дичью нам?» — говорит шекспировский герцог сразу после своего монолога), благодаря этому он освободится от лжи, интриг и прочих пороков. Как мы увидели в только что приведенной цитате, вместо книг у них ручьи и камни, и это видится чем-то очень хорошим. Толкин также не обременяет дунаданов домашними библиотеками, он упоминает, что все наследники воспитывались в Ривенделле, и нам остается лишь предполагать, что там учились не только принцы, но и другие дети[61].
Сильный и прекрасный человек, живущий на природе, чистый душой, не нуждающийся в хлебе, освободившийся от собственности в числе прочих пороков цивилизации… Хронологически между Шекспиром и Толкином возвышается бескрайний и манящий Жан-Жак Руссо.
В «Рассуждении о науках и искусствах» Руссо пишет: «Пышность наряда может свидетельствовать о богатстве человека, а изящество — о его хорошем вкусе, но здоровый и сильный человек узнается по другим признакам, и телесная сила скрывается не под златотканой одеждой придворного, а под грубым одеянием землепашца. Не менее чужды нарядности и добродетели, представляющие собою силу и крепость души. Добродетельный человек — это атлет, который любит бороться нагим, он презирает все эти жалкие украшения, стесняющие проявление силы, бо́льшая часть которых была изобретена лишь для того, чтобы скрыть какое-нибудь уродство»[62]. Если убрать из текста слово «нагим» — получится вполне адекватный портрет дунадана.
Чтобы он стал еще более узнаваемым, добавим другую цитату: «Американские дикари, не знающие одежды и промышляющие одной лишь охотой, непобедимы: в самом деле, какое иго можно наложить на людей, у которых нет никаких потребностей?». Эта цитата отлично показывает, что реального дикаря Руссо знал даже не из книг, а лишь из своих собственных фантазий, но мы говорим не об уничтожении «непобедимых» индейцев белым человеком, а о влиянии руссоистского «естественного человека» на «Властелина колец».
Кстати, это воздействие романтического образа индейцев касается и переводов: в оригинале дунаданы называются рейнджерами, а большинство русских версий именует их следопытами — с очевидной отсылкой к Фенимору Куперу, к его Следопыту, который обладает всеми руссоистскими достоинствами (за исключением наготы) и дружен с индейцами. Да и сам Арагорн в первом томе в достаточной мере напоминает героя Купера.
Руссо очень легко критиковать (первым это сделал Вольтер, а в качестве самой свежей критики назовем превосходную главу Григория Ревзина в его фундаментальном труде «Оправдание утопии»92), но нам нужно понять, как его неумело выраженные идеи повлияли на огромное число умнейших людей, включая Толкина, и на миллионы тех, кто не читал Руссо вовсе, однако странным образом воплощал его идеалы в своей жизни. Относительно влияния Руссо на Толкина необходимо сделать оговорку: нам неизвестно отношение Профессора к французскому мыслителю и мы не утверждаем, что влияние было прямым, а не через Гете, Шиллера или Канта, но уже приведенные цитаты свидетельствуют, что «естественный человек» и дунадан — это, несомненно, родственные художественные образы.
Иллюстрация Микаэля Андриоли из книги Фенимора Купера «Истории из жизни американских первопроходцев».
Fenimore Cooper, James. Historical Stories of American Pioneer Life As Told in the Famous Leatherstocking Tales. New York: John C Winston, 1897
Итак, герои Руссо — могучие мужчины, которые живут одиноко (женщины упоминаются один раз, а о стариках и детях вовсе нет ни слова), и они равны между собой, у них нет ничего, что могло бы породить неравенство. По этой же причине они и не нуждаются ни в чем. Учитывая, что Руссо ставит чувства выше разума («доброе сердце» он называл главным своим достоинством), а из чувств больше всего ценит сострадание, жалость к другим, то вот это сочетание крайне ограниченных потребностей (благодаря чему ты удовлетворен имеющимся) и сострадания оказывается практически первым в европейской культуре спонтанным отражением буддийского идеала.
