Диверсанты Второй мировой - Абрамов Евгений Петрович (книги онлайн без регистрации полностью txt) 📗

«…Город Пирятин был взят передовым отрядом 45-й пехотной дивизии вермахта. Так значится на немецких картах за 18 сентября 1941 года — V.A. 45.

Неделей ранее командарм-21 сообщал о бое с немецким полком, переодетым в красноармейскую форму…

Согласно военным мемуарам „На киевском направлении“, автор которых А. В. Владимирский в июне — сентябре 1941 года был заместителем начальника оперативного отдела 5-й армии Юго-Западного фронта, 8 сентября 1941 года „группа Паннвиц“ в составе разведывательного батальона 45-й пехотной дивизии и „передового отряда“ 17-й пехотной дивизии успешно действовала под Черниговом, где способствовала окружению на правом берегу реки Десна основных частей 31-го стрелкового корпуса РККА.

Сама 45-я пехотная дивизия в этих трех случаях находилась далеко от мест боев.

Почему V. A. 45 действовал в отрыве от своей дивизии? Почему в самые критические дни этот батальон появлялся в районе деснянских переправ, сперва 31-го стрелкового корпуса 5-й армии, а затем и 21-й армии? Что это был за бой с переодетыми в красноармейцев немцами в районе нахождения 45-го разведбата у переправ 21-й армии? Почему первыми в штабе Юго-Западного фронта в Пирятине появились люди Паннвица? В чьей форме они появились? Почему после киевского котла Паннвиц превратился в русско-казацкого Батьку? Может, он был им с начала войны?

Вывод-предположение: Паннвиц, еще будучи командиром разведбата-45, сформировал группу из предателей (или белоэмигрантов), переодел своих немецких воинов в советскую форму и „сеял панику в тылах РККА, захватывал мосты и штабы, распространял слухи“ и пр.» [12].

«Молодой врач Николай Щорс, активный деятель Виленского Белорусского студенческого союза, начал сотрудничать с абвером и СД во второй половине 1940 года. Это сотрудничество было направлено на вербовку и подготовку агентов с целью их дальнейшей засылки в СССР. Центром такой подготовки должна была стать школа абвера в местечке Ламсдорф (Германия). А главным вербовочным бюро — филиал варшавского Белорусского комитета в Бялой Подляске. Не позднее весны 1941 года группа Щорса начала набор добровольцев для диверсионных подразделений абвера среди военнопленных-белорусов бывшей Польской армии. Первой была сформирована группа в количестве 52 человек (командир — хорунжий Владимир Кочан), которая прошла специальную подготовку и была переброшена через советскую границу. Переброска происходила в два этапа: 15 июня и в ночь с 21 на 22 июня 1941 года. Перед личным составом обеих групп была поставлена сходная задача: совершение диверсий в районе Столбцы — Барановичи и западнее Минска.

Помимо этого варшавский Белорусский комитет сформировал при помощи СД несколько групп (по 20–30 человек в каждой), которые должны были стать основой аппарата будущей оккупационной администрации.

Из них наибольшую известность получила группа бывшего капитана Польской армии Юрия Вежана, которая в июне 1941 года была высажена в районе Сувалок с целью проведения диверсий.

…После нападения Германии на СССР и быстрого продвижения немецких войск на восток боевое применение этих групп в качестве разведывательно-диверсионных подразделений стало нецелесообразным. В связи с этим белорусские диверсанты были привлечены немцами для выполнения охранно-полицейских функций на оккупированных территориях…» [13]

«…B ночь на 17 июня мне позвонил начальник войск Белорусского пограничного округа генерал-лейтенант Богданов И. А. и сообщил, что в районе Ломжи пограничники задержали восемь вооруженных диверсантов. Я попросил доставить эту группу в Белосток. Диверсанты были одеты в форму чекистов, командиров и политработников Красной Армии, имели хорошо оформленные фиктивные документы. На допросах они показали, что им дано задание скрытно выйти в район города Барановичи и, как только начнется война, приступить к активным действиям: портить телефонную связь; ракетами и другими способами указывать немецким самолетам сосредоточения наших войск, военной техники, а также аэродромы; сеять панику среди советских людей, убивать чекистов, работников милиции, командиров Красной Армии, распространять ложные, клеветнические слухи и тд…» [14]

«…Из-за беспечности наших железнодорожных органов немецкое командование сумело перебросить из-за Буга в 2 часа утра 22 июня 1941 года на Брест-Западный эшелон с запломбированными вагонами. В них были вооруженные солдаты и офицеры, которые и заняли станцию, оказавшись в тылу наших пограничников и воинских частей крепости» [15].

«…Немецкие дивизии стремительно продвигались вперед, группы фронтовой разведки — вместе с ними. В то время как части фронтовой разведки с танковыми и другими моторизованными подразделениями пытались пробиться в Ковель, Лемберг (Львов. — М. Т.), Вильно и другие города, в которых располагались вышестоящие штабы русских или дислоцировались до начала наступления, группы фронтовой разведки III старались как можно быстрее добраться до учреждений секретных служб противника. В некоторых случаях это удалось сразу в первые часы кампании, поскольку НКВД, главная ветвь советской секретной службы, выдвинул свои органы вплотную к германо-советской демаркационной линии, проходящей по Польше.

Так, например, было в Брест-Литовске. Непосредственно после воздушного налета сотрудники коммандо III фронтовой разведки под командованием майора Т. вошли в город в передовых порядках наступающих войск и заняли здание НКВД. Капитан Д., участвовавший при этом, так описывает этот эпизод:

„…Когда мы вошли в здание НКВД и произвели осмотр, то нашли все так, как если бы служащие учреждения только что покинули свою контору. Письменные столы, сейфы, стулья — все стояло на своих местах. Я установил, что междугородная телефонная связь через коммутатор, расположенный в подвале, была не отключена. Телефонные штекеры еще воткнуты в коммутационные гнезда, и коммутаторные лампочки продолжали гореть. Служащие учреждения, видимо, бежали сломя голову.

Поэтому в сейфах, вскрытых автогенами, мы, сверх ожидания, обнаружили множество секретного материала. Наше коммандо работало почти неделю, чтобы изъять и просмотреть все документы, найденные в НКВД. Подавляющее большинство материалов для анализа было отправлено в главное управление „Восток III“ по фронтовой разведке, в так называемый „Штаб Валли“. Но уже на месте мы смогли выудить много информации из советских секретных документов.

Например, мы обнаружили красный список телефонных адресатов размером со спичечный коробок, в котором перечислялись все без исключения служебные в Кремле и домашние телефоны членов Советского правительства.

Затем из изъятой секретной документации выяснились имена и адреса ведомых брест-литовским органом НКВД информаторов и агентов. Разумеется, мы сразу же стали их разыскивать, ибо из дел было также ясно, какие шпионские задания против Германии они выполняли и какие им еще предстояло выполнять. В некоторых случаях розыск привел к успеху.

…Впрочем, не только органы НКВД, но и весь советский гарнизон Брест-Литовска был полностью захвачен врасплох германским наступлением Многие офицеры гарнизона вечером 21 июня 1941 года, в субботу, были на балу и еще крепко спали, когда в воскресные предрассветные часы началась бомбардировка города и затем наступление. Так получилось, что некоторые советские офицеры даже не смогли добраться до своих частей. Уже в первый день войны они попали в плен“» [16].