Секретный фронт Генерального штаба. Книга о военной разведке. 1940-1942 - Лота Владимир Иванович (читать книги без .TXT) 📗
В начале июля в Токио из Разведуправления была направлена еще одна срочная телеграмма: «Рамзаю. Сообщите, какое решение принято японским правительством в отношении нашей страны в связи с войной между СССР и Германией. О случаях перебросок войск к нашим границам немедленно сообщайте».
Настойчивое напоминание Центра Рихарду Зорге о необходимости добывания сведений об отношении Японии к войне против СССР на стороне Германии свидетельствовало о том, что в Москве не исключали нападения Японии на советский Дальний Восток. Несомненно, задание Центра имело особую важность. Зорге это понимал и сделал все возможное, чтобы добыть достоверные сведения. Как оказалось, это было последнее задание, которое Рихард Зорге полностью выполнил.
3 июля Зорге сообщил в Москву: «Японское правительство решило остаться верным пакту трех держав, но будет придерживаться пакта о нейтралитете с СССР». Зная о том, что немецкий посол активно пытается склонить японское руководство к вступлению Японии в войну против СССР на стороне Германии, Зорге рекомендует: «Ваша дипломатическая деятельность должна быть значительно сильнее, чем это делается другой стороной».
10 июля Зорге сообщает в Москву о том, что «германский посол Отт получил приказ от Риббентропа толкать Японию в войну как можно скорей» [138].
В тот же день Зорге направляет второе донесение начальнику военной разведки: «Источник Инвест сказал, что на совещании у императора решено не изменять плана действий против Сайгона (Индо-Китай), но одновременно решено и подготавливаться к действиям против СССР на случай поражения Красной Армии. Германский посол Отт сказал то же самое, что Япония начнет воевать, если немцы достигнут Свердловска.
Германский военный атташе телеграфировал в Берлин, что он убежден в том, что Япония вступит в войну, но не ранее конца июля или начала августа и она вступит в войну сразу же, как только закончит подготовку.
Мацуока в разговоре с Оттом сказал, что японский народ будет ощущать авиационные налеты на жизненные центры Японии. На это Отт ответил, что это невозможно потому, что СССР имеет только 1 500 первоклассных самолетов на Дальнем Востоке, из которых только 300 тяжелых бомбардировщиков будут в состоянии прилететь в Японию и вернуться обратно. Этими разговорами Отт старался влиять на Мацуока за вступление в войну Японии…»
Разведывательная деятельность Рихарда Зорге в июле 1941 года была чрезвычайно интенсивной. В один и тот же день он успевал проводить встречи с агентами, членами своей разведывательной организации, встречаться с германским послом генералом Оттом, посещать германского военного атташе, который имел достаточно широкие связи во влиятельных японских военных и политических кругах.
«Германский военный атташе, — докладывал Зорге начальнику Разведуправления Красной Армии, — уверен, что конец советского режима наступит вместе с оккупацией Ленинграда, Москвы и Харькова, в противном случае немцы начнут крупные воздушные операции вдоль железнодорожных линий из Москвы через Сибирь.
…Японские власти начали преследование лиц, не одобряющих германо-советскую войну, и, наоборот, держатся в стороне от народа, который с энтузиазмом за вступление в войну на стороне Германии…» [139]
Изучив донесение Р. Зорге от 10 июля 1941 года, генерал-майор А. Панфилов, который после убытия Ф. И. Голикова в командировку в Лондон стал исполнять обязанности начальника Разведуправления, написал на бланке шифртелеграммы две резолюции. Первая — «включить в донесение. Подготовить сегодня». Вторая: «Учитывая большие возможности источника и достоверность значительной части его предыдущих сообщений, данные сведения заслуживают доверия» [140].
30 июля Зорге докладывает в Центр: «Источники Инвест и Интари сказали, что в порядке новой мобилизации в Японии будет призвано более чем 200 тысяч человек. Таким образом, к середине августа в Японии будет под ружьем около 2 миллионов человек. Начиная со второй половины августа, Япония может начать войну, но только в том случае, если Красная Армия фактически потерпит поражение от немцев, в результате чего оборонительная способность на Дальнем Востоке будет ослаблена. Такова точка зрения группировки Коноэ, но как долго намерен выжидать японский генштаб, трудно сейчас сказать. Источник Инвест убежден, что, если Красная Армия остановит немцев перед Москвой, в этом случае японцы не выступят против СССР» [141].
Эти донесения Рихарда Зорге по указанию генерал-майора танковых войск А. П. Панфилова направлялись И. Сталину, В. Молотову, К. Ворошилову, Г. Маленкову, Л. Берии, Л. Мехлису. Панфилов имел на это право. По заданию И. В. Сталина начальник Разведуправления Красной Армии генерал-лейтенант Ф. И. Голиков 6 июля подписал приказ о передаче дел А. Панфилову и убыл в командировку в Лондон, где он должен был организовать работу советской военной миссии.
В августе тайная война германской дипломатии по втягиванию Японии в войну против СССР вступила в новую фазу. Она стала более активной и настойчивой. 12 августа Зорге сообщает: «С целью воздействия на Японию, чтобы она выступила, Риббентроп посылает ежедневно телеграммы. По этому поводу уже имелись разговоры с генералами Доихара и Окамура. Посол Отт думает, что японцы выжидают момента, пока Красная Армия ослабнет, так как без этих условий вступление в войну будет небезопасно…»
Несомненно, что в Токио в это время тщательно изучался вопрос о целесообразности вступления на стороне Германии в войну против СССР. В японском руководстве, видимо, не было единого ответа на этот вопрос, однако возможность выступления против СССР не исключалась. Главным условием такого выступления должны были стать необратимые победы германских войск на Восточном фронте. Японцы выжидали. Они хотели получить существенные доказательства того, что Германия разгромила или в значительной степени ослабила Красную Армию. Главным доказательством успеха немецких армий на Восточном фронте должно было стать падение Москвы. Битва за Москву имела принципиальный характер для хода и исхода всей войны Германии против СССР.
12 августа 1941 года Зорге докладывает в Центр: «Немцы ежедневно давят на Японию за вступление в войну. Факт, что немцы не захватили Москву к последнему воскресенью, как это они обещали высшим японским кругам, понизил энтузиазм японцев…» [142] На этом донесении Р. Зорге генерал-майор А. Панфилов оставил резолюцию: «Членам ГКО, тов. Мехлису». Эта информация Зорге была доложена И. В. Сталину, В. М. Молотову, К. Е. Ворошилову, Г. М. Маленкову и Л. П. Берии.
Стремясь убедить японское руководство в необходимости и целесообразности вступления в войну против Советского Союза и убедиться в том, что японские власти готовятся к такой войне, германский военный атташе посетил японские войска в Корее и Маньчжурии. Возвратившись в Токио, немецкий военный атташе доложил в Берлин о результатах своей поездки. Зорге читал это донесение, обсуждал его содержание с германским военным атташе, который направил свое сообщение в Берлин. Зорге в этот же день направил свое донесение в Центр. В нем сообщалось: «Военный атташе сказал мне, что шесть дивизий прибыли в Корею для возможного наступления на Владивосток. В Маньчжурию прибыли 4 дивизии. ВАТ точно узнал, что японские силы в Маньчжурии и Корее вместе насчитывают 30 дивизий. Подготовка к операциям закончится между 20-м числом и концом августа, но ВАТ лично телеграфировал в Берлин, что решение на выступление японцев еще не принято. Если Япония выступит, то первый удар будет нанесен на Владивосток, куда и нацелено большинство японских сил. Против Благовещенска направлены 3 дивизии…» [143]Это донесение Р. Зорге было использовано для подготовки срочного специального донесения Разведуправления. Оно тоже было доложено И. В. Сталину, В. М. Молотову, К. Е. Ворошилову, Г. М. Маленкову, Л. П. Берии и начальнику Генерального штаба Б. М. Шапошникову.
