Правители Франции XVII-XVIII века - Черкасов Петр Петрович (библиотека книг бесплатно без регистрации .TXT) 📗
Ее руководящие принципы и цели были сформулированы Робеспьером в двух его выступлениях — «О принципах революционного правительства» (25 декабря 1793 года) и «О принципах политической морали» (5 февраля 1794 года). Робеспьер открыто противопоставил два порядка — устаревший конституционный и перспективный революционный, связанный с неизбежными потрясениями и временным ограничением индивидуальных свобод. И все это — ради светлого будущего в соответствии с идеалами Руссо о справедливом обществе с равными возможностями и правами.
«Если в мирное время орудием народного правления является добродетель, — утверждал Робеспьер, — то во время революции орудием его является и добродетель, и террор одновременно: добродетель, без которой террор гибелен, террор, без которого добродетель бессильна. Террор есть не что иное, как быстрая, строгая, непреклонная справедливость; следовательно, он является проявлением добродетели, он — не столько особый принцип, сколько вывод из общего принципа демократии, применяемого отечеством в крайней нужде».
Робеспьер был искренне убежден, что террор совместим с демократией, что он ни в коем случае не противоречит демократическим принципам. «Демократия, — говорил он, выступая в Конвенте 5 февраля 1794 года, — это такое государство, где суверенный народ, руководимый им же самим созданными законами, делает сам все то, что возможно, и при помощи своих представителей — все то, что он не может делать сам…
Извне вас окружают все тираны; а внутри страны друзья тирании составляют заговоры; они будут составлять заговоры до тех пор, пока преступление может надеяться на успех. Нужно подавить внутренних и внешних врагов Республики или погибнуть вместе с нею; а в данном положении первым правилом вашей политики должно быть управление народом при помощи разума и врагами народа — при помощи террора».
Законодательный орган, каким по определению был Конвент, по инициативе Робеспьера и его единомышленников самовольно присвоил себе функции центральной исполнительной и даже судебной властей. Инструментами временного режима становились Комитет общественного спасения (создан в апреле 1793 года), Комитет общественной безопасности (существовал с октября 1792 года) и комиссары Конвента в департаментах и городах Франции. Оставаясь неформальным лидером Конвента, Робеспьер 27 июля 1793 года вступил в Комитет общественного спасения и стал его фактическим руководителем.
Уже первые декреты, принятые новой властью (10 июня и 17 июля 1793 года), привели к окончательному освобождению французской деревни от остатков старорежимного наследия. Крестьяне законодательно были освобождены от сеньориальных повинностей и получили в свое пользование общинные земли. В интересах наименее зажиточных слоев населения были пересмотрены условия продажи так называемых «национальных имуществ». В то же время «закон о всеобщем максимуме» (29 сентября 1793 года), устанавливающий цены на все предметы широкого потребления и верхний предел заработной платы, а также закон о смертной казни за спекуляцию вызвали недовольство сельскохозяйственных производителей, которых обязывали продавать свою продукцию по явно заниженным ценам. В ряде провинций и районов Франции начались крестьянские волнения.
Самое серьезное внимание Робеспьер и его единомышленники уделяли борьбе с внутренней и внешней контрреволюцией, заметно оживившейся после переворота в Париже, осуществленного в июне 1793 года монтаньярами. Значительная часть территории Франции контролировалась мятежниками-роялистами — Вандея, Лион, Бордо и другие районы. По периметру внешних границ сосредоточились армии антифранцузской коалиции, готовые к вторжению. Англичане оккупировали Тулон, испанцы и сардинцы угрожали с юга, пруссаки и австрийцы — с запада, откуда войска могли дойти до Парижа в течение одного дня.
13 июля 1793 года роялистка Шарлотта Корде убила Друга народа Марата. Это послужит сигналом к началу якобинского террора, жертвами которого станут не только (и даже не столько) очевидные контрреволюционеры, но и безвинные, зачастую сознательно оклеветанные или случайные люди. «Законодательная» база под террор будет подведена позднее, почти год спустя. Но фактически он начался с установлением якобинской диктатуры.
Главным идеологом и практиком террора был сам Неподкупный, не колебавшийся отправлять на гильотину не только явных «врагов народа», но и своих недавних соратников. Как убежденный «законник» Робеспьер старался не допускать внесудебных расправ, но запущенная им машина «революционного правосудия» буквально штамповала смертные приговоры, и все — во имя «высшей справедливости». За короткий период якобинской диктатуры (чуть более года) на гильотине погибли почти 17 тыс. «контрреволюционеров»; еще 25 тыс. «врагов народа» были расстреляны или убиты при оказании сопротивления; без малого 500 тыс. французов были брошены в тюрьмы по доносам и наветам, и около 100 тыс. не вышли оттуда живыми. Остальных от неминуемой смерти спасло лишь падение Робеспьера в конце июля 1794 года.
Кем в действительности были все эти «враги народа»? Об этом свидетельствует бесстрастная статистика: более 70 процентов казненных по приговорам революционных трибуналов составляли крестьяне, мелкие буржуа, ремесленники и рабочие; и лишь 29 процентов жертв террора принадлежали к привилегированным группам (аристократы, священнослужители) и состоятельным гражданам. В их числе оказались Мария-Антуанетта, гильотинированная 16 октября 1793 года на площади Революции, и принцесса Елизавета, сестра казненного Людовика XVI (погибла на эшафоте 10 мая 1794 года).
Так или иначе, но безжалостным террором якобинцам удалось запугать общество, одновременно вызвав в нем не только страх, но и скрытую ненависть, которая, накапливаясь, ожидала своего выхода.
Более очевидны были успехи в борьбе с внешним врагом. Якобинцы под руководством Робеспьера сумели мобилизовать все наличные силы для противодействия иностранным интервентам. Под знамена республики были призваны полмиллиона французов. Армия была реорганизована: в ее структуре появились смешанные «полубригады», сформированные из линейных и добровольческих батальонов. Якобинцам удалось в предельно короткие сроки наладить военное производство и существенно перевооружить армию, которая под руководством талантливых генералов и комиссаров Конвента — Журдана, Гоша, Моро, Карно, Сен-Жюста, Леба и других — к лету 1794 года сумела одержать ряд побед и отвести от Франции непосредственную внешнюю угрозу.
Чем дальше, тем больше Робеспьера беспокоила чрезмерная, как он полагал, активность его союзников и попутчиков справа и слева. Правые были представлены Жоржем Дантоном, Камиллом Демуленом и их единомышленниками, которые настаивали на прекращении террора, смягчении «закона о максимуме» и поисках примирения с антифранцузской коалицией. Крайне левые — «бешеные» во главе с Жаком Ру, эбертисты [41] и шометисты [42] требовали противоположного — расширения террора и «закона о максимуме», окончательной дехристианизации Франции и продолжения войны до полной победы и торжества революционных принципов во всей Европе. Заодно с эбертистами и шометистами действовали революционно настроенные секции Коммуны, пытавшиеся откровенно давить на Конвент и его якобинское руководство.
Со всем этим надо было что-то делать. Робеспьер решил вопрос привычным для него радикальным способом. По обвинению в государственной измене были арестованы и казнены — Эбер (24 марта 1794 года), Дантон и Демулен (5 апреля), Шометт (13 апреля) и ряд других лидеров, не согласных с его политикой. Арестованный еще в сентябре 1793 года Жак Ру 10 февраля 1794 года покончил с собой в тюрьме, не дожидаясь предопределенного смертного приговора.
Робеспьер сумел приструнить и зарвавшихся, как он считал, руководителей парижских секций. На основании декрета Конвента от 18 марта 1794 года он провел «зачистку» Коммуны от ультрареволюционеров, прежде бывших его верными союзниками. Впоследствии это ему аукнется. В день термидорианского переворота парижские секции не обнаружат достаточной готовности спасти Робеспьера и якобинский режим.