Маршал Рокоссовский - Корольченко Анатолий Филиппович (читаем книги онлайн бесплатно полностью без сокращений TXT) 📗
В 6.15 противник силой до двух рот при поддержке артиллерии и 5 танков потеснил 1-й и 2-й стрелковые батальоны за линию железной дороги. Разгорелся огневой бой.
В течение дня и ночи 10, 11 и 12 февраля противник неоднократно атаковал боевые порядки бригады. Несмотря на все попытки противника оттеснить батальоны к реке, бригада стойко удерживала позиции».
Бои шли за каждый дом, улицу. Особенно ожесточенными они были в районе вокзала, где бился в окружении батальон старшего лейтенанта Мадояна.
В ночь на 9 февраля генерал Герасименко приказал ввести в бой 248-ю стрелковую дивизию. Ее 905-й стрелковый полк пробился в район вокзала, Лензавода и продолжил наступление к Рабочему городку.
В течение последующих дней шли напряженные уличные бои. Они кипели и в центре, и на окраине.
В ночь на 14 февраля под угрозой окружения противник начал отход. Войска 28-й армии перешли к преследованию.
Вечером 14 февраля Совинформбюро оповестило страну:
«Войска Южного фронта под командованием генерал-полковника Малиновского в течение нескольких дней вели ожесточенные бои за город Ростов-на-Дону. Сегодня, 14 февраля, сломив упорное сопротивление противника, наши войска овладели городом Ростов-на-Дону. В боях за Ростов отличились войска генерал-лейтенанта Герасименко. Первыми ворвались в город части подполковника Ковалева, подполковника Сиванкова, полковника Дряхлова, майора Дубровина. Обходом с запада занятию города содействовали части полковника Шапкина и майора Ходоса».
После Ростовской операции 28-я армия под командованием Василия Филипповича участвовала в прорыве сильнейшей обороны врага на Миусе, освобождала Донбасс, успешно действовала в Мелитопольской операции, прорывала оборону на реке Молочной.
С января 1944 года генерал Герасименко возглавил Харьковский военный округ. Затем являлся народр!ым комиссаром обороны Украины и одновременно командующим Киевским военным округом.
За боевые заслуги ом удостоился высоких правительственных наград: двух орденов Ленина; четырех — Красного знамени, орденов Суворова I степени и Кутузова II степени.
Умер он 13 февраля 1961 года в Киеве.
В Ростове его именем названа одна из улиц.
ОГНЕННЫЙ ДЕСАНТ
Отряд уходил на задание в ночь на 23 октября 1942 года. Вначале поднялся с десантниками на борту четырехмоторный бомбардировщик ТБ-3, управляемый капитаном Гавриловым. Натужно гремя мощными двигателями, низко пролетел над притихшим поселком, зашел далеко в море и там, описав широкое полукружье, развернулся и стал набирать высоту. Словно прощаясь, мигнул цветными точками бортовых огней, и гул стал постепенно удаляться.
За ним взлетел транспортный двухмоторный ЛИ-2 летчика Малиновского. И тоже с десантниками.
Луна светила в полную силу, и самолет казался большой черной тенью с красными и зелеными точками на концах крыльев и хвосте. Пролетев над поселком, он сделал в море разворот и поспешил вдогонку первому, ушедшему в сторону Кавказского хребта. Они летели намеченным курсом к Майкопу.
Советскому командованию стало известно, что на ближайший к городу аэродром стали прибывать немецкие самолеты новейшей конструкции. Их уже было тридцать девять.
Чтобы сорвать нападение противника, было решено нанести по аэродрому удар нашей авиации, а затем сбросить на аэродром десантников для завершения уничтожения самолетов.
Бортовые огни самолетов погасили, иллюминаторы плотно затянули шторками, чтобы не мог наружу пробиться свет. И в самих самолетах лампочки светили вполсилы, освещая затихших людей.
В самолете ЛИ-2 первым у двери расположился Перепелица — небольшого роста, спокойный, но смелый. За ним — белобрысый Муравьев. Гурома обхватил сумку с пулеметными дисками. Рядом с ним Федор Вовк. Далее младший сержант Чмыга — командир группы. А на правой скамье против Перепелицы — Пасюк, Бережной, наводчик пулемета Сотников, Грунский, Фрумин. Все в прошлом моряки-черноморцы, дрались у Одессы, в Севастополе, а до того плавали и летали. Все члены партии и комсомольцы.
Облаченные в комбинезоны, в полном снаряжении, десантники казались неповоротливыми. На груди приторочен вещевой мешок, на ремне — топорик, автоматные магазины, ножи, гранаты. За спиной — парашют и автомат.
Восемнадцать десантников составляли группу прикрытия. Старший — Георгий Чмыга.
Десантники группы прыгают первыми. Приземлившись, они должны уничтожить охрану и вместе с летевшей на бомбардировщике диверсионной группой также уничтожить самолеты врага.
Перед вылетом они дали клятву.
— Идя на выполнение боевого задания, мы, моряки-черноморцы, клянемся тебе, Родина, стойко и мужественно драться с ненавистным врагом, беспощадно уничтожать фашистских гадов и их технику.
Каждый из нас горит благородным желанием мести. Мы будем мстить за отцов, матерей, сестер, за сиротские слезы, за поруганных жен и любимых девушек, за все злодеяния, учиненные гитлеровскими палачами. Никто из нас не дрогнет, как бы тяжело ни пришлось в бою. Будем драться до последнего, а последний — до последней капли крови, но задание выполним!
— Клянемся!..
С убаюкивающим и тревожным гулом самолеты продолжали лететь, приближая десантников к цели. Обогнав бомбардировщик, ЛИ-2 первым подлетал к аэродрому.
— Приготовиться! — из кабины выглянул штурман. И сразу все пришло в движение. Десантники поднялись, поправляя снаряжение и парашют. На передней стенке вспыхнула красная лампочка, взвыла сирена.
Расталкивая всех, к двери спешил штурман. Он ударил по рычагу дверного запора, дернул ручку. Дверь распахнулась, и в самолет ворвался вихрь.
В тот же миг вспыхнул где-то в стороне луч прожектора. И стало светло, как днем. В двери было видно, как внизу на земле часто вспыхивало и мерцало, вверх неслись огненные трассы. Даже услышали, как несколько очередей попало в фюзеляж и кто-то вскрикнул.
Смолкнувшая сирена снова заревела, но уже прерывистыми, бьющими по нервам торопящими гудками. Ей в такт замигала красная лампочка.
— Поше-ел! — Перепелица и Пасюк бросились к дверям и одновременно скрылись в освещенном проеме. За ним прыгнул Муравьев и Бережной, Гурома и Сотников…
— Не мешка-ай! — торопил штурман. — Поше-ел!
Сержант Чмыга едва шагнул, как встречный поток вырвал его из самолета, отшвырнул. Лежащая на кольце рука дернулась, но в самый последний миг он удержался, чтобы не раскрыть парашют. Он падал, освещенный прожектором, и с трудом удерживал руку.
— Четыре… пять… шесть… — медленно отсчитывал секунды свободного падения. Он падал, а луч словно сопровождал его. И еще он видел приближающуюся землю и на ней серебристые тела самолетов, строения, огненные вспышки.
Он рванул кольцо, когда ему показалось, что дальше падать нельзя. Едва парашют распустился, как пули защелкали по упругому полотнищу купола.
Тогда он вспомнил про автомат и, перенеся его из-за плеча на грудь, запустил длинную очередь по одной из вспышек.
— Получай, гад!
Иван Гурома — второй номер пулеметного расчета. У наводчика Николая Сотникова пулемет «дегтярь», а у него снаряженные патронами диски. И патронов он взял россыпью про запас, за счет продуктов. «С харчем как-нибудь обойдусь, было бы чем отстреливаться», — решил тогда десантник.
Оба прыгали одновременно, в две двери, чтобы на земле быстрей встретиться. И под куполом до самой земли следили друг за другом.
Когда Гурома приземлился и прибежал к Сотникову, тот уже лежал за пулеметом.
— Давай магазин, сейчас мы их причешем.
— По ком бить-то? — Иван не мог понять, куда стрелять.
Пальба шла отовсюду: и с восточной стороны, где стояли два прожектора — луч одного упал на аэродромное поле, а второй рыскал в небе, а еще один провожал удаляющийся двухмоторный самолет; и с противоположной стороны, где басовито выбивали дробь крупнокалиберные пулеметы; и от стоянки истребителей, находившейся в южной части аэродрома.
ЛИ-2 удалился, и теперь немцы сосредоточили огонь на десантниках. Со всех сторон неслись частые трассы очередей. Гул моторов, пальба скорострельных зенитных пушек — «эрликонов», дробь пулеметов и автоматов, взрывы и треск от полыхавшего огнем за самолетной стоянкой склада горючего — все слилось в единый хаос.
