Под нами Берлин - Ворожейкин Арсений Васильевич (читаемые книги читать txt) 📗
В это же время войска 2-го Украинского фронта вышли к реке Южный Буг и, с ходу форсировав ее, устремились к Днестру, обходя с юга 1-ю танковую армию противника. Таким образом создалась угроза окружения этой вражеской армии. Понимая опасность, фашистское командование сосредоточило против центра 1-го Украинского фронта до девяти танковых и шести пехотных дивизий, любой ценой пытаясь отбросить наши части к северу от железной дороги Львов — Одесса, проходящей через Тарнополь и Проскуров. Идут ожесточенные бои. Однако врагу не удается ни на шаг продвинуться на север. Главная группировка нашего фронта, перейдя к обороне, прочно удерживает железную дорогу, готовя новый бросок на юг.
Сегодня, 17 марта, 13-я армия овладела городом Дубно — важным опорным пунктом противника на львовском направлении. Одновременно развернулись бои за город Кременец. Враг, пытаясь задержать продвижение армии, бросил сюда большие группы бомбардировщиков и истребителей. Противник ловко умеет маневрировать авиацией. А погода выдалась хорошая, поэтому нашему полку, единственному истребительному полку, базирующемуся на правом крыле фронта, и приходится так много летать, прикрывая наземные войска и сопровождая своих соседей по аэродрому — 525-й полк штурмовиков. Правда, вылетов мы делаем только по три-четыре, но теперь на новых истребителях с большим запасом горючего каждый наш полет по продолжительности раза в два больше, чем раньше, когда мы летали на старых самолетах. Поэтому мы без привычки уставали и, как только выдавалась свободная минута, предпочитали подремать.
В землянке установилась тишина, лишь позвякивала посуда: официантка собирала со столов. Только успели забыться — раздалась команда: «По самолетам!» Все вскочили. Головы взлохмачены, в растрепанных волосах золотятся чнити приставших пшеничных соломинок. Летчики на ходу приглаживают шевелюры и, удалив с них «золото», надевают шлемофоны и выбегают из землянки.
Речушку Икву перелетаем над селом Млинов. Отсюда войска 13-й армии нанесли удар по обороне противника на Броды в обход Дубно с севера, второй удар на Броды был нанесен южнее Дубно из района Шумское. 13-й немецкий армейский корпус, обороняющий, этот участок фронта, чтобы не попасть в окружение, теперь поспешно отступает на запад. Наши 1-й и 6-й гвардейские кавалерийские корпуса навалились на него с севера. Нам нужно прикрыть их с воздуха.
За Млиновом наша конница. Она половодьем растеклась в углу междуречья Иквы и Стыри, заполнив все леса и перелески, оголенные зимой. Признаться, я еще не встречал такой массы конницы, хотя свою армейскую службу и начинал в кавалерии. На фоне снега отчетливо виднеются каждый всадник, каждая лошадь, каждая повозка. Вот по дороге, проторенной среди кустарников, цепочкой вытянулся эскадрон. Конники, маскируясь, привязали к седлам ветки, многие на головы надели хвойные «шапки», но это только темнит колонну, еще больше демаскируя ее на снежном фоне.
Зная уязвимость кавалерии с воздуха, я зорко осматриваю небо, начавшее под вечер закрываться хмурыми тучами. Из-за облаков могут неожиданно вывалиться вражеские самолеты. Здесь нельзя промахнуться: любая пуля, любой снаряд или бомба найдут себе цель. Нужно внимательно смотреть и выше и ниже облаков, не упускать из виду ни один просвет.
Нас мало, всего шестеро, а конница расплылась уж очень на большой площади, и глаз от края до края не в силах охватить ее.
Миша Сачков со своим напарником, находясь выше пашей четверки, уже исследует облака. Он, как альбатрос в бурю, хорошо понимает обстановку и делает все, чтобы никакая случайность не застала нас врасплох. И все же впереди, в стороне предзакатного солнца, я уже заметил несчастье: там, в самом густом скоплении кавалерии, один за другим поднимаются столбы огня и дыма. Мы не могли прилететь раньше. Прав был Хохлов: один наш полк может не справиться с прикры-^ тием правого крыла фронта/
— Внимание! — передаю по радио летчикам. — Впереди немцы бомбят кавалерию. — Спешим.
Обычно перед появлением своих бомбардировщиков над полем боя враг высылает заслоны истребителей. Мы их не встретили или проглядели. Но нет, не проглядели. Я вижу, как Миша Сачков, не успев ничего передать, круто метнулся на пару «фоккеров», вывалившуюся из облаков.
А площадь разрывов бомб все ширится и ширится. Огнем, дымом кипит и пенится земля на багровом горизонте. Большое красное предзакатное солнце все покрыло мутно-малиновой пеленой. Дым и бурлящая земля теперь кажутся кровавой лавой, заливающей нашу конницу. Моторы на полную мощность мчали нас на невидимого пока еще противника, но кто-то не выдержал:
— Ох!.. Давайте же быстрей!
В такие моменты заряд ненависти наполняет душу и все мышцы. Тело само рвется вперед, требуя немедленной разрядки. И бывает, кое-кто забывает об опасности. Такие могут сами оказаться жертвой своих неуправляемых, хотя и благородных, чувств. У таких воля и ум не стали еще постоянными надежными предохранителями против вспышки эмоций, побуждающих к непроизвольным действиям. Об этом нужно немедленно предупредить по радио, иначе один может допустить такой промах, что мы все потом: не исправим.
— Прекратить всякое оханье! Приготовиться к бою. Сачков уже атакует «фоккеров».
— Они снова ушли в облака, — сообщает Миша. — Будьте внимательны.
Напряженно вглядываюсь вперед. Там все плещется в багряном пламени. При полете на запад, на закатное солнце, солнце — союзник противника, оно скрывает его. Наученный горьким опытом, до боли сверлю глазами кровавое небо запада. Здесь должны быть вражеские бомбардировщики. Странно, нахожу в небе только четверку «фоккеров». Где же бомбардировщики? Куда могли деться? Ушли? Не может быть, чтобы так быстро скры-лись. Очевидно, они снизились и теперь где-нибудь штурмуют, обстреливая кавалерию из пушек и пулеметов. Вражеские бомбардировщики, когда нет наших-, истребителей, частенько это делают. Как плохо, что мы не имеем связи с полем боя и нам никто не может сообщить воздушную обстановку и навести на противника. На третьем году войны это непростительно командованию 13-й наземной армии и нашего 5-го авиационного истребительного корпуса.
