Неизвращенная история Украины-Руси. Том II - Дикий Андрей (книги хорошего качества txt) 📗
В этой напряженной обстановке Гетман сменяет графа Келлера и на его место назначает кн. Долгорукого, своего личного друга – человека хороших придворных качеств, но слабо разбирающегося в политике и занимающего (по мотивам личного тщеславия) враждебную к Доброармии позицию.
Назначение Долгорукого, который позволил себе такую политическую глупость, как арест представителя Деникина в Киеве, ген. Ломновского, вызвал дальнейшее понижение духа защитников Киева, к которому уже вплотную подходили войска Директории.
После того, как, 18 ноября, повстанцы, под Мотовиловкой, разбили один из “сердюцких” полков и офицерскую дружину, и сердюки перешли к повстанцам, – вся защита Киева состояла из, упомянутых выше, наскоро сколоченных, офицерских дружин. Почти две недели задерживали они на подступах к Киеву повстанцев, тщетно ожидая помощи войск Антанты, которую обещало гетманское правительство, давая сообщения, что эти войска уже в пути и приближаются к Киеву.
То что им удалось так долго задержать наступление повстанцев объясняется позицией, занятой немцами. Сначала (17-го ноября) они согласились не вмешиваться в гражданскую войну, но, когда повстанцы подошли к Киеву, немцы начали с ними переговоры о занятии Киева. Переговоры эти закончились благоприятно для Директории только 12 декабря. А в тот же день в Киеве было получено достоверное известие из Одессы, что там не только нет никаких войск Антанты, но и сама Одесса занята войсками Директории. Безнадежность защиты Киева была очевидна. О последних часах гетманского Киева украинский историк Дорошенко пишет: “в ночь с 13 на 14 декабря выступили местные боевые отделы, главный образом большевиков и еврейских социалистических партий, и начали захватывать различные учреждения, разоружая небольшие гетманские части. Был обезоружен и отряд личной охраны Гетмана. Около полудня повстанцы захватили Арсенал на Печерске, Военное Министерство и еще некоторые учреждения. В то же время в город начали прорываться повстанческие отряды извне”. (“История Украины”, стр. 424).
Отречение и бегство Гетмана
В полдень 14 декабря Гетман написал такое отречение: “Я, Гетман всей Украины, на протяжении семи с половиной месяцев прилагал все усилия, чтобы вывести край из того тяжелого положения, в котором он находится. Бог не дал мне сил справиться с этим заданием, и нынче я, принимая во внимание условия, которые сложились, и руководясь исключительно добром Украины, отказываюсь от власти. – Павло Скоропадский”.
В два часа дня Гетман оставил дворец и был скрыт немцами, а потом вывезен ими в Германию, где прожил много лет в эмиграции и погиб от бомбы, уже под самый конец второй мировой войны.
Гетманский Главнокомандующий, кн. Долгорукий, переодевшись, бесславно куда то исчез, а гетманские министры были арестованы. Некоторые из них впоследствии были спасены и остались в живых, а некоторые были расстреляны.
Так закончился один из периодов истории Украины, в бурные годы революции и гражданской войны.
Итоги
Подводя итоги этого периода, можно сказать, что он был решающим, не только для истории Украины, но и всей России и для большевизма вообще. Никогда за все существование советской власти ее свержение не было более возможным и реальным чем в этот период. Девять богатейших губерний России, с установившимся на их территории порядком и обилием продовольствия; присутствие крупных немецких сил; наличие большого числа антикоммунистов общероссийского направления среди населения Украины – все это, создавало предпосылки для окончательной ликвидации большевизма во всей России.
Но они по ряду причин не были использованы. Самоуверенность немцев, считавших большевизм для себя не опасным и стремившихся путем расчленения России уничтожить ее, как великую державу, привела к тому, что они и не сделали попыток бороться с большевизмом в России.
А возможности для этого в начале 1918 г. были исключительные: во-первых, немцы без труда могли занять Москву и Петроград и установить там антибольшевистское правительство; во вторых, в случае движения на Москву с определенной целью свержения большевизма, население Украины, несомненно, дало бы многочисленных добровольцев. Оно уклонялось от участия в формированиях Гетмана из-за его самостийности, но для движения на Москву все общероссийски настроенные антибольшевики Украины (а их было не мало) пошли бы очень охотно. Но однако в этом направлении ничего не было сделано и большевикам была дана возможность окрепнуть и сорганизоваться.
Но не на одних немцах лежит вина (или заслуга перед большевизмом), что в 1918 г. советская власть уцелела. Содействовали тому, по разным причинам, разные политические группы, как общероссийские, так и украинские.
Общероссийские антибольшевики разных направлений, тяготевшие к Доброармии, не признавали Брестского мира; немцев считали врагами, с которыми еще не заключен мир, а потому всякое сотрудничество с ними было психологически невозможно. Социальной же сущности революции они не уясняли и считали, что нет никакой революции, а есть только “разросшийся солдатский бунт”, который надо подавить оружием. Исходя из этого, они не считали нужным искать консолидации всех сил противников социальной революции, как немецких, так и украинских и, вместо сотрудничества, были с ними во вражде. Ярким примером этого непонимания происходящих процессов может служить позиция, занятая лидером “правых” киевлян – В. В. Шульгиным. Он демонстративно отказался от, данного ему немцами, разрешения продолжать издание в Киеве его газеты “Киевлянин” и уехал в Доброармию. Позиция эта, несомненно, имела огромное влияние на настроения, как Доброармии, так и огромного числа “правых” жителей Украины общероссийского направления и препятствовала их сотрудничеству с Гетманом, даже в его антибольшевистских начинаниях.
Своими врагами, считали немцев также и менее “правые”, но несомненно антибольшевики и антисоциалисты – общероссийские круги кадетского (конст.-демократ.) направления и примыкавшие к ним. Коротко говоря, все общероссийские антисоциалистические группировки были в то же время и ярко выраженными противниками немцев.
Социалисты всех оттенков, напротив, отлично понимали, что происходит прежде всего социальная революция и относились к немцам враждебно, как к носителям социальной реакции. В этом вопросе не были исключением и украинские социалисты, заключившие с немцами мир и возвращенные силой немецкого орудия к власти в марте 1918 г.
Социалисты и Большевики
Совсем иначе чем к немцам относились все социалисты – и украинские, и общероссийские – к большевикам, хотя и называли себя их противниками.
Еще 12 ноября 1917 года лидер общероссийских эсдеков – Церетели – сказал, что “с большевиками надо бороться так, чтобы подготовить им достойное отступление” и высказал опасение, что “завоевания революции будут потоплены в крови, если победит контр-революция”.
Придерживаясь этой установки, во время Гражданской Войны, когда победа начала клониться в сторону Белой Армии, эсдеки “самомобилизовались” в Красную Армию; а эсеры вынесли решение: “прекратить вооруженную борьбу с большевиками и направить силы партии на разложение Доброармии, ведя против нее борьбу теми методами, которыми партия боролась против Самодержавия”.
О “самомобилизации” эсдеков пишет их лидер – Абрамович в партийном органе “Социалистический Вестник” (1959 г. “70 летний юбилей С. Шварца”). А о решении эсеров сообщает в своих “Очерках Русской Смуты” ген. Деникин (т. 5, стр. 163).
(Имевшие в эти годы место несколько случаев террористических актов отдельных эсеров против большевиков – были актами индивидуальными, совершенными в результате личных настроений, а не следствием общей установки партии).
Составлявшие Директорию, украинские эсеры и эсдеки, по существу, были украинскими фракциями общероссийских эсеров и эсдеков и отличались от них только своим “украинством”, с сильным уклоном к украинскому шовинизму.
