Культура сирийцев в средние века - Пигулевская Н. В. (мир бесплатных книг .txt) 📗
Традиция об Аддае является более древней и более прочной, чем легенда о Фоме. Сказание о проповеди Аддая излагает "Геродот древней церкви" Евсевий Кесарийский. Из сообщения последнего очевидно, что он располагал письменным текстом на сирийском языке, с которого был сделан точный перевод на греческий. В нем рассказывается о том, что царь Абгар, "правивший славно народами за Евфратом", болел тяжкой болезнью и, услыхав о чудесах, совершаемых Иисусом, отправил к нему посланца с просьбой об исцелении от болезни 2. Иисус написал ему в ответ письмо, обещая послать одного из учеников для исцеления и спасения его и его близких. Это обещание было выполнено после страстей и воскресения Христа, когда апостол Фома направил Фаддея, одного из 70 учеников, к Абгару в Эдессу. Сообщается, что письменное свидетельство об этих событиям {186} Евсевий почерпнул из грамотохранилища (архива) "в царском городе Эдессе", куда оно было положено на хранение 3.
Таким образом, Евсевий пользовался материалами из Эдесского архива, где находился сирийский текст повествования об Аддае. Евсевий перевел этот текст с сирийского на греческий, о чем он сам говорит в заключение. Он дает текст обоих писем: Абгара к Иисусу и ответ Иисуса Абгару.
Затем следует рассказ о деятельности апостола Аддая в Эдессе, о чудесах и исцелениях, совершенных им, и излагаются поучения, которыми он обратил Абгара и жителей Эдессы в христианство. В заключение Евсевий еще раз повторяет, что приведенный им рассказ является переводом с сирийского (? ?? ????? ???????????? ????) и полезен для его читателей.
Сохранившийся сирийский апокриф, упоминаемый Евсевием, известен как "Учение апостола Аддая". Он содержит послание Абгара, но в сирийском тексте ответ Иисуса передается лишь изустно. Рукописи, содержащие "Учение", относятся к V и VI вв. и находятся в ГПБ им. ?. ?. Салтыкова-Щедрина и в Британском музее 4. Сирийская версия содержит дополнительные эпизоды об изображении Христа, об обретении креста 5. Имеются все основания предполагать, что апокриф был известен Евсевию без этих дополнительных частей.
Сирийская легенда сохранила много ярких черт и деталей, представляющих живой интерес, но хронология событий, несомненно, требует критического отношения. События из времени Абгара V Уккамы, царствовавшего в начале христианской эры, следует связать со временами Абгара VIII бар Ману, который первым из царей Эдессы принял христианство 6. Таким образом, памятник датируется первой половиной III в. Эта дата принята новейшими исследователями 7. Полный сирийский текст апокрифа - "Учение Аддая" можно отнести к концу IV - началу V в. 8.
Предание о том, что нерукотворная икона охраняет город Эдессу от врагов, держалось долго, так же как и легенда об обещании, данном Учителем Абгару, сохранить его город. Во всяком случае, во времена осады персами {187} Эдессы в 544 г. Прокопий Кесарийский упоминает об этом обещании, как о хорошо известном всем 9.
Вкратце легенда об Абгаре и Аддае повторена в истории мар Мари, "апостола Востока", житие которого повествует о проповеди христианства в областях Ассирии, Вавилона и Персиды. Однако история мар Мари неизвестна западным сирийцам. Это произведение написано тенденциозно, с целью утвердить апостольское происхождение церкви Кокэ, главного храма Ктесифона. Так как сказание об Аддае активно использовалось монофизитами, то несториане со своей стороны также стремились связать свой центр с каким-либо апостолом. Апокрифическая история мар Мари, ученика Аддая, и возводит к апостольской традиции евангелизацию ряда иранских областей 10. Критический анализ этого памятника приводит к выводу, что в сохранившемся до настоящего времени виде он был составлен после 642 г., времени падения сасанидского Ирана под ударами арабов 11.
Источник, использованный "Историей мар Мари", отнюдь не древнего происхождения, в нем много противоречий. Кроме того, он носит явные следы борьбы между Эдессой, Селевкией и Кашкаром 12 за приоритет и апостольское происхождение их церквей. К этому следует добавить, что области, названные апокрифом, были христианизированы лишь в V в. 13, и переносить описанные в нем события на три века раньше не представляется возможным. Сведения, содержащиеся в этом памятнике, могут, по нашему мнению, относиться к VI-VII вв. Они дают возможность связать распространение сирийской культуры и идеологии в Иране со временем арабских завоеваний, что имеет существенное значение. Эти сведения интересны и для исторической географии Ирана, для его этнографии.
Но как бы мы ни датировали рассмотренные выше сочинения, нельзя отрицать раннего появления христианской проповеди в областях Междуречья. Нет оснований сомневаться в том, что в конце I - начале II в. н. э. новое учение достигло восточного края империи, столь близко расположенного к одному из первых, если не первому центру христианства - Антиохии. {188}
Легендарные сирийские материалы этим отнюдь не исчерпываются. Сохранилось несколько мученичеств, требующих, однако, критического отношения к сообщаемым ими фактам. К их числу относятся "Акты" Шарбиля и Барсамьи. В самих текстах памятников события связываются с временем императора Траяна и царя Абгара VI 14. Анализ их содержания показал, что на самом деле они относятся ко времени гонений императора Декия (середина III в.) 15. Это особенно очевидно из речи Барсамьи, "епископа христиан", обращенной к главе жрецов Шарбилю, в которой упоминается предшественник царя Абгара, тоже Абгар, принявший христианство 16. Время составления памятника сказывается также в общем представлении об управлении Эдессой, которое, как показал Р. Дюваль, соответствовало не времени ее подчинения Восточноримской империи, а времени господства династии Ману и Абгаров. Кроме того, епископ Барсамья объявляется современником Биноса (Флавиана), римского папы с 236 по 250 г., при котором, как рассказывает сирийский апокриф, была сделана неудачная попытка захватить и увезти из Рима останки апостола Петра и апостола Павла 17.
Приписка к мученичеству Шарбиля говорит о составлении его очевидцами Марином и Анатолием, которые "положили" свою запись в архив Эдессы.
Непосредственно к мученичеству жреца Шарбиля примыкает повествование о мученичестве обратившего его в христианство епископа Барсамьи, написанное с упоминанием тех же лиц, что названы в предшествующем памятнике. Здесь вторично упомянуто имя Фабиана (Флавиана), "епископа города Рима", как современника Барсамьи, "обратившего Шарбиля жреца". Сделано это в конце жития, в приписке" содержащей имена епископов Эдессы, получивших последовательное посвящение, которое восходило к Симону Кифе (т. е. к Петру), первоверховному апостолу 18. Хотя общее мнение сводится к тому, что мученичества не имеют исторической ценности, несомненно, что подробности обвинения, апологетические речи, самый характер памятников отвечают реальной обстановке не II, но III и IV вв., поэтому могут {189} представлять интерес для истории литературы и культуры Сирии 19.
В сирийской литературе нашли отражение и гонения Диоклетиана (284-305). Сохранился рассказ о трех эдесских мучениках, Гурии, Шамуне и Хабибе, написанный якобы их современником и очевидцем, неким Феофилом. Исследователи справедливо сомневаются в этом, но, по-видимому, названные лица действительно пострадали в период гонения. Время Диоклетиана упоминается в нескольких местах мученичества 20. Это дало повод издателю текста И. Рахмани полагать, что оно было записано до 297 г. 21. Подробности, приводимые относительно эдикта, который стал известен в Эдессе, вызов игемона города в Антиохию, специальное указание, чтобы преследование было направлено против духовенства, которое принуждали приносить жертвы языческим богам,- все это соответствует реальной обстановке III и начала IV в. Критический анализ памятника в целом 22 приводит к выводу, что он тесно связан с предыдущей группой мученичествами Шарбиля и Барсамьи - и должен быть отнесен к середине IV в.не позднее 360 г. 23.
Смерть и мученичество Хабиба относятся к 309 г. (620 г. селевкидской эры), а Гурии и Шамуны - к 306 г. (618 г. селевкидской эры). Символ веры в том виде, как он излагается героями этого повествования, явно носит влияние никейских формулировок. В исповедании мучеников, как и в записях предъявляемых им обвинений, описании судебного процесса, встречается много греческих и латинских терминов. Это явление, объясняется наличием таких слов в живом сирийском языке того времени, но отнюдь не дает оснований для заключения, что первоначальный текст сочинения был греческим. Мученичество, несомненно, было написано на сирийском языке 24. В одной из гомилий Ефрема Сирина прославляется память этих эдесских мучеников 25.
