Курс русской истории (Лекция 1-86) - Ключевский Василий Осипович (книги онлайн полностью бесплатно .TXT) 📗
РЕАКЦИЯ. Из всех этих проектов, толков, возбужденных в правительстве, не вышло ничего практического; вопрос был оставлен, как оставлены были и другие преобразовательные предположения. В этом имели некоторое участие и внешние события, которые преимущественно поглощали внимание государя. Основатель политического Священного союза, т. е. религиозно-политического консерватизма в международной политике, с каждым годом все более убеждался, как шатки основания, на которых тогда держался европейский политический порядок: то там, то здесь прорывались вспышки, народы не хотели мирно сидеть на местах, на которые их усадил Венский конгресс. В 1818 г. германские студенты производят беспорядки и празднуют в Вартбурге 300-летний юбилей реформации. Они наделали много юношеских выходок, на что взглянули руководители германской политики чрезвычайно серьезно, т. е., говоря проще, трусливо; для германских университетов выработаны были новые правила, которые подчиняли надзору не только поведение молодежи, но и преподавателей. В 20-х годах произошла революция в Испании, которая отозвалась движениями на Апеннинском полуострове, в Неаполе, Клермонте. В 1827 г. восстали греки против турок. Здание Венского конгресса разваливалось с разных сторон.
По мере того как усиливались на Западе волнения, возникали опасения подобных явлений в России. С этого времени получает серьезное значение политика народного просвещения, полиция умов становится серьезным вопросом; она выразилась в целом ряде тревожных мер, принятых для того, чтобы дать надлежащее направление литературе и народному образованию, т. е. школам. Как известно, при Павле учреждена была цензура преимущественно для книг, приходящих из-за границы, но она скоро прекратила свои действия, потому что запрещен был ввоз книг, кроме написанных на тунгусском языке. В царствование Александра издан был цензурный устав 1804 г., очень обдуманный и вообще доброжелательный к успехам российской словесности; только этот устав оказался неудовлетворительным, потому что плохо сдерживал разгул мысли. Создана была новая организация надзора за печатью. Но этот надзор по свойству своему требовал опытных и размышляющих орудий; смотреть за порядком бумаг гораздо труднее, чем наблюдать за порядком на улице, а орудиями этого надзора были сделаны типы не лучше тех, которые стояли на постах на улицах. Вместо должного направления в литературе вышел ряд смешных или печальных анекдотов, которые беспокоили или веселили самых консервативных людей. Шишков, министр просвещения в конце царствования Александра, представитель консерватизма, сам рассказывает анекдот об одном цензоре, которого смутили такие стихи в подлежавшей его суду книге; печальный поэт жаловался на свою судьбу, говоря: "Что в мире мне, где все на мне - и смерть и рок царит..." Цензор нашел, что доброму христианину неприлично жаловаться на рок, зачеркнул слово "рок" и отдал в печать; вышло: "Что в мире мне, где все на мне - и смерть царит". Шишков прибавляет, что цензура должна быть не только строга, но и умна. Один писатель напечатал книгу, самое название которой, по-видимому, освобождало цензора от обязанности читать ее, - это "Беседа о бессмертии души при гробе младенца", книга добрая, назидательная. Министр просвещения князь Голицын нашел несогласие с христианским учением и поднял целую бурю: автор был выслан за границу, книга была отобрана из магазинов, а цензор - инспектор духовной академии архимандрит Иннокентий получил выговор, а потом отставку от должности. При Шишкове дело это возобновилось. [Было] поручено нескольким духовным лицам вновь пересмотреть книгу "О бессмертии души", и священники, рассматривавшие ее, нашли, что она не только согласна с христианским учением, но даже обнаруживает горячую ревность о вере и церкви. Книга была напечатана вновь на казенный счет и пущена в обращение.
Новое направление еще тяжелее отозвалось на высшей школе, которая всегда платилась за грехи общества. В царствование Александра возникли три новых университета - Казанский, Харьковский и Петербургский, первоначально образованных в виде институтов для приготовления учителей в средние учебные заведения. Средних учебных заведений в царствование Александра было много. При Екатерине еще был составлен проект средних и низших школ, оставленный неосуществленным; в начале царствования Александра этот проект был приведен в исполнение с изменениями, возник ряд гимназий и приходских школ. Для приготовления учителей в новые учебные заведения и основан был в Петербурге главный Педагогический институт, который в 1819 г. преобразован был в университет. Впервые теперь было обращено внимание на университет, но внимание это было направлено не на то, чему учили, а на то, как мыслили и чувствовали. Для того чтобы дать должное направление школе, при министерстве народного просвещения образовано было Главное управление училищ, а при Главном управлении училищ - учебный комитет, который должен был специально следить за учебными руководствами, выходящими в России. Манифестом 24 октября 1817 г. министерство народного просвещения даже соединено было с ведомством духовных дел, т. е. с ведомством Святейшего синода; министром народного просвещения и духовных дел назначен был князь Голицын. Это соединение двух ведомств объяснялось в манифесте такою целью, чтобы "истинно христианское благочестие всегда служило основанием просвещению умов". Для учебного комитета была составлена инструкция, в которой указывалось, какое направление должно было получить народное образование. Последнее должно быть направлено к тому, чтобы "посредством лучших учебных книг водворить постоянное и спасительное согласие между верою, ведением и разумом", т. е. между религиозным сознанием, между образованием умственным и между порядком политическим. Эти добрые начала, которые составляют идеал всякого образования, практически были разработаны так, что "вера, ведение и разум" почувствовали себя еще большими врагами, чем прежде.
В числе бойких сотрудников Сперанского во время его деятельности в Государственном совете был некий Магницкий, кончивший курс не без успеха в Московском университете, а потом служивший в гвардейском Преображенском полку. Магницкий этот пал вместе со Сперанским в 1812 г., но потом раскаялся в своих увлечениях и, заняв должность симбирского губернатора, показал большую ревность в противоположном, нелиберальном направлении. Эта ревность не по разуму послужила даже причиной потери губернаторского места. Почуяв перемену ветра, Магницкий поступил на службу по министерству просвещения и стал членом Главного управления училищ. До министра дошли слухи о том, что преподавание в Казанском университете идет по ложной дороге; назначена была ревизия университета и ревизором послан Магницкий. Он налетел на университет, пошарил кое-что, пробыл всего шесть дней в Казани и, воротившись, доложил, что университет по всей справедливости и строгости законов подлежит уничтожению, притом в виде публичного его разрушения. Император положил на доклад резолюцию: "Зачем разрушать, можно исправить". Исправлять университет был послан тот же Магницкий, назначенный попечителем Казанского округа, для чего при его участии составлена была инструкция ректору и директору Казанского университета (директор соответствовал нынешнему инспектору). Инструкция утверждена была в 1820 г., она направлена была к тому, чтобы поставить преподавание и студентов на прямую дорогу. Главный порок, замеченный Магницким в преподавании, - это "дух вольнодумства и лжемудрия", грозящий разрушением общественному порядку. Магницкий с инструкцией в руках возвратился в Казань, чтобы поставить преподавание, как он говорил, на началах Священного союза.
