Великие полководцы и их битвы - Венков Андрей Вадимович (книги читать бесплатно без регистрации полные .txt) 📗
В XIV в. меняется конструкция прикрытий для плеч и предплечий. Вместо больших прямоугольных ламинарных лопастей, прикреплявшихся к вороту и к руке, начинают появляться наплечники, кованные из листа металла, к которым прикрепляется защита предплечья из узких горизонтальных пластинок.
В XIV в. особо широко на Востоке начинают использоваться двучастные налокотники, которые изготавливались из металла и иногда имели прикрытия для рук.
Прикрытия для ног были разнообразны по конструкции. Чаще всего прикрывались голень и колено двучастным наголенником и выпуклым наколенником, соединённые между собой и с помощью ремня прикреплявшиеся к поясу. На изобразительном материале зачастую не видно, есть ли на воине прикрытия ног, так как ноги до середины голени часто прикрыты халатами.
Щиты, использовавшиеся татаро-монгольскими воинами, были традиционными — сплетённые из прутьев и увенчанные металлическими умбонами. По-тюркски щит называется «калкан», по-монгольски — «халха». Прутья обматывались разноцветными шерстяными или шёлковыми нитями так, что получался узор.
Интересно отметить, что в миниатюрах к «Шахнаме», относящихся к интересующему нас времени, изображения воинов со щитами крайне редки. Зачастую всадники сражаются саблями, держа в одной руке поводья. Копья всадники по-прежнему держат двумя руками, также не используя щит. Это совпадает с описаниями Плано Карпини, относящимися к XIII в.
Наиболее часто встречаются в XIV в. монголо-татарские шлемы сфероконической формы. Продолжают использоваться шлемы, склёпанные из нескольких сегментов и перекрытые вдоль стыков полосками стали. Всё шире распространяются цельнотянутые шлемы, сделанные из одного куска металла. Бармицы были кольчужными, закрывающими всё лицо до глаз, ламинарными, ламелярными, чешуйчатыми, а также использовались науши в виде двух или трёх стальных дисков, закреплённых ремешками по бокам шлема. Характерной приметой шлемов того периода становятся вырезы над бровями на лицевой стороне, над которыми нередко имитируются брови. Шлемы данного типа часто имеют низкий купол и практически лишены шпиля.
Конский доспех по-прежнему остаётся привилегией наиболее состоятельной части воинов. Он может быть и ламинарным, и ламелярным. Судя по миниатюрам, боковые части доспеха могли быть сплошными, а могли быть и из трёх частей. Использовались также и матерчатые стёганые панцири. Как влияние Запада можно рассматривать кольчужное прикрытие для лошадей. Вероятно, использовались кольчато-пластинчатые панцири для лошадей, которые в дальнейшем станут самыми популярными, заставив забыть об остальных. Голову лошади прикрывали стальные оголовья, иногда очень богато орнаментированные. Оголовье могло быть и из одной детали, и из трёх частей. Если судить по миниатюрам, они могли изготавливаться и из металлических полос.
Наступательное оружие ордынских воинов также было многообразным. Очень распространённым по-прежнему остаётся лук. На персидских миниатюрах есть масса сцен, изображающих то или иное сражение, на которых воины с обеих сторон вооружены одними луками.
Луки у монголов были сложносоставные клеёные, как небольшие, до 90 см, так и большого размера — до 1,4 м. Материалом для их изготовления были различные сорта дерева, кость и сухожилия. В своеобразный комплект входили налуч и колчан. Колчаны были двух типов: один в виде длинной плоской кожаной сумки, в котором стрелы располагались оперением вверх. Колчаны подобного типа хорошо видны на миниатюрах. Они богато орнаментировались и украшались аппликацией, а также хвостами пушных животных, леопарда или барса. Второй тип хорошо известен археологам — это длинный узкий берестяной короб, где стрелы лежали остриями вверх. Эти колчаны украшались костяными накладками. И колчан (справа), и налучье (слева) крепились к специальному поясу, который застёгивался на крючок.
Сила натяжения монгольского лука колебалась от 60 до 80 кг. Длинные монгольские стрелы имели самые разнообразные наконечники, каждый для вполне определённой задачи. Хорошими стрелами «не разбрасывались». Стреляли прицельно, а после сражения собирали свои стрелы, которые были большой ценностью. Даже в войну 1812 г. конные башкиры, изумившие французов своим архаичным, но грозным оружием, после сражения долго занимались поисками на поле боя своих стрел.
Из клинкового оружия монголы использовали мечи и сабли. Последние часто имели очень слабый изгиб, длина их постоянно росла. Часто на миниатюрах можно видеть, как воины держат свои сабли, положив их на плечо. Очень популярной деталью у сабель становится елмань — расширение клинка в его нижней трети. Северокавказские клинки, бывшие на вооружении в Орде, имеют очень интересное окончание в виде «штыка» — гранёного колющего конца. Подобными саблями можно было не только рубить, но и колоть. У перекрестья монгольских сабель чаще всего концы опущены вниз и слегка расплющены. Широко использовались сабельные темляки. Ножны имели обоймицы с кольцами для крепления к поясу. Применяли ордынцы и прямое клинковое оружие — мечи, имевшие навершие в виде сплюснутого шара или диска. В качестве оружия ближнего боя и для добивания противника служили длинные, до 30–40 см, ножи. Очень популярным у татаро-монголов было ударное оружие — булавы и кистени. На миниатюрах к «Шахнаме» можно увидеть необычный тип палиц — бычьеголовые палицы на длинной ручке. Они явно носили культовый характер, их вид должен был вдохновлять воинов на бой. Были и булавы в виде шара на длинной ручке; в бою их держали двумя руками. Излюбленным оружием были шестопёры и кистени. Роль боевого оружия продолжал играть аркан (есть и такие изображения на миниатюрах).
Копья имели гранёные наконечники и два темляка (ремённые петли). На них копья носили за плечом во время стрельбы из лука. Копьё в бою держали двумя руками, не пользуясь щитом. Судя по миниатюрам, щит использовали в паре с саблей. Копья могли иметь крюк, как и в XIII в. Появляются флажки на копьях. Возможно, на них имелись какие-либо родовые знаки или тамги, если пикой владел знатный воин, или цвета подразделений на флажке у простых воинов.
Возможно, монголы, как и русские, в Куликовской битве имели арбалеты, а также большие полевые щиты-павезы — «чапары».
Большой интерес представляют изыскания по поводу места сражения. Массовые захоронения, обнаруженные примерно в пяти километрах от места впадения Непрядвы в Дон, позволяют выдвинуть версию, что сражение развернулось юго-восточнее. Русские войска стояли тылом на северо-восток, спиной к Дону, между речками Курца и Рыхотка (Красная звезда. 1991, 25 дек.).
Вечером 7 сентября русские войска были выстроены в боевой порядок. Большой полк и весь двор московского князя стали центре построения. Ими командовал московский боярин Тимофей Вельяминов. На флангах стали полк правой руки под командованием литовского князя Андрея Ольгердовича и полк левой руки князей Василия Ярославского и Феодора Моложского. Уступом за левым флангом большого полка, прикрывая с тыла полк левой руки, стала дружина князя Дмитрия Ольгердовича. Впереди перед большим полком стал сторожевой полк князей Симеона Оболенского и Иоанна Тарусского. Вверх по Дону в дубраве неподалёку от полка левой руки стал засадный полк во главе с двоюродным братом Дмитрия Владимиром Андреевичем и Дмитрием Боброком-Волынским.
Вечером и ночью Дмитрий Иванович объезжал войска, делал им смотр. После объезда, в темноте, был выслан в засаду полк Владимира Андреевича и Боброка-Волынского.
Тогда же, вечером, татарские передовые части, тесня русских разведчиков Семёна Мелика, увидели русские построившиеся войска. Выбрав возвышенное место, татары рассмотрели русское боевое построение и вернулись к своим главным силам. Мамаю они донесли об увиденном, преувеличив русские силы вчетверо. Не смущаясь количеством врагов, Мамай велел готовиться к бою.
Обращает на себя внимание слабая работа татарской разведки, которая ни в какое сравнение не идёт с монгольской разведкой времён Чингиз-хана и Батыя. Наоборот, русские войска, пополненные выходцами из степи, как бы меняются ролями с татарами. Русские ведут постоянную разведку перед походом, на самом марше и перед битвой. Посылает в разведку и опрашивает разведчиков сам великий князь московский.
