Ледокол - Суворов Виктор (книги бесплатно без онлайн txt) 📗
Совсем недавно, 17 сентября 1939 года, Красная Армия нанесла внезапный удар по Польше. На следующий день по радио советское правительство объявило, почему: «Польша стала удобным плацдармом для всяких случайностей и неожиданностей, могущих создать угрозу для СССР… Советское правительство не может более нейтрально относиться к этим фактам… Ввиду такой обстановки советское правительство отдало распоряжение Главному командованию Красной Армии дать приказ войскам перейти границу и взять под свою защиту жизнь и имущество населения…» («Правда», 18 сентября 1939 года).
Тут бы самое время задать вопрос: «Кто же превратил Польшу в „удобный плацдарм для всяких случайностей“? Но об этом — в следующей книге.
Цинизм Молотова (и Сталина) границ не имеет. Гитлер пришел в Польшу «расширять жизненное пространство для немцев». А Молотов — для другой цели: «Чтобы вызволить польский народ из злополучной войны, куда он был ввергнут неразумными руководителями, и дать ему возможность зажить мирной жизнью» (там же).
Но и в настоящее время советские коммунисты не изменили своего мнения о характере тех событий. В 1970 году вышел официальный сборник документов по истории советских пограничных войск (Пограничные войска СССР. 1939 — июнь 1941). Например, документ N 192 утверждает, что советские действия в сентябре 1939 года имели целью «помочь польскому народу выйти из войны».
Советский Союз всем и всегда «бескорыстно» помогал найти путь к миру. Вот 13 апреля 1941 года Молотов подписывает пакт о нейтралитете с Японией: «поддерживать мирные и дружественные отношения и взаимно уважать территориальную целостность и неприкосновенность… в случае, если одна из Договаривающихся сторон окажется объектом военных действий со стороны одной или нескольких третьих держав, другая Договаривающаяся сторона будет соблюдать нейтралитет в продолжение всего конфликта».
Когда Сталин находился на краю гибели, Япония слово свое сдержала. Но вот Япония — на краю гибели. Красная Армия наносит внезапный сокрушительный удар. После этого советское правительство объявляет: «Такая политика является единственным средством, способным приблизить наступление мира, освободить народы от дальнейших жертв и страданий и дать возможность японскому народу избавиться от опасностей и разрушений…"' (Заявление советского правительства от 8 августа 1945 года). Необходимо отметить, что формально заявление было сделано 8 августа, а советские войска нанесли удар 9 августа. На практике удар наносился по местному времени на Дальнем Востоке, а заявление было сделано через несколько часов после этого в Москве по московскому времени.
На военном языке это именуется: «Подготовка и нанесение внезапного первоначального удара с открытием нового стратегического фронта» (Генерал армии С. П. Иванов. Начальный период войны. С. 281). На политическом языке это именуется: «Справедливый и гуманный акт СССР» (Полковник А. С. Савин. ВИЖ, 1985, N 8, с. 56).
Маршал Советского Союза Р. Я. Малиновский после нанесения первого сокрушительного удара обратился к своим войскам: «Советский народ не может спокойно жить и трудиться, пока японские империалисты бряцают оружием у наших дальневосточных границ и выжидают удобного момента, чтобы напасть на нашу Родину» («Коммунист», 1985, N 12, с. 85). Советские маршалы всегда боятся, что кто-то на них нападет. Малиновский произнес эти слова 10 августа 1945 года. Хиросимы уже нет, и Малиновский об этом знает. Неужели «японским империалистам» после Хиросимы больше нечем заняться, как «выжидать удобный момент»?
Современные советские публикации (например, ВИЖ, 1985, N 8) настаивают, что «вступление СССР в войну с Японией отвечало также интересам японского народа…» «Советский Союз преследовал цель избавить народы Азии, в том числе и японский, от дальнейших жертв и страданий…»
В мае 1941 года советская пресса вдруг заговорила о том, что народы Европы захотели мира и с надеждой смотрят на Красную Армию. Это был тот же тон, те же слова, что произносятся перед каждым коммунистическим «освобождением».
В конце 1938 года завершилась Великая чистка в Советском Союзе. Наступил новый этап. Новые времена — новые цели — новые лозунги. В марте 1939 года Сталин впервые заговорил о том, что нужно готовиться к каким-то «неожиданностям», и не внутри страны, а на международной арене. В августе 1939 года Сталин преподносит первый сюрприз, первую «неожиданность», от которой ахнул не только весь советский народ, но и весь мир: пакт Молотова — Риббентропа. Тут же германские, а за ними и советские войска вступают в Польшу. Официальное советское объяснение: «Польша превратилась в поле для разных неожиданностей». Что ж, эта угроза ликвидирована бескорыстным актом советского правительства, Красной Армии и НКВД. Но Сталин призывает быть готовыми «к новым неожиданностям», т. к. «международная обстановка становится все более и более запутанной».
Казалось бы, чего же проще: мир с Германией подписан, где же запутанность ситуации? Но Сталин настойчиво повторяет свое предостережение не верить кажущейся простоте, быть готовым к неожиданностям, к каким-то резким поворотам и изменениям.
Май 1941 года — это месяц, когда лозунг «быть готовым к неожиданностям» вдруг загремел набатом по всей стране. Он загремел в первый день мая с самой первой страницы «Правды» и был повторен тысячекратно всеми другими газетами, сотнями тысяч голосов комиссаров, политработников, пропагандистов, разъясняющих лозунг Сталина массам. Призыв «быть готовым к неожиданностям» зазвучал в приказе Наркома обороны N 191, объявленном «во всех ротах, батареях, эскадрах, эскадрильях и на кораблях».
Может быть, это Сталин предупреждает страну и армию о возможности внезапного германского нападения? Нет, конечно. Для самого Сталина германское нападение было полной неожиданностью. Не мог же он предупреждать об опасностях, которых сам не предвидел!
22 июня 1941 года все разговоры о неожиданностях прекратились, и этот лозунг больше никогда не повторялся. В современных советских публикациях вообще нет никаких упоминаний о лозунге «готовьтесь к неожиданностям». А ведь это один из самых звучных мотивов советской пропаганды «предвоенного периода».
На первый взгляд удивительно, что сам Сталин никогда потом про свой лозунг не вспомнил. А ведь он же мог где-то сказать: Гитлер напал внезапно, а я же вас предупреждал быть готовыми к неожиданностям! Но Сталин никогда этого так и не сказал. Маршал Тимошенко мог бы однажды напомнить после войны: помните приказ N 191? Я вас даже в приказе предупреждал! Современные советские историки и партийные бюрократы (не называя имени Сталина и Тимошенко) могли бы объяснить: вот какая у нас мудрая партия! На страницах своей центральной газеты чуть не каждый день призывала готовиться к неожиданностям! Но ни Сталин, ни Тимошенко, ни кто-либо другой ни разу не вспомнили набатный лозунг мая и июня 1941 года. Почему же? Да потому, что под лозунгом «готовьтесь к неожиданностям» понималось не германское вторжение, а нечто противоположное. Под лозунгом «готовьтесь к неожиданностям» чекисты не устанавливали мины на границах, а снимали их и знали, что это и есть подготовка к Центральной неожиданности XX века.
Советская пресса, призывая армию и народ быть готовыми к неожиданностям международного масштаба, никогда не ассоциировала этот призыв с возможностью иностранного вторжения и оборонительной войны на своей территории.
Для того чтобы иметь представление об истинном значении лозунга, мы, конечно, должны открыть первую страницу газеты «Правда» от Первого мая 1941 года. Именно эта страница задала тон всему многоголосому ходу, который просто послушно повторял сольное выступление «Правды».
Итак, «Правда» N 120 (8528) от 1 мая 1941 года. На главной первой странице газеты среди многих пустозвонных фраз всего две цитаты. Обе Сталина.
Первая — в самом начале передовой статьи: «То, что осуществлено в СССР, может быть осуществлено и в других странах"(Сталин).
Вторая — в приказе Наркома обороны о готовности к случайностям и «фокусам» наших внешних врагов (тоже Сталин).
