Трехтысячелетняя загадка - Шафаревич Игорь Ростиславович (читать книги регистрация TXT) 📗
Во Франции в 1881-1882 гг. выходили журналы «Антиеврей» и «Антисемит». Прудон сказал по поводу революции 1848 г.: «Мы поменяли евреев». В связи с «делом Дрейфуса» во Франции вспыхнула волна яростных антиеврейских настроений. Офицер генерального штаба Дрейфус был осуждён в 1894 г. по обвинению в передаче военных секретов Германии. Позже начались протесты и обвинения, что дело было сфабриковано. Общественное мнение раскололось. С одной стороны, раздавались обвинения в антипатриотизме, желании унизить армию, с другой — в милитаризме, реакционности и антисемитизме. Вопрос о виновности или невиновности Дрейфуса превратился в вопрос партийной борьбы. В конце концов победили «дрейфусары», Дрейфус сначала был помилован, потом реабилитирован, награждён орденом и получил чин майора. В результате сменился целый слой политической верхушки. Этот переворот нельзя рассматривать в отрыве от предшествовавшего ему «дела», тоже потрясшего Францию, — «Панамы». Акционерная компания для строительства Панамского канала распродавала акции на громадные, не обеспеченные суммы и за взятки добивалась правительственной поддержки. Когда разразился скандал, выяснилось, что взятки брали министры, депутаты парламента, большая часть прессы. Одним из инициаторов разоблачения был журналист Дрюмон, издатель газеты «Свободное слово», в которой он также вёл яростную антиеврейскую кампанию, и автор книги «Еврейская Франция». И оказалось так, что главными руководителями афёры были: барон Рейнах (родом из Гамбурга) и Эмиль Артон (Аарон), помощником которого был Исаак Бланк. Выяснилось, что за 8 лет компания вытянула из карманов обывателей более 1300 млн. франков, 1/2 млн. человек были разорены. Основные виновники ушли от наказания (барон Рейнах загадочно скоропостижно скончался), но целый слой скомпрометированных политических деятелей, казалось, вынуждены были уйти из политики. Вот в результате победы в «Деле Дрейфуса» большинство из них вернулось, наиболее известный из них Клемансо.
Но и с еврейской стороны высказывались иногда взгляды, дышащие духом Талмуда, зачёркивающие все достижения «века ассимиляции». В качестве примера, по-видимому, из числа самых крайних, приведём статью сиониста Клётцель, опубликованную незадолго до I мировой войны в журнале «Янус». Там говорится:
«Антисемитизму, ненависти к евреям, с еврейской стороны противостоит великая ненависть ко всему нееврейскому: как мы, евреи, о каждом нееврее знаем, что он где-нибудь в уголке души антисемит и должен им быть, так каждый еврей в глубочайшей основе своего существа ненавидит всё нееврейское».
Эта великая «еврейская ненависть» один раз нашла в литературе воистину гениальное отражение: Шейлок Шекспира. Сквозь всё преувеличенное, соответствующее характеру комедии, мы видим главное: перед нами еврей и более того — ненавидящий еврей.
Конечно, никогда, может быть, не существовало еврея, жаждавшего куска мяса из груди Антонио. Наверняка, никакой еврей не одержим сейчас нероновскими мыслями: «Всё бы нееврейское в одну шею — а нам бы нож в руки». Наверняка, множество попыток «сближения», «ассимиляции» столь же серьёзно воспринимались с нашей стороны, как и трагические еврейские мысли — с другой стороны. Но несмотря на всё это, ни для какого не-еврея слово «еврей» не звучит безопасно, как и для каждого еврея слово «гой», что не является оскорблением, но несомненным знаком разделения. Будем честны: нееврейство, как бы высоко мы ни ценили отдельного неврея, какбы мы с ним ни дружили, нееврейство, как безличную массу, как дух, как сферу деятельности, культурное единство, каждый из нас ставит — кто может здесь возразить? — ниже еврейства! Я думаю, можно доказать, что в еврействе есть движение, являющееся зеркальным отражением антисемитизма. Это я и называю «великой еврейской ненавистью».
Я не уполномочен говорить от имени еврейства; возможно, на эти темы я ещё ни словом не перекинулся ни с одним евреем; но это умолчание часто юридического характера: на самом деле, ничто во мне так не живо, как эта уверенность, что если существует нечто, объединяющее евреев всего мира, так это вот эта великая, возвышенная ненависть.
Я думаю, я должен уточниться от того, чтобы указать научные основания, например, исторические или психологические. Я ощущаю эту ненависть, эту ненависть против чего-то безличного, неухатываемого, как часть моей натуры, созревшую во мне, за развитие и рост которой я должен считать ответственным какой-то закон природы. Ибо это кажется мне ядром человеческого существа — осознать свою природу и стоять за неё.
Нас считают опасностью для Германии. Конечно, это так, это столь же достоверно, как и то, что немецкий дух — опасность для еврейского. Но можно ли от нас требовать, чтобы мы покончили самоубийством? В истине, что сильное еврейство опасно для всего нееврейского, никто не может сомневаться. Все попытки определённых еврейских кругов доказать обратное столь же трусливы, сколь и комичны! Но ещё более странно выглядит, когда не-евреи совершенно серьёзно обращаются к нам с требованием отказаться от нашей естественной ненависти и ожидают от нас сдержанности, скромности и смирения».
Это, конечно, изолированное мнение. Но оно интересно как крайнее проявление разочарования в пути ассимиляции. Гораздо шире то же умонастроение проявилось в движении сионизма — стремления создать своё, еврейское государство. Хотя идея возвращения в Палестину всегда бытовала в иудаизме, новое, всемирное движение создал Теодор (Вениамин Зев) Герцль. Он сам принадлежал как раз к типу ассимилированного еврея, был венским журналистом. Но во время дебатов по поводу «дела Дрейфуса» был парижским корреспондентом австрийской газеты «Нейе Фрейе Прессе», и увиденное им произвело переворот в его мировоззрении. В своей программной книге «Еврейское государство» он доказывает, что евреям никогда не удаётся стать органичной частью европейского общества и единственный для них здоровый выход — создать собственное государство и жить, как другие народы. Он пишет:
«Никто не станет отрицать бедственное положение евреев. Во всех странах, где они живут в значительном числе, их преследуют в большей или меньшей степени. Народы, среди которых мы живём, все вместе и каждый в отдельности — явные или скрытые антисемиты. После кратких периодов терпимости вражда против нас каждый раз снова просыпается.
С одной стороны, идёт наша пролетаризация и обращение в революционеров, мы поставляем унтер-офицеров всех партий переворота, а с другой стороны, сверху, растёт наша колоссальная денежная сила. Пусть нам дадут суверенитет над известным пространством земной поверхности, достаточным для удовлетворения справедливых потребностей нашего народа, обо всём остальном мы уже сами позаботимся».
