Англо-Бурская война (1899—1902) - Дойл Артур Игнатиус Конан (книги бесплатно полные версии txt) 📗

Описание действий сил генерала Гатакра за долгий период, с момента его поражения у Стормберга и до общего наступления, не потребует много времени. Хотя номинально Гатакр являлся командующим дивизией, его войска постоянно отзывали то на восток, то на запад, и в распоряжении генерала редко оказывалось более бригады. В течение недель ожидания его силы состояли из трех батарей полевой артиллерии (74-й, 77-й и 79-й), некоторого количества конной милиции и иррегулярной кавалерии, остатков Королевского ирландского пехотного и 2-го Нортумберлендского фузилерского полков, 1-го Королевского шотландского, Дербиширского и Беркширского полков — в общем около 5500 человек, которые должны были удерживать весь район от Стеркстроома до Ист-Лондона на побережье, имея победоносного неприятеля перед собой и недовольное население вокруг. В таких обстоятельствах он не мог пытаться сделать больше, чем удержаться на своей позиции у Стеркстроома, что он решительно и делал, пока линия обороны буров не развалилась. Однообразие пассивности скрашивали разведка и вылазки на вражескую территорию, в основном организуемые капитаном Де Монморанси, чья ранняя гибель положила конец карьере человека, обладавшего всеми качествами партизанского командира. В последнюю неделю года череда небольших стычек, центром которых был городок Дордрех, упражняла войска в партизанской войне.

3 января силы буров пошли в наступление и атаковали лагерь конной милиции Капской колонии, примерно в тринадцати километрах перед основным рубежом Гатакра. Атака, однако, была вялой, и её отбили с малыми потерями со стороны неприятеля и с ещё меньшими — с нашей. После этого никаких серьёзных действий в колонне Гатакра не производилось, пока общее наступление по всему фронту не расчистило ему путь.

Тем временем генерал Буллер тоже вёл политику выжидания. Зная, что Ледисмит все ещё может держаться, он собирал силы для второй попытки освободить испытывающий сильное давление стойкий гарнизон. Бригады Хилдварда и Бартона с конной пехотой, корабельными орудиями и двумя батареями полевой артиллерии оставались в Чивели. Остальные части отошли во Фрир, находившийся в нескольких километрах к тылу. Ободрённые своим успехом, буры высылали отряды на другой берег Тугелы, их останавливали только наши дозоры, расставленные от Спрингфилда на западе до Уинена на востоке. Несколько разорённых ферм и короткий список убитых и раненых кавалеристов с каждой стороны стали единственным результатом этих разрозненных и вялых операций.

Время здесь, как и в остальных местах, работало на британцев, поскольку к армии Буллера постоянно подходило пополнение. К началу нового года практически вся дивизия сэра Чарльза Уоррена уже находилась в Эсткорте, так что в любой момент она могла оказаться на фронте. Дивизия состояла из 10-й бригады (куда входили Имперский полк лёгкой пехоты, 2-й Сомерсетский, 2-й Дорсетский и 2-й Мидлсексский полки) и 11-й, которую называли Ланкаширской, бригады (её составляли 2-й Королевский ланкастерский, 2-й Ланкаширский фузилерский, 1-й Южный ланкаширский, Йоркский и Ланкастерский полки). В дивизию также входили 14-й гусарский полк и 19-я, 20-я и 28-я батареи полевой артиллерии. Другие артиллерийские батареи, включая одну батарею гаубиц, уже присоединились к армии Буллера, которая теперь насчитывала более 30 000 человек. Однако, чтобы войска имели мобильность, необходимую для флангового марша, требовалось подготовить много транспорта: и только 11 января стало возможным реализовать новые наступательные планы Буллера. Прежде чем перейти к изложению того, что представляли собой эти планы и какая печальная судьба их ожидала, вернёмся к истории осады Ледисмита и расскажем, что освободительные силы едва избежали унижения (кто-то скажет позора) видеть, как на их глазах город, ожидавший от них помощи, берут штурмом. Этого не случилось только благодаря поразительной стойкости и невероятной выносливости изнурённых болезнью и полуголодных людей, которые удержали хилые оборонительные рубежи, прикрывавшие город.

Глава XIII.

Осада Ледисмита

Понедельник 30 октября 1899 года не относится к тем датам, которые британцы могут вспомнить с удовлетворением. В плохо продуманном и скверно организованном сражении мы практически до последнего солдата потеряли свой изолированный левый фланг, а наш правый был вынужден бесславно отступить обратно в Ледисмит, пусть и без значительных людских потерь. Нашу артиллерию подавили, пехоту остановили, а кавалерию парализовали. Восемь сотен пленных могут показаться не слишком серьёзным числом в сравнении, например, с Седаном [35] или даже с Ульмом [36], но в таких делах все относительно, и силы, которые сложили оружие при Николсонс-Неке, — самая крупная капитулировавшая британская армия со времён наших великих дедов, когда во Фландрии командовал печально известный герцог Йоркский.

Сэр Джорж Уайт у Николсонс-Нека столкнулся с неизбежностью блокады, к чему мы были совершенно не готовы, хотя столько месяцев имели открытую железную дорогу. Ледисмит располагается в низине, окружённой кольцом перемежающихся холмов. Ближайшие холмы находились в наших руках, однако никаких попыток в первые дни войны закрепиться на Бульване, Ломбарде-Копе и других позициях, с которых можно обстреливать город, предпринято не было. Военные специалисты много спорят, возможно ли было их успешно удерживать или нет, но сходятся во мнении, что, по крайней мере, Бульвану с источником собственной воды, можно было сохранить. Этот вопрос, однако, не имел смысла, поскольку дальними холмами владел неприятель. Но на самом деле внутренняя линия (Сизарс-Кэмп, Вэггон-Хилл, Райфлмэн-Пост и гряда к Хелпмакаар-Хилл) по периметру составляла двадцать три километра, и сложность удерживать столь протяжённую линию более чем оправдывает генерала Уайта не только в том, что он оставил внешние холмы, но и в том, что держал свою кавалерию в городе.

После Ледисмитского сражения и отступления британцев буры в своей неторопливой, но результативной манере приступили к осаде города, а британский командующий принял это как неизбежность, довольствуясь тем, что может приостановить вторжение, угрожающее колонии. Во вторник, среду, четверг и пятницу коммандо постепенно стекались к Ледисмиту с юга и востока, мы со своей стороны беспокоили их вылазками кавалерийских и разведывательных отрядов, эффективность которых пресса сильно преувеличила. В четверг, 2 ноября, из города, под интенсивным обстрелом прорвался последний поезд, пассажиры которого прятались за сиденьями. В 14 часов того же дня была перерезана телеграфная линия, и одинокий город мрачно принялся за задачу отражать торжествующих буров, пока не наступит день — казавшийся близким, — когда из лабиринта лежащих к югу от них холмов появится освободительная армия. Были такие, чьё сердце, зная врага и горы, холодело при мысли, каким образом армия это сделает, однако большинство, от генерала до рядового, безоговорочно верили в неустрашимость своих товарищей и удачу британской армии.

Один из примеров этой исторической удачливости всегда был у них перед глазами в виде тех бесценных корабельных пушек, которые столь впечатляюще появились в самый критический момент сражения, как раз вовремя, чтобы обуздать гиганта на Пепворт-Хилле и прикрыть отступление армии. Если бы не они, осаждённые оставались бы беспомощными под дулами огромных «крезо». Но, несмотря на наивные требования буров к какому-то особому провидению, — процесс, который один доброжелательный немецкий критик описал как «военные действия Всемогущего» — бесспорно, что в первые месяцы этой войны в совершенно поразительной степени счастливый случай, или милосердное вмешательство снова и снова спасали британцев от катастрофы. Тогда, в первую неделю ноября, когда каждый холм и на севере, и на юге, и на востоке, и на западе, вспыхивал и дымил, и большие 96-фунтовые снаряды ревели над городом, солдаты и горожане ждали помощи только от длинных, тонких 120-миллиметровых стволов и крепких бородатых артиллеристов, которые их обслуживали. Орудия Лэмбтона и две устаревшие 160-миллиметровые гаубицы, укомплектованные оставшимися в живых из 10-й батареи горной артиллерии, делали все возможное, чтобы подавить огонь тяжёлых бурских пушек. Если не спасти, то, по крайней мере, они могли ответить тем же, и это морально облегчало тяжесть положения.