Молодость древней науки - Забелин Игорь Михайлович (читать книги бесплатно полностью без регистрации .TXT) 📗
Впрочем, приверженцами столь решительных заключений, как правило, были не географы, а представители тех самых «неблагодарных» наук, которые «ограбили» географию.
Географы боролись, искали, думали… Не может исчезнуть наука, просуществовавшая несколько тысячелетий. Не может!.. Но… Где же выход из кризиса? Как должна развиваться география дальше? Каковы ее новые задачи? Или их нет?..
А все-таки она молодая!
Да, все-таки она молодая! Или, точнее, география переживает вторую молодость.
Позволим себе повторить сказанное. Ботаника отобрала у географии растительность, зоология — животных, геология — горные породы, гидрология — воду, климатология — воздух и солнечное тепло, почвоведение (эта наука возникла совсем недавно, в конце XIX столетия) — почву, геоморфология — рельеф.
Но скажите, приходилось ли вам когда-нибудь слышать, чтобы в тундре росли дубравы, а где-нибудь под Киевом — полярные маки, полярные березки, куропаточья трава? Чтобы в тундре вили гнезду аисты, а под Киевом паслись стада северных оленей? Чтобы на черноземных почвах росли еловые леса, а на кислых подзолистых — ковыль? Чтобы в тропиках шел снег и с пальм опадали листья, а под Москвою круглый год зеленели березы? Чтобы у подножия горы лежали ледники, а на заоблачных вершинах цвели фисташки или созревали грецкие орехи?
Надо полагать, что ничего подобного слышать вам не приходилось, потому что ничего похожего на это быть в природе не могло.
Еловые леса растут на кислых подзолистых почвах и каждую зиму их засыпает снегом, а все водоемы замерзают. В тундре на глеевых почвах селятся мелкие полярные кустарники, мхи, лишайники, и там же пасутся северные олени, которые очень охотно поедают лишайники и ни за что не променяют их на овес; температура самого теплого месяца в среднем не превышает +10°, а почва оттаивает всего на какой-нибудь метр, ниже находится вечная мерзлота.
На черноземах когда-то цвело степное разнотравье или перекатывались белесые ковыльные волны, теперь же расстилаются пшеничные поля; лето там жаркое и сухое, а зимой идет снег. Роскошные леса в тропиках зеленеют круглый год на красноземных почвах, а температура по сезонам изменяется там всего на каких-нибудь два-три градуса; животный мир тропиков тоже не похож на тундровый или таежный. В горах Средней Азии фисташки и грецкие орехи растут внизу, а ледники лежат на вершинах, потому что на вершинах холодней. Если вы когда- нибудь посетите Иссык-Кульскую котловину на Тянь-Шане и побываете в ущельях Терскей-Алатау, то заметите, что на склонах гор лесные участки чередуются со степными; утверждая, что под еловыми лесами находятся граниты, а под степными травами — песчаники, вы, конечно, не ошибетесь.
Частные науки «разобрали» предмет географии, разложили по «полочкам» то, что она описывала, отгородились одна от другой и от своей «прародительницы». Ню не утратилось ли при этом разделе — нечто очень важное, нечто общее, объединяющее все эти «неблагодарные» науки?..
Да, утратилось — утратилось представление о природе как о целом, был искусственно разобран, разобщен сложный и по сути своей неделимый комплекс явлений природы. Ведь ничто в природе не существует обособленно, у каждого следствия есть своя причина, одно явление обусловливает другое. Вот эта взаимосвязь приходных явлений, их целостность, их взаимообусловленность и были утрачены наукой конца прошлого века. А понять природу какой-либо страны, изучая ее только по отдельным компонентам, нельзя, при этом вы, как говорится, за деревьями не увидите леса, за частностями — целое, за единичным — общее, за случайным — закономерное.
Но если это так, если и климат, и горные породы, и рельеф, и растительность, и вода, и почвы, и животный мир образуют на Земле нечто целое, взаимосвязанное, единое, — если это так, то почему же нельзя и изучать их вместе, как взаимосвязанный комплекс явлений?
Можно! И не только можно, но и нужно, необходимо! Это поняли наиболее дальновидные естествоиспытатели еще в прошлом веке, и среди них выдающийся русский ученый В. В. Докучаев.
Вот что он писал, и слова его ныне помнит каждый географ: «Как известно, в самое последнее время все более и более формируется и обособляется одна из интереснейших дисциплин в области современного естествознания, именно: Учение о тех многосложных и многообразных соотношениях и взаимодействиях, а равно и о — законах, управляющих вековыми изменениями их, — которые существуют между так называемыми живой и мертвой природой… Находясь, по самой сути дела, можно сказать, в самом центре всех важнейших отделов современного естествознания, каковы — геология, орогидрография, климатология, ботаника, зоология и, наконец, учение о человеке, в обширнейшем смысле этого слова и, таким образом, естественно, сближая и даже связывая их, — эта, еще очень юная, но зато исполненная Чрезвычайного, высшего, научного интереса и значения, дисциплина с каждым годом делает все новые и новые успехи и завоевания… и уже недалеко то время, когда она, по праву и великому для судеб человечества значению, займет вполне самостоятельное и почетное место, с своими собственными, строго определенными задачами и методами, не смешиваясь с существующими отделами естествознания…» [2]
Но что же это за наука, которая так и не названа В. В. Докучаевым?..
Если география описывала все эти компоненты природы, то не должна ли она теперь изучать их во взаимосвязи, как целостное явление природы?
Именно так и был исторически решен этот вопрос; закончив накопления материала, географы перешли к его анализу и синтезу, к изучению закономерностей развития природы. Могли ли они это сделать раньше, скажем, пятьсот лет назад?.. Не могли, потому что, прежде чем сделать вывод о глубокой взаимосвязи явлений на поверхности Земли, нужно было описать всю Землю и сравнить между собой разные ее участки.
Появление новых задач у науки, изменение ее содержания не означают, однако, что географы теперь совершенно не занимаются описаниями. Нет, они продолжают описывать слабо изученные районы, а порой и неплохо изученные, потому что описание для географа — это стадия сбора материала, который подлежит изучению, анализу. Но содержание науки ныне составляют не описания, а изучение, анализ, синтез.
Но каковы теперь взаимоотношения географии с «неблагодарным потомством»? По-прежнему ли враждуют «отцы и дети»?.. Нет, «неблагодарное потомство» исправилось, и не только исправилось, но и сумело помочь «прародительнице». Дело в том, что изучение компонентов природы в комплексе, во взаимосвязи предполагает хорошее знание этих компонентов по отдельности, а по отдельности они изучаются «неблагодарными» науками. Успешное развитие этих частных наук в конце концов сыграло положительную роль в истории географии, помогло географии найти свой предмет исследования и начать его изучение. Так благополучно была решена вековая проблема «отцов и детей» в естествознании!
А вывод таков: если география вообще наука старая, убеленная сединами и имеющая огромные заслуги перед человечеством, то современная физическая география очень молода — ей каких-нибудь полвека! — и дел у нее непочатый край.
Сестры
Читатель, вероятно, обратил внимание, что в предыдущей главе мы не касались таких исконных предметов географического описания, как народы, их быт, хозяйственная деятельность.
Случайно ли это?..
Хорошая современная географическая работа должна отвечать по крайней мере на четыре вопроса: где? что? почему? следовательно?
Я подчеркиваю — современная! А на какие вопросы отвечали географы, скажем, пятнадцатого или семнадцатого столетия?.. Только на два первых, потому что к ответу на них и сводится описание. Почему? — это уже вскрытие закономерностей развития, выяснение подчас очень сложных причин. Следовательно? — это прогноз на будущее, то есть вообще самое сложное, что только может быть в науке: правильный прогноз под силу сделать лишь тому, кто исчерпывающе разобрался в вопросе «почему?», выявил тенденции развития, понял их закономерность…
