Популярная история евреев - Джонсон Пол (первая книга .txt) 📗
Вполне может быть, что Авраам покинул Ур после жизни этого царя и унес с собой в Ханаан рассказ о зиггурате до неба и более древнюю историю о Великом Потопе. Когда же он совершил свое путешествие? Датировка патриархов не настолько безнадежная задача, как полагали некогда. Разумеется, в Книге Бытия датировка допотопных времен носит скорее ориентировочный характер, но не следует пренебрегать возможностями генеалогии, особенно династическими списками древних царей. Список фараонов, составленный в античную эпоху (около 250 г. до н.э.) египетским жрецом Мането, позволяет нам с удовлетворительной точностью датировать египетскую историю вплоть до Первой династии – 3000 г. до н.э. Беросус, вавилонский жрец и почти современник Мането, оставил нам аналогичный список для Месопотамии, а археологам удалось обнаружить при раскопках еще несколько. Если исследовать в Книге Бытия списки имен, относящиеся к периодам до и после Потопа, мы обнаружим две группы по десять имен в каждой, аналогичные небиблейским литературным записям. Датировки соответствующих персонажей различны при сопоставлении еврейского, греческого и самаритянского текстов, и, вообще говоря, приводимая там продолжительность жизни великовата; однако можно обнаружить некоторую корреляцию между этим списком и жизнями шумерских царей, правивших до Потопа в Шуруппаке. Самый ранний династический список содержит всего восемь имен царей, живших до Потопа; у Беросуса их десять, как в Книге Бытия. По-видимому, связью между этими списками мы обязаны Аврааму, который принес соответствующее предание с собой.
Дать абсолютную временную привязку династического списка месопотамских царей по такому же принципу, как египетских, нелегко, однако сегодня принято относить Саргона и староаккадский период к 2360—2180 гг. до н.э., законодателя Ур-Намму и Третью династию Ура к концу второго тысячелетия – началу первого, а правление Хаммурапи, который был, несомненно, реальным государственным деятелем и творцом законов, к конкретному периоду 1728—1696 гг. до н.э. Есть основания считать, что рассказы о патриархах Книги Бытия связаны с периодом между Ур-Намму и Хаммурапи, который лежит между 2100 и 1550 гг. до н.э.; это – среднебронзовый век. Они не могли существовать позднее, в позднебронзовом веке, поскольку в эту эпоху уже существовало египетское Новое Царство, а в рассказах о патриархах полностью отсутствует упоминание о египетском присутствии в Ханаане. Олбрайт большую часть своей профессиональной жизни пытался разрешить задачу датировки жизни Авраама, двигая даты вперед и назад между XX и XVII столетиями до н.э., пока не пришел к заключению, что Авраам не мог жить до XX и после XIX столетия. Эта датировка представляется разумной.
Возможность грубо датировать жизни патриархов позволяет нам увязать их с археологическими находками и литературными архивами Сирии и Месопотамии Бронзового века. Это важно, поскольку, в свою очередь, дает нам возможность не только подтвердить реальность рассказов о патриархах, но и объяснить ряд эпизодов из их жизнеописания. К числу этих археологических находок относятся выполненные Кетлин Кеньон исследования придорожных могил вблизи Иерихона, напоминающих пещерные захоронения, описанные в 23 и 35 главах Книги Бытия, а также исследования, проведенные Нельсоном Глюком в пустыне Негев, где было обнаружено много поселений патриархального типа, относящихся к среднебронзовому веку. Глюк отмечает, что многие из этих поселений были разрушены через некоторое время после 1900 г. до н.э., что согласуется с содержанием главы 14 Книги Бытия.
Имеющиеся литературные находки весьма многочисленны и наводят на размышления. В 1933 г. А. Перрот провел раскопки древнего города Мари (современный Тель-Харари) на Евфрате в 27 километрах к северу от сирийско-иракской границы и обнаружил архив из 20 000 единиц. За этим последовала расшифровка аналогичного архива из глиняных табличек в древнем Нузи вблизи Киркука, городе хуррийцев (библейских хоритов), входивших в состав царства Митании. Третий архив из 14 000 табличек был обнаружен в Эбле (ныне Тель-Мардих) в северной Сирии. Эти архивы охватывают значительный отрезок времени: Эбла – несколько раньше патриархов, Нузи – XVI-XV вв. до н.э., т. е. несколько позднее, а таблички из Мари относятся к концу XIX – середине XVIII вв. до н.э., что достаточно близко к наиболее вероятной датировке. Вместе они помогают нам создать картину патриархального общества, иллюстрирующую библейский текст. Одним из сильнейших аргументов против утверждения Вельхаузена и др., что, дескать, первые книги Бытия скомпилированы и отредактированы таким образом, чтобы соответствовать религиозным верованиям намного более поздней эпохи, всегда был и есть тот, что многие эпизоды в них вовсе не решают этой задачи. В них описаны обычаи, которые были явно незнакомы и необъяснимы для тех, кто работал с этими текстами в первом тысячелетии до н.э. и из уважения к тексту и преданиям, дошедшим до них, просто скопировали их, не делая никаких попыток переработки. Некоторые разделы остаются для нас загадочными до сих пор, но многие другие теперь объяснимы благодаря расшифровке содержания табличек.
Среди табличек Эблы и Мари имеются административные и юридические документы, где фигурируют люди с именами патриархального типа, например, Аврам, Иаков, Лия, Лаван, Измаил. В них также много выражений и слов, прямо заимствованных из иврита. Более того, эти незнакомые нам участники судебных процессов сталкивались, оказывается, с теми же проблемами бездетности, развода, наследства, права первородства, что и их библейские тезки. План Авраама сделать одного из своих слуг своим наследником (в связи с отсутствием родного сына), а также его предложение усыновить Емьезера, весьма напоминает практику, принятую в Нузи. В Нузи также встречались прямые параллели с тем, как Авраам, отчаявшись заполучить ребенка от своей жены Сары, решил прибегнуть к услугам ее служанки по имени Агарь, сделав ее официальной наложницей – со всеми неприятными последствиями этого шага для семейной жизни. Брачные контракты, заключавшиеся в Нузи, прямо предусматривали возможность подобного выхода из непредвиденных ситуаций. В одной из табличек из Нузи описывается случай продажи старшим братом права первородства младшему в обмен на трех овец – точь в точь, как Исав передал свое Иакову за похлебку. Табличка из Нузи также рассказывает, как право на наследование собственности было дано в виде устного благословения умирающим; вспомните блестящую сцену в главе 27 Книги Бытия, когда Иаков и его мать Ревекка, сговорившись обманули умирающего его отца, Исаака, и добились того, чтобы он провозгласил Иакова своим наследником. И, наверное, самое потрясающее – то, что в архивах Нузи имеется объяснение библейской истории взаимоотношений Иакова с Лаваном; как нам теперь известно, речь шла об обычной процедуре усыновления. Бездетный Лаван усыновил Иакова, сделав его одновременно наследником; позднее у него появились собственные родные сыновья. Табличка из Нузи гласит:
«Запись об усыновлении, произведенном Нашви, сыном Аршенни. Он усыновил Вуллу, сына Поишенни… После смерти Нашви наследником становится Вуллу. Если у Нашви родится сын, он будет пользоваться равными с Вуллу правами на имущество, но унаследует богов Нашви. Нашви отдал в жены Вуллу свою дочь Нухуйю. Если же Вуллу возьмет другую жену, он утратит свои права на землю и постройки, принадлежавшие Нашви».
Таблички Нузи свидетельствуют, что для местных жителей семейные боги были вроде фамильных заслуг и имели как символическую, так и юридическую ценность; и мы понимаем, что Рахиль украла божков Лавана, чтобы укрепить свое юридическое положение, которое, как она чувствовала, было не слишком заслуженным. Что касается табличек Мари, то они дают примеры ритуала, когда заключение соглашения закрепилось убийством животного, – совсем как Авраам скрепил ритуальным жертвоприношением свой завет с Богом (см. Книгу Бытия, гл. 15).
Теперь мы уже в состоянии разместить Авраама и его потомков в их действительном историческом контексте. В конце третьего тысячелетия до н.э. жизнь цивилизованного международного сообщества была нарушена вторжением с Востока. Захватчики принесли много бед Египту; в районах Азии с оседлым населением археологи обнаруживают внезапный перерыв в эволюции таких городов, как Угарит, Библос, Мегиддо, Иерихон и старая Газа, свидетельствующий о том, что они были разорены и заброшены. Эти люди, которые двигались из Месопотамии в сторону Средиземноморья, говорили на западносемитских языках, одним из которых является иврит. Определенная группа их в месопотамских табличках и настенных надписях именовалась либо иероглифом «са-газ», либо Хапиру (Хабиру). Египетские источники позднего бронзового века также упоминают Абиру, или Хабиру. Следует отметить, что при этом не имелись в виду обитатели пустынь – бедуины, которые жили и живут в тех местах, но именовались совершенно другим образом. Создается впечатление, что само слово «хабиру» носило оскорбительный характер и означало что-то вроде «живущие вне городов бродяги-разрушители». Но ни в коем случае речь не шла о племенах, которые регулярно кочуют со своими стадами в зависимости от времени года, подобно тем, которые и сегодня встречаются на территории Малой Азии и Ирака. Культура хабиру была выше, чем у большинства кочевых племен. В результате именно потому, что их трудно было классифицировать, они озадачивали и раздражали консервативные власти Египта, которые, кстати, прекрасно умели управляться с настоящими кочевниками. Иногда хабиру служили наемниками. Некоторые поступали на государственную службу. Они работали слугами, медниками, коробейниками. Среди них бывали и погонщики ослов, из которых формировались караваны и торговцы. Случалось, что они приобретали значительное богатство и влияние благодаря своим стадам и сторонникам; тогда у них появлялась тяга к оседлой жизни, приобретению земли и формированию миниатюрных монархий.
