Иллюстрированная русская история - Ключевский Василий Осипович (читаем книги онлайн .txt) 📗
Прежде предметом сделки между крестьянином-съемщиком и землевладельцем служила земля. После Смуты опустелая земля упала в цене, а крестьянский труд и барская ссуда вздорожали; крестьянин нуждался больше в ссуде, чем в земле; землевладелец искал больше работника, чем арендатора. Эта обоюдная нужда со временем превратила крестьянские порядные из договоров о пользовании господской землей в сделки на обязательный крестьянский труд, а право на труд стало основой власти над личностью, над ее волей.
Писцовая книга крепила крестьянина к состоянию, к тяглу по месту жительства, ссудная запись — к лицу по личному договору. Точно так же закон не устанавливал ни срока крестьянской крепости, ни размеров повинностей, из нее вытекавших, предоставляя все это добровольному соглашению. Это была либо недоглядка, либо малодушная уступка небрежного законодательства интересам дворянства, которое, как сильнейшая сторона, не преминуло воспользоваться своим преимуществом.
Другой правительственной уступкой дворянству в крестьянском деле была отмена урочных лет, давности для исков о беглых крестьянах. В 1646 г., предпринимая новую общую перепись, правительство вняло настойчивым ходатайствам дворянства и в писцовом наказе этого года обещало, что «как крестьян и бобылей и дворы их перепишут, и по тем переписным книгам крестьяне и бобыли и их дети, и братья, и племянники будут крепки и без урочных лет». Писцовый наказ, отменяя исковую давность, при этом крепил не отдельные лица, а целые дворы, сложные семейные составы, укреплял их и за владельцем, получавшим теперь право искать их в случае побега бессрочно, как холопов, и личную крестьянскую крепость превращала в потомственную.
Закон 1641 г. различает в составе крестьянской крепости три исковые части: крестьянство, крестьянские животы и крестьянское владение. Так как крестьянское владение значит право владельца на труд крепостного крестьянина, а крестьянские животы — это его земледельческий инвентарь со всею движимостью, «пашенной и дворовой посудой», то под крестьянством остается разуметь самую принадлежность крестьянина владельцу, т. е. право последнего на личность первого.
Крестьянские животы — имущество, в котором различались фактическое владение и право собственности: первое принадлежало крепостному крестьянину, второе — землевладельцу. Признание крестьянского живота господской собственностью без точно определенного законом юридического участия в ней самого крестьянина было не следствием, а одной из основ крепостной неволи владельческих крестьян: это — норма, в какую отлилась давняя ссудная их задолженность.
Писцовая приписка со ссудной записью как юридические средства потомственного укрепления крестьянина, ссуда как экономическая основа господского права на крестьянские животы, на инвентарь крестьянина и барское тягло за земельный надел как источник права дискреционного распоряжения трудом крепостного — вот три узла, которые затянулись в мертвую петлю, называвшуюся крестьянской крепостью.
Земский собор в XVII в.
Закрепощение крестьян нанесло земскому представительству двойной вред, политический и нравственный. Едва земский собор стал складываться в выборное всенародное представительное собрание, как из состава его выпало почти все сельское земледельческое население. Земский собор потерял под собою земскую почву, стал представлять только службу и посадское тягло с их узкими сословными интересами. Принося к престолу мысль лишь немногих классов, он не мог привлечь к себе ни должного внимания сверху, ни широкого доверия снизу.
В XVII в. в составе земского собора различались два неравные отделения, выборное и не выборное, должностное. Это последнее состояло из двух высших правительственных учреждений: то были 1) Боярская дума с дьяками из приказов и 2) Освященный собор патриарха, митрополитов и епископов с приглашенными архимандритами, игуменами и протоиереями. Выборный состав земского собора был довольно сложен из-за дробности и разнообразия избирательных единиц. Такими единицами были, во-первых, высшие служилые столичные чины, стольники, стряпчие, дворяне московские и жильцы, также высшие столичные торговые чины, гости и сотни гостиная и суконная (гильдии). За столичными чинами следовало городовое, провинциальное дворянство. Здесь избирательной единицей служила уездная сословная корпорация, состоявшая из трех чинов, выбора, дворян и детей боярских. Люди служилые приборные, не принадлежавшие к потомственному дворянству, посылали на собор выборных. Проще было представительство тяглого населения: здесь господствовала территориальная избирательная единица, местное общество. Число выборных от каждой избирательной статьи изменялось и не имело значения. При спешном созыве считали даже достаточным присутствие на соборе выборных от областных дворян, в данную минуту отбывавших в Москве очередную службу, а иногда собор составлялся только из столичных чинов.
Выборные члены собора избирались на местных сходах и съездах, в уездных городах по призыву и под надзором городовых воевод. Указы предписывали выбирать «лучших людей, добрых, умных и постоятельных».
Самый источник полномочий обязывал соборного представителя действовать в согласии с избирателями, быть ходатаем «о нужах своей братии», какие были ему заявлены при избрании, и избиратели считали себя вправе требовать отчета от своего выборного, почему на соборе не о всех нуждах земских людей по их челобитью государев указ учинен. Так понимало соборного представителя и само правительство. Соборное челобитье стало нормой народного представительства, высшим порядком законодательного взаимодействия верховной власти и народа. В таком отношении к власти со стороны народного представительства не могло быть ничего требовательного, обязующего власть, ничего юридического.
Политическое значение соборных совещаний зависело от участия в них Боярской думы с государем во главе. Дума действовала или совместно с выборными, или отдельно от них. В последнем случае бояре с государем присутствовали только при чтении собору правительственного предложения, но потом отделялись от собора, не участвовали в дальнейшей работе выборных. При таком порядке собор получал только совещательное или осведомительное значение: заявленные выборными мнения государь и бояре принимали к сведению, но законодательный момент, решение вопроса удерживали за собой.
Распад соборного представительства
Я. Блау. Кремленаград. 1663.
