Русские пираты - Широкорад Александр Борисович (книги без сокращений .txt) 📗
В официальной реляции от 10 июня 1789 г. Потемкин отмечал: «Крейсеры наши плавают у Дуная и больше ста судов транспортных держат в реке. Столица турецкая от недостатка хлеба была бы в крайности, если бы французы не усердствовали им возить на своих судах (из Эгейского моря. – А.Ш. )… Турецкие транспорты не смеют казаться».
В письмах к императрице Потемкин выделяет грека Антона Глези. Он командовал крейсерским судном «Панагия Дусено», вооруженным в 1787 г. в Таганроге. Длина судна 20,7 м, ширина 6,4 м, осадка 2,7 м. Вооружение: десять 4-фунтовых и четыре 3-фунтовые пушки. Экипаж 50 человек.
Уже 4 марта 1788 г. Потемкин послал особый рапорт о нем Екатерине. Выйдя из Севастополя, Глези произвел разведку неприятельских берегов, а под Гаджибеем захватил большое турецкое судно. К рапорту был приложен журнал плавания Глези, и светлейший просил «для лучшего сих корсаров к службе Вашего Императорского Величества поощрения» присвоить ему чин мичмана.
Екатерина отвечала: «Видно, что грек, который взял в Хаджибее судно, а тобою произведен мичманом, отревожил весь тот берег и до самого Очакова, что пальба их везде слышна была».
29 апреля 1788 г. Глези захватил еще два судна, и 10 мая Потемкин пишет Екатерине: «Мой мичман Глези уже в третий раз себя показал. Пожалуйте ему Володимирский крест для поощрения других». Екатерина наградила Антона Глези орденом Св. Владимира 4-й степени.
Следует заметить, что простые греки в подавляющем большинстве своем принципиально не хотели служить матросами на кораблях русского флота, а желали идти только на свои крейсерские суда. Так, 22 октября 1787 г. контр-адмирал Н.С. Мордвинов доносил рапортом черноморскому морскому правлению: «Присланные в эскадру мою на судне “Спиридон” 42 грека… из Таганрога определены были на суда, но отказались повиноваться и не хотели служить иначе, как на особливом судне. За таковое их ослушание приказал я их высадить на ближайший берег… как не желаю иметь столь дерзких людей в команде моей».
Многие крейсерские суда, как та же «Панагия Дусено» Антона Глези, по распоряжению Потемкина были куплены в казну, то есть владелец получил деньги, а в остальном все оставалось по-старому. Другая часть крейсерских судов, включая знаменитый «Князь Потемкин-Таврический», выкуплена не была и формально в список судов русского флота не включалась. Хотя, повторяю, статус обеих категорий крейсерских судов был одинаков, и они носили Андреевские флаги – разумеется, когда их капитаны считали необходимым.
Как и в прошлые войны в Архипелаге, на Черном море в 1787–1792 гг. трудно оценить урон, нанесенный корсарами туркам, поскольку большинство захваченных судов не фиксировалось в официальных русских документах, а позже никто из наших морских историков не попытался это сделать. Поэтому волей-неволей рассказ о корсарах Черного моря носит фрагментарный характер.
1 мая 1788 г. три крейсерских судна – «Панагия Попан-ди» (командир Галаки Батиста), «Св. Параскева» (командир Дмитрий Кундури) и неизвестное судно, которым командовал грек Куц, – лежали в дрейфе в 15 верстах напротив Килийского гирла Дуная. В 3 часа дня с юга появились два турецких «купца», пробиравшихся в реку вдоль берега. Корсары устремились за ними, но наступивший штиль остановил крейсерские суда. Корсары спустили барказы, а турки, бросив свои суда, погребли на шлюпках к берегу. Корсары их преследовали, но были отбиты ружейным огнем с суши. Тогда корсары завладели призами (трофейными судами) и повели их на буксире к своим кораблям. Но турки не дремали – из Килийского гирла вышли две полугалеры и на веслах быстро догнали корсаров. Полугалеры были вооружены пушками, и поэтому корсары после короткого боя покинули призы и вернулись на свои корабли. Турки завладели своими судами и торжественно повели их к берегу.
Но тут счастье улыбнулось пиратам: подул ветер, и Галаки Батиста развернул «Панагию Попанди» и погнался за турками. Одна из полугалер с призом на буксире сумела войти в Дунай, но вторая попала под картечь Батисты. Турки на полугалере обрубили буксир и поспешили ретироваться. В итоге захваченное купеческое судно корсары привели в Севастополь.
Одновременно эскадра из пяти корсарских кораблей крейсировала у анатолийских берегов. 3 мая командир эскадры Георгий Ганале, пиратствовавший еще в Архипелаге в 1769–1775 гг., захватил турецкое судно, идущее из Константинополя в Трапезунд. Взяв в плен экипаж (11 человек) и наиболее ценный груз, он потопил приз.
В апреле–мае 1788 г. у румелийского берега (то есть берегов современных Болгарии и Румынии) гуляли два корсара: Иван Налимер на трофейном турецком судне (название установить не удалось) и Иван Мелиси на «Карло-Константине». Рано утром 5 мая они тихо подкрались к городку Мангалия в устье Дуная. Там на мелководье, у самого берега, стояло 9 небольших турецких судов. Решив захватить их, корсары спустили шлюпки и направились к берегу. Их курс пересек барказ с двумя десятками вооруженных турок. Турки приняли корсаров за своих соотечественников, о чем вскоре горько пожалели: огнем со шлюпок были перебиты все люди на барказе, кроме троих, взятых в плен. Увидев это, турецкие купцы поспешили выброситься на берег, но корсарам удалось перехватить одно судно с грузом пшеницы, а другое потопить. Толпа турок на берегу была рассеяна огнем со шлюпок. Возвращаясь в Севастополь, корсары встретились с двумя военными турецкими кораблями, но те уклонились от боя.
До сентября 1788 г. в Черном море пиратствовали только греки. В августе 1788 г. Потемкин назначает только что вернувшегося из Петербурга Д.Н. Сенявина своим генеральс-адъютантом и производит его в капитаны 2 ранга. Видимо, и был повод: 3 августа Сенявину исполнилось 25 лет. А в сентябре светлейший отправил своего любимца в крейсерство к анатолийским берегам.
Наши официальные историки: и царские (Ф.Ф. Веселаго и др.), и советские (А.Л. Шапиро и др.) – утверждают, что, мол, Сенявин должен был отвлечь часть турецкого флота, стоявшего у Очакова. Утверждение более чем наивное, и так десятки греческих корсаров рыскали по Черному морю, но турки так и не отвели свои основные силы. Да и вообще, как сии авторы представляют гонку 66-пушечного корабля за быстроходным крейсерским судном?
Сам Потемкин куда более логично объяснил императрице свое решение в письме от 29 сентября. Мол, «мой генаральс-адъютант Сенявин послан с корсарами ради перехвачения с войсками восьми судов транспортных». Теоретически это могло быть, а практически Гриша надул любимую Катю. Никаких войск, предполагаемых к переброске по морю, в Анатолии не было. Да и что турки, психи? Без конвоя направлять восемь войсковых транспортов по Черному морю, кишащему пиратами? А если бы и потребовалась такая перевозка, то уж турки нашли бы и соответствующий конвой из нескольких фрегатов, а то и кораблей. Кстати, на эту «клюкву» и купился В.Д. Овчинников, автор жития святого адмирала Ушакова.
Ларчик же открывался просто. Светлейшему нужно было очень много денег, а поход к берегам Анатолии мог принести большую прибыль. Кроме того, не грех и проверить, чем занимаются корсары в море и честно ли делят добычу с начальством.
16 сентября 1788 г. пять корсарских кораблей вышли из Севастополя и направились к турецким берегам. Формально ими командовал капитан 2 ранга Сенявин. Но как мог командовать 25-летний щеголь, ни разу не ходивший на абордаж, опытными капитанами – шкипером Г. Ганале, прапорщиком Марингопуло, шкипером А. Скандараки и мичманом Аркуловым? Шел Сенявин фактически свадебным генералом.
Три недели отряд крейсировал в районе Синоп – Керасу. 19 сентября у Синопа отряд Сенявина встретил пять турецких судов. Корсары устремились за самым крупным, но судно имело хороший ход и легко уходило от погони. Тем не менее его перехватили корабли капитана Ганале и прапорщика Марингопуло, взявши турка в два огня. Турки отчаянно сопротивлялись, они отразили две попытки абордажа. Отстреливаясь, они стали отходить к Синопу, но наскочили на риф. Корсары набросились на добычу, но тут открыли огонь пушки береговой батареи. Корсарам пришлось отойти, оставив приз на камнях. Но из других кораблей один был захвачен прапорщиком Скандараки, остальные бежали под покровом наступившей темноты.
