Ленинград (Героическая оборона города в 1941-1944 гг.) - Михайлов Владимир Дмитриевич (бесплатные книги онлайн без регистрации .TXT) 📗
— Что падает с неба?
Она задавала этот вопрос, вероятно, сотни раз. И столько же раз ей отвечали: снег! Но воспитательнице хотелось, чтобы ребята посоревновались в наблюдательности, рассказали, каким он бывает. Сейчас неожиданно для себя она услышала:
— Бомбы.
В растерянности воспитательница попыталась повернуть разговор в привычное для нее русло:
— А что еще?
— Снаряды.
— Осколки.
— Кирпичи с крыши.
— Парашютисты.
О снеге никто так и не вспомнил. Ребята начинали сознательно воспринимать мир в годы войны, и небо существовало для них совсем в другом качестве, нежели для их довоенных сверстников. В 1943 году оно оставалось грозным и часто несущим смерть. Несмотря на то, что ленинградская противовоздушная оборона постепенно набирала прежнюю мощь. Гитлеровцы посылали теперь на Ленинград одиночные бомбардировщики или небольшие их группы. В марте и в апреле они прокрадывались в наше воздушное пространство чаще всего в сумерках или в ясные лунные ночи, когда наблюдение за ними затруднено, а в мае стали появляться днем, пересекая линию фронта на большой высоте, с приглушенными моторами и с разных направлений. Бомбардировки несли не только жертвы и разрушения, многочасовые воздушные тревоги нарушали деловую жизнь города. 22 мая, слушая отчет командования армии ПВО, бюро горкома партии потребовало от него решительнее переходить к контратакам. Рекомендации бюро горкома партии были приняты к исполнению, и наступательная тактика, в частности штурмовые удары по вражеским аэродромам, дала свои результаты. В июне по сравнению с прежним к городу прорвалось в девять раз меньше вражеских самолетов.
Во второй половине года от бомб пострадало всего 12 человек, причем убитых не было вовсе, только раненые.
Главной опасностью с этого времени стали артиллерийские обстрелы.
Свои крупнокалиберные батареи фашисты оттянули на позиции, до которых большинству наших артиллерийских систем было не достать. Чтобы как-то бороться с ними, на кораблях по фарватеру в Финском заливе, проходившему в трех километрах от берега, занятого врагом, на Ораниенбаумский плацдарм наше командование перебросило два артиллерийских полка и ряд других подразделений. Фашистские артиллеристы, разрушавшие город, теперь не оставались безнаказанными, но уничтожить их не удавалось: в 43-м году в Ленинграде разорвалось свыше 68 тысяч снарядов — намного больше, чем в 42-м.
Все еще не исключалась вероятность вражеского штурма города. Меры, направленные на укрепление его обороны, обсуждались 17 мая на городском собрании партийного актива. Ленинградцы снова взялись за кирки и лопаты: приводили в порядок созданные ранее оборонительные линии, строили и новые огневые точки. Рабочие батальоны, составлявшие внутренний гарнизон города, получали на вооружение танки, полевые пушки, минометы, противотанковые ружья, пулеметы и автоматы. К 19 учебным пунктам в городских районах прибавилось 25 новых учебных центров на крупных предприятиях, причем курс военной подготовки наравне с мужчинами проходили женщины.
Да, враг оставался у стен Ленинграда, но город продолжал набирать силы. Сразу после прорыва блокады в Москву вызвали главного инженера «Электросилы» Д. В. Ефремова: крупный специалист-электротехник, профессор, он был в числе тех 16 с лишним тысяч ленинградцев, которые вступили в партию в тяжелейшем 1942 году. Ефремова прямо спросили:
— Способно ли предприятие в сложившихся условиях нормально работать?
Он не колебался:
— Мы мечтаем о восстановлении довоенного производства и готовимся к этому. Электросиловцы с радостью возьмут на себя любое, самое сложное задание.
Постановление «О мерах по восстановлению производства турбогенераторов, гидрогенераторов и крупных электромашин на заводе „Электросила“» Государственный Комитет Обороны принял 6 марта. На второе полугодие заводу дали производственную программу. С Большой земли ему отправляли сотни металлорежущих станков, литье, поковки валов, листовое железо и многое другое. 500 строителей выделила заводу армия, 15 строительно-монтажных бригад организовали на самом заводе. Общезаводское партийное собрание, состоявшееся 23 марта, обязало всех членов и кандидатов партии принять личное участие в восстановительных работах, прежде всего в монтаже оборудования. Квалифицированных монтажников тем не менее недоставало — их собирали, по указанию горкома партии, со всех предприятий города, на «Электросилу» было командировано 110 слесарей. Потом выяснилось, что необходимого оборудования в срок с Большой земли не доставить. Как быть? Работники горкома партии посоветовали:
— Пройдите по предприятиям — может, найдете, что вам нужно. Мы даем на это добро.
Коммунисты обошли 50 предприятий и действительно отыскали больше 90 станков.
Наступала третья декада апреля, а график выдержать не удавалось. 23 апреля партийное бюро «Электросилы» собралось на экстренное заседание. В числе принятых им решений были такие: всех коммунистов, знакомых с монтажом, мобилизовать на сверхурочную работу; длительность рабочего дня не ограничивать. Полуразрушенный турбогенераторный корпус восстанавливался на глазах, его южный фасад скоро заблистал в лучах солнца непривычными для ленинградцев-блокадников огромными застекленными окнами.
— Везде стекло, ни одной фанерки, — радовались электросиловцы. — Лучше, чем до войны.
Уже чувствовалось приближение первомайского праздника, и ленинградцы готовились к нему. 24 апреля отдел торговли Ленгорисполкома известил о крупной выдаче продуктов сверх плана. В извещении, в частности, говорилось: «…грибы сухие, овощи сухие, сельдь, грецкие орехи, мука, манная крупа выдаются за счет продовольствия, поступившего от трудящихся Горьковской и Ярославской областей, Приморского и Красноярского краев, Узбекской ССР, Казахской ССР и других областей и краев…» Значительная часть подарков передавалась прямо на предприятия. Словом, все налаживалось, до пуска цеха оставалось четыре дня, когда вдруг 26 апреля один за другим на территории завода начали рваться снаряды. 48 разрывов, 25 убитых и раненых. Новые разрушения. В том числе и в только что восстановленном цехе. В воздухе еще висела пыль, а люди уже возвращались на рабочие места. Увидев воронки там, где стояли станки, а в остекленном фасаде рваные раны, оцепенело останавливались. В первый момент казалось, что все рухнуло, ничего уже не поправить. Потом кто-то взялся за лопату, кто-то за кирку, кто-то за лом:
— Что ж делать!? Начнем снова!
1 Мая, в день пролетарского праздника, как и было назначено, в цехе ровно и мощно запели станки. В 1943 году электросиловцы поставили гидрогенератор для Рыбинской ГЭС, которая давала тогда ток столице, 100-тысячный турбогенератор для Челябинской ТЭЦ, турбогенераторы для Алтайского тракторного и Челябинского металлургического заводов, машины для восстанавливающихся донецких электростанций и металлургических заводов и многое другое.
Кроме «Электросилы» задания ГКО или наркоматов в первом полугодии получили еще 26 предприятий. Сегодня факт этот звучит буднично. Между тем выполнение таких заданий требовало усилий, далеко выходящих за пределы обычного даже по меркам военного времени. На «Русском дизеле», например, сгорели все цехи. Коллектив стекольного цеха «Светланы» состоял из двух инженеров и единственного рабочего-выдувальщика. На Кировском заводе искали, но не нашли ни одного трудоспособного прокатчика, а первый квалифицированный литейщик появился только в конце года, и лишь потому, что после тяжелого ранения его демобилизовали. Довоенного оборудования в целом по городу оставалось не больше 30 процентов, пускать в ход приходилось даже станки, списанные на лом. Склады пустовали: почти все запасы сырья и материалов были или вывезены или израсходованы.
Как быть!? В Ленинграде работало уже свыше 80 процентов населения, в том числе много людей пенсионного возраста и 14—15-летних подростков. Татьяна Андреевна Петрова, в то время второй секретарь Смольнинского райкома партии, в своем рассказе, записанном еще в 1943 году, процитировала такую «накладную» 15-летнего бригадира кровельщиков. Он жаловался на одну из своих работниц: «Я сделал ей замечание, так как она плохо работала, потому что она принесла с собой куклу и играла на крыше с куклой. Когда я сделал ей замечание, то она после обеда принесла кроме куклы еще и куклину кровать. Прошу принять меры…» Да, все резервы рабочей силы были исчерпаны, единственный выход состоял в том, чтобы перераспределить работающих, и в Ленинграде снова пошли на это. По решению горкома партии, принятому в июле, законсервировали еще несколько заводов, ликвидировали или слили в более крупные десятки артелей, проектных организаций, высвободив около 20 тысяч рабочих. 10 тысяч работников дало сокращение управленческого аппарата. Понятно, что одной из важнейших партийных забот стало профессиональное обучение. Обретали прежнюю силу нормы партийной жизни. Состояние внутрипартийной работы рассматривалось, в частности, на прошедших летом пленумах райкомов и собраниях партактива, снова стали проводиться отчеты и выборы в первичных парторганизациях, в ноябре во всех районах прошли собрания районного партийного актива, где по существу обсуждались отчеты райкомов партии. Снова открылись курсы пропагандистов, возобновлялись занятия в сети политического просвещения. В ряды партии в течение 1943 года вступило свыше 20 тысяч человек. Если учесть, что населения в городе осталось немного, что во всей партийной организации к началу года не было и 44 тысяч человек, что коммунисты продолжали уходить на фронт, то это очень большая цифра.
