Психиатрические эскизы из истории. Том 2 - Ковалевский Павел Иванович (книги онлайн бесплатно TXT) 📗
Ни для кого нет спокойствия. Ни для кого нет снисхождения. Ревнивец измучивает себя и окружающих. Мужчина совершенно забывает о слабости женщины и о своем долге защищать и охранять ее. Женщина забывает о приличии и порядочности, кричит, бранится… В доме все запускается и царит общий беспорядок… Дела и занятия также отступают на второй план. Ревнивец не может на них сосредоточиться, он не может им отдаться всецело. Поглощенный ревностью, он ежечасно бросает дело и стремится то домой, чтобы накрыть преступных изменников, то по стогнам града, дабы выследить неверную жену…
Ко всему этому присоединяется болезненная склонность придавать всему особенное значение. Так, в листке дерева, упавшем через окно в комнату, они видят особый сигнал, подаваемый любовниками своим жертвам. Тот же сигнал они усматривают в кашле, движении и во всем, что им бросится в глаза. Такая способность приписывать особенное значение всему окружающему переходит и на газеты, объявления и т. п. «15 октября в 12 час. дня назначены торги на поставку дров в интендантском правлении». И мчится несчастный ревнивец туда, ибо в этом объявлении дело вовсе не в торгах, а в свидании, назначенном его жене… Во всем, о всех они могут найти подтверждение своей подозрительности и недоверию.
Неужели во всем этом можно видеть проявления действительной любви? Нет, такая жизнь есть проявление злобы и выражение ненависти… Отелло говорит о сопернике: «О, это отвратительно!.. Заставить его признаться, а потом в награду повесить?… Нет, прежде повесить, а потом заставить признаться… Мне хотелось бы убивать его девять лет сряду». Так говорит Отелло о Кассио, а о Дездемоне: «Я изрублю ее в куски!..»
Несчастные жертвы, быть может, прежде горячо любившие своих мужей или любовников, теперь измученные и истерзанные, естественно, отшатываются от своих истязателей, охладевают к ним, замыкаются в себе и избегают не только любовных сцен, но и вообще совместного пребывания и встреч. Однако это прямое и естественное последствие их истязаний истолковывается преследователями как проявление измены, любви к другому и нарушение супружеского долга. Собственно говоря, если бы у несчастной жертвы и явилась какая-либо попытка полюбить кого-нибудь, то эти ужасные ежедневные сцены, эти вечные оскорбления, намеки, издевательства и истязания отобьют всякую охоту к увлечению и причинят только лишние минуты тяжелого чувства одиночества, отчуждения, забитости, беспомощности и безграничного ужаса при мысли, что это было, есть и будет…
Есть разряд людей, которые в ревности видят любовь. Любовь без ревности это не настоящая любовь. Истинная любовь должна сопровождаться ревностью, грубостью и даже колотушками… И чем резче эти колотушки, тем, значит, крепче эта любовь… Однако таких любителей сильных ощущений немного, да многие и из них, если попадают на заправского ревнивца, то скоро охладевают к удовольствиям горячей любви и жестокой ревности и или сбегают от своих ревнивых сожителей, или лезут в петлю…
Как ни уверены ревнивцы в подлой измене своих жертв, тем не менее, они добиваются собственного их признания в своей вине, греховности и преступности. Добившись этого вынужденного самообвинения, они заставляют рассказывать его еще и еще… Они услаждаются и упиваются этим собственным позором… Ибо они находят фактическое подтверждение своему бреду и своим измышлениям… Зато как же они люты в своем мщении, мщении холодном, злом, жестоком, бесчеловечном и бесконечном… Тем более что они находят новое подтверждение своим обвинениям в измене…
Рисуя себе картины самой грязной, самой распутной измены любимого существа, они упиваются своим несчастьем, видят в своем лице страдальца и мученика, честь которого попрана, а имя загрязнено. Но скоро они переходят в позицию мстителя. Они ненавидят свою жертву, они негодуют против нее, они ее казнят, и казнят самой жестокой, самой мучительной, самой ужасной казнью. Сколько ненависти, гнева и лютости выливается ими против предмета своей quasi любви!
Бывают случаи, когда ревнивцы не могут найти никаких доказательств физической измены и прелюбодеяния, тогда они ревнуют по отношению к измене моральной. «Она не изменила лишь физически, но она мысленно принадлежит ему и отдалась ему…» Proal передает случай, когда один господин убил себя потому, что подозревал жену в любви к другому лицу, хотя он не видел к тому никаких явных доказательств. Другой убил свою беременную жену, сомневаясь в том, что носимый ею плод принадлежит ему.
Ревность оскверняет любовь не только в настоящем, но и в прошлом и в будущем. В настоящем любовь заменяется злобой и ненавистью, в прошлом бросается тень ненависти, а будущее рисуется во мраке грядущих измен. При этом чувстве нет жизни ни для кого, нет счастья, нет радости, нет веселья ни жертве, ни палачу. Ревность приносит ужас, безнадежность, отчаяние, мрак и смерть. Естественным следствием убеждения ревнивца в измене является месть. Идя на мщение, ревнивец пьянеет: он забывает свою честь, честь жены и честь постороннего человека и скандалит самым открытым и широким образом. Часто в припадке чувства мести ревнивцы уродуют своих жен и любовниц, чтобы они не могли никого более соблазнить, а жены пускают серную кислоту в лицо мужей и соперниц. Чувство ревности настолько сильно, что может заглушать родительское чувство к детям. Proal передает случай, когда отец и сын любили одну женщину, причем отец так ревновал ее к сыну, что пытался убить сына, причем, не убив, все-таки успел ранить его.
Как же эти люди держат себя в остальных отношениях в жизни? Во всем остальном они таковы же, как и все остальные люди. Очень часто никто даже и не подозревает трагизма домашней жизни этих людей. Только прислуга иногда выносит сор из избы; но кто же из порядочных людей поверит сплетням прислуги. Часто также проявляются наружу эти отношения странностями поведения этих лиц; но и при этом весь ужас положения несчастных людей остается никому не понятным, особенно же положение несчастных жертв ревности.
Правда, и проявления ревности идут не всегда ровною полосой. Они протекают то обостряясь, то ослабевая. Иногда и ревнивцы сознаются, что они не всегда правы, сомневаются, раскаиваются и просят прощения… О, как они жалки в эти минуты!.. Но эти минуты проходят. Наступает вновь дикая ревность. Демон подозрительности и недоверия вновь овладевает ими, и вновь начинаются великие нравственные истязания.
Так может быть и пожизненно.
Но болезнь может развиваться и дальше и вступать в третий период своего бытия – бредового психоза ревности.
Тогда к сказанному выше присоединяются новые явления. К помутившемуся рассудку и болезненной страсти присоединяются галлюцинации и иллюзии. Ревнивцу кажется, что его дети на него не похожи, а потому… Все мужчины как-то странно смотрят на него и на его жену и т. д., и т. д. Особенно часты галлюцинации в области полового чувства. Ревнивцам кажется, что их жертвы стоят в связи с теми или другими лицами. Эти любовники тайно проникают к ним в дом, имеют невидимые связи и влияют иногда на расстоянии. В таком состоянии ревнивцы ревнуют не только к посторонним мужчинам, но даже к братьям, отцу, детям, лицам того же пола, животным и даже неодушевленным предметам. Иногда к этому присоединяется бред преследования и бред отравления.
Люди, находящиеся в таком состоянии ревности, ревнуют к настоящему, ревнуют к прошедшему и не оставляют без ревности будущего. Преследуя за настоящее, ревнивцы не забывают и прошлого и самым гадким образом восстановляют его, если бы даже их обвинения были вполне и заведомо ложными и распространялись на период жизни, не подлежащий их ведению. Даже давно прошлое приводит их в возмущение и доводит до самозабвения и преступных деяний. Один врач жаловался Kraepelin, что его жена страшно развратна, что стоит в связи со всеми извозчиками, лакеями и кучерами, что она начала предаваться разврату уже с раннего возраста и что она потеряла свою девственность уже с момента рождения.
В этот период болезни истязания подозреваемых лиц превращаются в хронический прием. Дни, недели и месяцы несчастные жертвы ревности терпят оскорбления, нравственные унижения, побои, физические истязания и другие формы издевательства. Естественно, при этом принимаются самые строгие меры против дерзких и нахальных нарушителей; такая жизнь заканчивается иногда самыми жестокими и бесчеловечными преступлениями. Совершивши самое жестокое злодеяние, ревнивцы сначала испытывают чувство самоудовлетворения, только спустя значительный промежуток времени, опамятовавшись, они раскаиваются, плачут и даже иногда покушаются на самоубийство. В большинстве случаев преступники из ревности не скрывают своего преступления, а немедленно заявляют о том надлежащим властям.
