Зачем Сталин создал Израиль? - Млечин Леонид Михайлович (книги бесплатно .txt) 📗
Решение признать еврейское государство было принято Сталиным. Восемнадцатого мая Молотов ответил Шертоку телеграммой:
«Настоящим сообщаю, что Правительство Союза Советских Социалистических Республик приняло решение об официальном признании Государства Израиль и его Временного правительства…»
Первыми Израиль, как и решил президент Трумэн, признали Соединенные Штаты. Это произошло буквально через десять минут после провозглашения еврейского государства. В Вашингтоне уже была полночь. Но американцы признали Израиль «де-факто», это предполагало более низкий уровень дипломатических отношений. «Де-юре» Соединенные Штаты признали Израиль только тридцать первого января сорок девятого года. Американцы ждали выборов, потому что ЦРУ предсказывало победу левым и приход к власти просоветского правительства.
Быстрое признание еврейского государства дорого обошлось американским дипломатам. Через несколько дней неизвестные застрелили охранника консульства и радиста военно-морского атташата. Двадцатого мая снайпер стрелял в консула и вице-консула, но не попал. Буквально через десять минут снайпер застрелил генерального консула Томаса Вассона на аллее позади здания консульства.
Вассон возвращался с заседания комиссии ООН по перемирию. На нем был бронежилет, но пуля попала в плечо и рикошетом от бронежилета вошла в грудь. Его отвезли в больницу, где он умер на следующий день.
Отношение американской бюрократии к палестинским евреям не улучшилось.
«Появление в Палестине выходцев из Европы, — писал исполняющий обязанности госсекретаря Роберт Ловетт министру оборону Форрестолу, — предоставляет Советскому Союзу уникальную возможность для проникновения в этот стратегически важный район. Наши военные атташе в Израиле должны быть специально проинструктированы относительно наблюдения за советскими действиями; они также должны во всех тонкостях знать советскую тактику».
К американским военным в Израиле отнеслись сдержанно. Военно-воздушного атташе полковника Арчибальда, располагавшего собственным самолетом, предупредили, что в случае отклонения от установленного курса по самолету будет открыть огонь. Израильтяне не шутили: в марте сорок девятого самолет Арчибальда обстреляли. Ему спришлось снизиться и совершить посадку.
Американские военные атташе, разведчики по специальности, жаловались в свое министерство:
«Соединенные Штаты получили данные об организации вооруженных сил практически всех стран, кроме Израиля, Советского Союза и нескольких его сателлитов.
Израиль отказал нам даже в такой мелкой услуге, как просьба предоставить информацию о знаках различия, эмблемах формирований его армии или дать общие сведения о расположении основных войсковых частей».
От американских дипломатов и разведчиков требовали информации о советском военном проникновении в Палестину. Сразу после провозглашения Израиля государственный депарамент получил сведения о том, что на подмогу евреям прибыли восемь тысяч бывших солдат и офицеров Советской армии.
Американский генеральный консул в Иерусалиме Томас Вассон, которому поручили проверить цифру, телеграфировал в Вашингтон: «Это слухи, болтовня, чистейший вздор».
Советский Союз первым признал еврейское государство в полном объеме, «де-юре», поэтому советского посла встретили в Израиле с особым почетом.
Американское посольство отправило в Вашингтон подробный отчет о прибытии советских дипломатов, с разочарованием отметив, что, несмотря на поздний час, приветствовать советского посла собралась большая толпа. Единственное, что утешило американцев, — недовольство усталых официанток в гостинице, где советские дипломаты в три часа ночи потребовали полный обед из пяти блюд.
«ДА ЗДРАВСТВУЕТ ДРУЖБА МЕЖДУ СССР И ИЗРАИЛЕМ!»
Шестнадцатого мая молодой московский поэт-фронтовик Давид Самойлов записал в дневнике:
«Возникло государство Израиль. В этом есть свое величие, которому вряд ли сочувствует все остальное человечество. Говорит ли во мне голос крови? Где-то лепечет одними губами…
Если это государство уцелеет, может быть, нас станут немного больше уважать, но и считать иностранцами везде, где мы проросли уже тысячелетними корнями».
Двадцатого мая появилась новая запись в дневнике:
«Израиль сражается превосходно. Но что поделает горстка людей с равнодушием мира!
Никто не понимает, насколько скучнее станет на нашей планете без этого кипучего и упрямого племени».
Тридцатого мая Еврейский антифашистский комитет отправил первому президенту Израиля Вейцману приветствие (над текстом долго работали, его предварительно читали и одобрили в ЦК), в котором, в частности, говорилось:
«Впервые на протяжении всей его богатой и полной страданий истории у еврейского народа появился настоящий защитник его прав и интересов — Советский Союз, друг и защитник всех народов».
Множество советских евреев ощутили солидарность с Израилем и были готовы помочь молодому государству. Офицеры-евреи и ветераны войны, недавно снявшие погоны, изъявляли готовность отправиться в Палестину, чтобы помочь Израилю.
Дважды Герой Советского Союза танкист Давид Абрамович Драгунский предлагал сформировать дивизию и перебросить ее в Палестину. Молодой герой войны не предполагал тогда, что со временем престарелого генерал-полковника Драгунского попросят возглавить Антисионистский комитет советской общественности с задачей «разоблачать агрессивную политику Израиля и преступления международного сионизма»…
Евреи-фронтовики чувствовали себя уверенно. По числу награжденных боевыми наградами среди народов Советского Союза евреи находились на третьем месте — после русских и украинцев. Причем советские евреи искренне считали, что советское руководство поддерживает Израиль, следовательно они действуют в русле советской официальной политики.
Еще до провозглашения Израиля, в середине апреля сорок восьмого года, адвокат из Выборга Э. Г. Лемберг, в войну гвардии инженер-капитан Красной армии, награжденный орденами, отправил заместителю министра иностранных дел Вышинскому письмо, озаглавленное так: «О необходимости направления значительного кадра евреев СССР в Палестину».
Этот документ сохранился в архиве министерства.
Бывший офицер-орденоносец предлагал в течение года перебросить в Палестину пятьдесят тысяч советских евреев, которые должны «быть готовы к защите Советского Союза на палестинском участке фронта».
Вышинский переправил доклад советнику МИД Борису Ефимовичу Штейну, доктору исторических наук, бывшему полпреду в Италии. Тот через три дня передал в секретариат Вышинского отрицательное заключение.
Опытный Штейн написал, что незначительный удельный вес еврейской Палестины на Ближнем Востоке не помешает Англии и Соединенным Штатам превратить ближневосточные страны в антисоветский плацдарм. Кроме того, полагал Штейн, в силу классовой природы сионисты будут поддерживать не Советский Союз, а Соединенные Штаты.
Не думавшие о классовой борьбе советские евреи были воодушевлены созданием Израиля и искренне хотели ему помочь. Они откровенно говорили и писали об этом.
Неладное заподозрили только очень опытные функционеры. Восемнадцатого мая сорок восьмого года заместитель ответственного секретаря Еврейского антифашистского комитета Григорий Маркович Хейфец поспешил доложить в ЦК ВКП(б):
«В связи с событиями в Палестине в Еврейский антифашистский комитет обращаются по телефону и лично, поступают заявления об отправке в Палестину в качестве добровольцев „для участия в борьбе с агрессором и фашистами“…
Имеются заявления от служащих министерства вооружений и от офицеров Советской Армии. Заявители мотивируют свои просьбы желанием помочь еврейскому народу в борьбе с английским агрессором… В ЕАК поступили также заявления об организации сбора средств на покупку вооружения…»
