Золотая эпоха морского разбоя - Копелев Д. Н. (читать полностью книгу без регистрации txt) 📗

Анго был необычным купцом. Выходец из семьи руанских негоциантов (он родился около 1480 г.), унаследовал жесткий расчет и практичность своего отца, привнеся широту понимания проблем, необыкновенную деловую хватку, способность вести рискованную ифу. Это был один из влиятельнейших торговых людей Франции. Банкир, финансист, судовладелец, он контролировал торговую и коммерческую жизнь в портах Франции. Любитель пожить на широкую ногу, вдохновенный и щедрый покровитель искусств, Анго любил роскошь и проводил много времени в обществе одаренных людей: скульпторов, художников, литераторов. Этот сказочно богатый человек был посвящен в секреты французской короны, находился в центре корсарской паутины, свитой во Франции в первой половине XVI в., охватившей европейские моря и достигавшей Бразилии, Лонг-Айленда и Индии. Он играл ведущую роль в финансировании и стратегической разработке военно-морских операций и сформировал целую плеяду прекрасных моряков, бросившихся завоевывать новые моря для короля Франции. Анго действовал в соответствии с принципом «свободы морей» и не считался с претензиями испанцев и португальцев на единоличное владение океанами — действовал с потрясающей смелостью, часто не имея за своей спиной поддержки могущественного Франциска I и не опираясь на убежденность нации в необходимости завоевания моря, — и потерпел крах, так как опередил свое время и оказался непонятым.

Суда Анго, объединенные в эскадры по пять — восемь кораблей, держали под контролем морские трассы Атлантики. Но магнат расширял свои претензии и замахнулся на заморские владения Испании и Португалии.

В 1526 году португальский агент в Париже установил, что Анго собирается внедриться в зоны торгового влияния португальских компаний. С этой целью была основана фирма для добычи бразильского дерева. Суда Анго с грузами пошли в Европу. Король Португалии Жоау III отдал приказ топить французские корабли. Схватка началась.

За повешенного Флери Анго отомстить не мог — император Карл V был ему не по зубам, да и действия финансиста шли вслед политической конъюнктуре и зависели от взаимоотношений Франции и Империи. А вот Жоау III пришлось туго, и перед кем — мужиком, руанским торговцем! Правда, аргументы у того в руках были серьезные — военные корабли и пушки. А за спиной Анго стоял король Франциск I. Купец поехал в Париж жаловаться на действия Жоау III. По рекомендательному письму сестры короля и с помощью взятки в виде роскошного бриллианта стоимостью 3 тыс. золотых экю, данного командующему морскими силами Франции адмиралу Филиппу Шабо де Бриону, он 27 июля 1530 года получил каперскую грамоту, разрешающую захват португальских судов.

Анго действовал жестко. Его корабли блокировали побережье Португалии и захватывали все суда, идущие в гавани Жоау III. Король был в ярости, но победить не мог — он обратился к Франии-ску I с жалобой на дерзкие действия его подданного. Легенда гласит, что ответ короля был лаконичным: «Не я шел на Вас войной. Вы должны просить мира у Анго». Однако, как это часто случается, легенда несколько приукрасила события. Чтобы утихомирить разбушевавшегося короля корсаров, Жоау III использовал различные средства давления на Франциска I — от дипломатического, осуществляемого при поддержке Карла V, до дачи крупных взяток ближайшему окружению Франциска I, тому же адмиралу Шабо де Бриону, с тем чтобы они могли повлиять на решение короля [51].

Скупиться не приходилось — речь шла не более и не менее как о торговой войне.

В сложной борьбе король Жоау III выиграл — 11 июля 1531 года каперская грамота Анго была аннулирована.

Торговая война закончилась, но конкуренция продолжалась. Трагедия Анго заключалась в том, что его грандиозные планы оказались зажатыми в узких рамках реальности. Какими бы верными и храбрыми ни были его люди, сколь бы ни велики были его финансовые возможности — он не мог выйти за эти рамки. Его попытки самостоятельно закрепиться на новых территориях потерпели крах, а король Франциск I, скованный политическими трудностями, опасался поддерживать своего подданного. Борьба за «открытое море» привела бы к новым крупным проблемам, а их у Франциска I было и без того предостаточно. Инерция властных структур, зависть к богатству Анго, злые языки — все это построило ту стену, пробиться сквозь которую было невозможно. Для Анго же простой грабеж был слишком мелок — ему было нужно господствовать на морях. Он проиграл свою партию…

Последние годы магната были тяжелыми и унизительными. В 1544 году, когда напряжение в отношениях между Францией и Англией достигло пика и обе стороны готовились к войне, Франциск I замыслил организовать высадку крупного десанта под Лондоном. Материальная подготовка проекта велась во многом за счет средств Анго. Отказать королю в субсидиях он не мог, а средства утекали рекой. В делах образовалась чудовищная брешь, и Анго стал банкротом. До конца своей жизни он так и не расплатился со своими кредиторами, допекавшими его со всех сторон, и умер (в 1551 г.) в нищете, презираемый, забытый и непонятый.

Османская империя и герои Алжира

К началу XVI столетия берега Северной Африки превратились в яблоко раздора, ввергнувшее страны Средиземноморья в непрекращающиеся военные столкновения. Эта полоска земли, протянувшаяся тысячью километрами скалистых побережий, зажатая между водами Средиземного моря и необъятными песчаными пространствами Сахары, обладала исключительно важными стратегическими преимуществами, так как располагалась на транспортных магистралях, пронизывающих юг Европы.

Североафриканские территории испытывали двойной натиск. Первый шел с востока, где Османская империя, закрепляя позиции, завоеванные в Восточном Средиземноморье, нащупывала союзников в Триполи, Алжире и Тунисе. В противовес Империи Великого турки, контрмусульманское движение католических сил Европы, питаемое воинственностью испанских идальго, выплескивалось кровавыми экспедициями на приморскую полосу Северной Африки. Испанцы создавали на побережье опорные базы, а глобальная идея превращения Средиземного моря во внутреннее море католической империи стала болезненным обоснованием этой активности. Мир воинствующего христианства, опиравшийся на могущество Испанского королевства и Священной Римской империи, ставил задачу «вырвать с корнем магометанскую опасность».

«Крестовый африканский поход» обрушился на побережье, и под натиском великолепного испанского воинства одна за другой пали крепости Северной Африки. Первой в 1505 году попала в руки испанцев Мерс-аль-Кебир — лучшая якорная стоянка алжирского побережья. В течение пяти следующих лет блестящий испанский полководец Педро де Наварро, прошедший школу корсара на христианских и барбарийских судах, присоединил к Испании Пеньон де Велес, Бужи, Триполи и заставил платить дань правителей Шершеля, Мостаганема и Тенеса. Ответный натиск ислама под знаменем пророка превратился в «священную войну» мусульман против христианских врагов Османской империи, в особенности против испанцев.

Две волны схлестнулись в ожесточенной дуэли и породили корсарские государства Магриба — удивительный результат слияния африканской, европейской и азиатской культур. Этот мир представлял собой коммерческое общество, воздвигнутое на торговле награбленным добром и человеческих жизнях. Его благосостояние зависело от морского разбойничьего промысла, и если бы корсарские набеги вдруг прекратились, все бы умерли с голода.

Центром этого мира являлся Алжир, город, бросивший вызов испанскому могуществу. Поселение, воздвигнутое в X в. на развалинах римского порта Икосиум, получило название Аль-Джазаир. К концу XV в. Алжир разросся до большого порта и приобрел известность крупного торгового центра и корсарской гавани. Вот как описывал город Лев Африканский:

«Он очень велик и насчитывает около 4 тыс. очагов. Его стены красивы и необычайно прочны. Они построены из крупных камней. В городе красивые дома и удобно устроенные базары, где для каждою ремесла отведено особое место.