Подвиги русских врачей (Из истории борьбы с заразными болезнями) - Вайндрах Григорий Моисеевич
Возбудитель — фильтрующийся вирус — был многократно выделен из мозга, крови, спинномозговой жидкости и мочи. Он оказался болезнетворным для мышей, обезьян, овец, коз, хомяков и некоторых птиц. Кролики, крысы, морские свинки, собаки, кошки, голуби и куры к нему не восприимчивы. Величина вируса — 20–30 миллимикронов (пусть читатель представит себе эту величину, зная, что миллимикрон — это одна миллионная доля миллиметра). Возбудитель при кипячении погибает уже через 2 минуты, его сравнительно легко убить различными химическими веществами.
Наши исследователи установили, что заболевания начинаются в конце лета и кончаются с наступлением холодов. Если бывает холодное лето — случаев летнего энцефалита мало, если теплое — много. Переносчиками болезни являются определенные виды комаров.
В комарах был обнаружен вирус летнего энцефалита. Исследователи ловили и собирали этих комаров и заражали животных истолченной взвесью их. Это кропотливая работа. Шубладзе, Сергеев и Чагин в 1938 г. нашли вирус лишь в четырех комарах из 3 тыс. исследованных, а в следующем году Шубладзе и Петрищева, исследуя в очагах летнего энцефалита 51 тыс. комаров (28 видов), нашли вирус лишь у двух видов. В некоторых случаях вирус был выделен из человеческого организма до заболевания.
Все эти наблюдения позволили сделать ряд ценнейших выводов, а именно: переносчиком болезни является комар, который может получить вирус не только после укуса, но и по наследству (это было также доказано опытами). Источником болезни является обычно какое-нибудь животное или даже птица.
Цепь передачи инфекции изучена: источник — животное или птица (бациллоноситель), переносчик вируса, комар, заражающий восприимчивое животное. Если появляется человек, он невольно включается в эту цепь как ее последнее звено.
Далее наши ученые установили, что однажды переболевший человек вторично не заболевает.
Как же предохранить людей от опасной болезни? Главное — это защита от укусов комаров. Мы располагаем веществами, убивающими и уничтожающими комаров. Это ДДТ и гексид, о которых уже говорилось. От заболевания пробовали лечить специально приготовленной сывороткой переболевших животных.
Необходимо отметить, как пишет Зильбер, что «работы советских авторов изучили японский энцефалит во многих отношениях более детально, чем это было сделано в Японии (где он был известен и где изучался в течение многих лет. — Г. В.), и это изучение создает твердую базу для соответствующих противоэпидемических мероприятий». Нужно прибавить, что летний (японский) энцефалит и вообще энцефалит встречается (помимо Японии и Дальнего Востока) в Корее, Китае, на Филиппинах, Формозе, возможно, в Африке и других странах.
Известны и другие мало изученные виды энцефалита.
Предстоит еще много сделать для познания природы этих болезней и разработки способов защиты от них, но уже сейчас трудами наших ученых заложен прочный фундамент для плодотворного изучения новой главы медицины. Работы советских врачей и биологов по изучению энцефалитов имеют мировое значение.
Очерк восьмой
ИЗ ЖИЗНИ ОДНОЙ БОЛЬНИЦЫ [30]
(Люди и цифры)
В 1898 г. в Одессе было несколько случаев чумы. Это заставило подумать об опасности занесения ее и в Москву, поэтому Московская Городская Управа на случай появления чумы решила выстроить подальше от города особую больницу. Для «чумных бараков» был избран обширный песчаный пустырь, его окружали лесные массивы — Сокольничья роща, Лосиный остров, Измайловский зверинец. Героические усилия одесских врачей привели к тому, что чума не вышла за пределы Одессы. Вокруг же пяти деревянных зданий новой больницы в Москве выросло одно из лучших в России больничное учреждение, предназначавшееся главным образом для заразных больных. Время шло, город рос и приближался к больнице. Сначала булыжная мостовая, затем асфальт связали ее с центром. Выросли каменные дома, появились многочисленные мастерские, задымили фабрики и заводы. Конка, о которой сейчас уже забыли, сменилась трамваем, а в наши дни прекрасные подземные пути метрополитена сделали больницу доступной всему населению Москвы.
С любовью планировали расположение больницы ее первые строители, вокруг зданий насадили липы, березы. Тоненькие в начале столетия, они давно уже стали могучими деревьями, буйно разрослась сирень. Парк предохраняет больницу от зноя, летом выздоравливающие идут под тень его деревьев, а проходящие мимо стен больницы с наслаждением вдыхают запах лип и сирени.
Оглядываясь назад, свидетель прошлого и историк медицины может видеть, какие огромные перемены произошли в жизни этого учреждения, особенно со времени Великой Октябрьской социалистической революции.
Общий вид больницы.
Возьмем медицинский отчет за 1902 г. «Штатных кроватей в Сокольнической больнице 360», — читаем в отчете. Больница смешанного типа; здесь и хирургическое отделение и отделения для больных внутренними, незаразными болезнями, но главным образом больница обслуживала заразных больных.
На 360 больных — 16 врачей: «Главный врач (в официальных бумагах он называется главный доктор), два старших врача, из них один хирург, 8 ординаторов, 4 ассистента и исполняющий должность прозектора». Среди фамилий врачей встречаются знакомые и в настоящее время: Михаил Петрович Киреев, известный своей плодотворной деятельностью профессор, учитель многих десятков, если не сотен советских врачей-инфекционистов. Из его школы вышли профессора А. Ф. Билибин, С. И. Ратнер и др.
Из этого же отчета мы узнаем и о первых шагах другого профессора — Константина Федоровича Флерова. В этот год «с 18 ноября младший ординатор К. Ф. Флеров перемещен на должность 2-го старшего врача». До сих пор фамилия его вызывает в уме каждого эпидемиолога и инфекциониста воспоминание о прекрасной книге «Сыпной тиф», выпущенной вторым дополненным изданием в 1919 г. Она явилась плодом наблюдений автора над этой болезнью в течение почти двадцати лет. Небольшая книга Флерова (в ней со всеми приложениями и указателями всего 174 страницы) не потеряла значения до сих пор.
Шестьдесят лет прошло с издания отчета 1898 г., но уже тогда в больнице зародились благородные традиции, которые в условиях советского времени получили широчайшее распространение: врачи лечат, учат и сами учатся. На страницах отчета за 1902 г. мы находим уже список работ, напечатанных врачами больницы. И так из года в год. Возьмем отчет за 1911 г. В больнице уже 505 штатных коек, их обслуживают 24 врача. Учатся в ней приезжие «из провинции» и из Москвы — 14 врачей, а на дорожках больницы можно встретить студентов-медиков и слушательниц высших женских медицинских курсов, они пришли учиться у старших товарищей. Отчет сообщает, какие работы и кем из врачей напечатаны в медицинских журналах. Из этого же отчета мы узнаем, что «старший врач К. Ф. Флеров в обоих полугодиях читал курс инфекционных болезней с демонстрациями для студентов-медиков старших семестров. Для лекций он пользовался и лабораторией». В больнице происходили и научные заседания.
В докладах врачи сообщали о том новом, что входило в медицину в те годы. Так, например, врачи В. В. Полянский и А. Д. Воскресенский сообщили об опыте применения сальварсана при возвратном тифе; на заседаниях совета читались отчеты отделений за год, показывались особенно интересные больные. В книге помещены данные о деятельности совета больницы, в который входили представители врачей и среднего медперсонала. Много врачей трудится и по сей день в этой больнице: они — ее история, ее золотой фонд, носители лучших традиций.
В 1898 г. впервые переступил порог больницы Александр Дмитриевич Воскресенский.
Окончил он медицинский факультет Московского университета в 1895 г., затем три года работал у Нила Федоровича Филатова, занимаясь почти исключительно инфекционными болезнями детей. Еще студентом Воскресенский в 1894 г. присутствовал при первом в истории введении больному человеку противодифтерийной сыворотки.
