Великие загадки истории - Пернатьев Юрий Сергеевич (онлайн книги бесплатно полные .txt) 📗

Накануне войны Янтарная комната состояла из двенадцати панно, четыре из которых были украшены пышными резными рамами и мозаичными картинами из разноцветных камней, две­надцати панелей, двадцати четырех зеркальных пилястр в золоченом деревянном обрамлении, трех двухстворчатых дверей, бра, прикрепленных к бронзовым пилястрам и выполненных из зо­лоченого резного дерева по рисункам Растрелли. Все это велико­лепие занимало во дворце помещение в 100 м2. Неудивительно, что в те годы город Пушкин был настоящим местом паломни­чества туристов, ибо такую красоту ценители искусства не могли увидеть ни в одной стране мира.

Похищение под звуки канонады

Казалось, на этом испытания Янтарной комнаты закончились. Но история всегда идет своим, только ей известным путем. Тра­гические события военных лет напрямую коснулись и Екатери­нинской художественной реликвии. И дело не только в оккупа­ции Царского Села. Еще задолго до того, как в него вошли немцы, несколько раз принималось решение о немедленной реставрации Янтарной комнаты, последняя дата — осень 1941 г.

Она уже тогда была в плачевном состоянии. По свидетель­ствам очевидцев, куски янтаря отлетали, чуть ли не при каждой попытке открыть двери обрушивались на паркет и рассыпались золотистыми осколками, старый клей не держал многие фраг­менты, ссохлись, деформировались панели, на которые был на­клеен янтарь. Весной было принято решение выписать из Мос­квы специалистов, уже имевших дело с панелями комнаты, но 24 июня все заявки были отозваны.

В эти дни маршалы Советского Союза К. Ворошилов и Г. Кулик, оборонявшие Ленинград, уже успели отдать приказ о минирова­нии кораблей Балтийского флота и уничтожении всех ценностей, которые не удалось эвакуировать в тыл. На подступах к Павлов­ску и Царскому Селу стремительно таяли силы 42-й армии, цеп­лявшейся за Павловск из последних сил. Кто и чем оборонял южные ворота в Ленинград — ни Ворошилов, ни Кулик не имели ни малейшего представления.

23 августа из Царского Села был отправлен последний эшелон с музейными ценностями из пригородных музеев. В штаб Ленин­градского фронта была отправлена телефонограмма: «Эвакуация музейных ценностей из пригородных дворцов Павловска и Цар­ского Села в основном завершена». В Екатерининском дворце предпринимается последняя попытка демонтажа Янтарной ком­наты. В подвалы Екатерининского дворца перебирается почти все население бывшего Царского Села, повсюду дети, старики, смотрительницы и уборщицы бывшего дворца его император­ского величества. Воинские посты, выставленные в Екатеринин­ском парке, больше прислушиваются к грохоту боев на окраинах Павловска, чем к суете укрывшихся людей.

Первые попытки демонтировать Янтарную комнату закончи­лись неудачей. Деревянная основа янтарных панелей достигла такой дряхлости, что к ней страшно было прикасаться, при де­монтаже двух панелей северо-западной стены янтарная мозаика просто обрушилась на паркет. А главное, что выхода из сложив­шейся ситуации никто не видел, поскольку продолжение работ могло привести к полному разрушению комнаты. Прибавить к этому тряску по дороге в Ленинград, после которой до города могли доехать лишь куча древесной трухи да несколько десятков горстей битого в пыль янтаря. Возможно, если бы к тому време­ни в Екатерининском дворце имелся хотя бы один «янтарщик», выход был бы найден. Однако небольшая бригада специалистов, занимавшаяся Янтарной комнатой, состояла только из рестав­раторов станковой живописи.

2 июля 1941 г. была предпринята еще одна попытка демонтажа Янтарной комнаты. Без проблем спасти удалось только одну из четырех флорентийских мозаик, бронзовые бра, десюдепорты и плинтусы. Попытка демонтировать одну из нижних янтарных панелей завершилась тем, что янтарная мозаика затрещала. Ра­боты были немедленно остановлены до особого распоряжения. Никто не знал, что делать, даже всесильный Игорь Грабарь — «крестный отец советской реставрации» — не мог предложить выхода из создавшейся ситуации.

Главный хранитель Екатерининского дворца Музея-заповедни­ка «Царское Село» Л. Бардовская вспоминала о тех тяжелейших днях: «Представьте, 22 июня началась война, 23-го в музее прове­ли собрание и уже с 24-го началась эвакуация ценностей. Хрупкие женщины хватали 70-килограммовые бронзовые таганы и бежали с ними по анфиладе, чтобы быстрее загрузить в машины».

Нет, конечно, что-то все же делалось, хотя и в невероятной спешке. В частности, по свидетельству музейных работников, те панели, которые из-за хрупкости невозможно эвакуировать, ре­шено было законсервировать на месте, не снимая со стен. Панно оклеили сначала бумагой, затем марлей и ватой, а сверху замас­кировали еще одной стеной. Но, как показали дальнейшие собы­тия, это не спасло их от разграбления.

17 сентября 1941 г. в четыре часа дня в Пушкин вошли гитле­ровские войска. Директор художественных собраний Кенигсбер­га Альфред Роде писал в 1942 г.: «Дворец в Царском Селе был силь­но разрушен во время одной из бомбардировок. Часть дворца была взорвана, окна, двери выбиты». К этому следует добавить, что он был жесточайше разрушен и разграблен — только из одной Ян­тарной комнаты исчезли 24 великолепных бронзовых бра, изуро­дованы янтарные рамы и панели стен, рельефные украшения, самые красивые планшетки-миниатюры с гравированными пей­зажами по янтарю, медальоны-барельефы из тонированной кости. Многие другие детали были варварски выломаны и похищены.

Неизвестно, что осталось бы от комнаты, если бы не прибыли лица, ответственные за пополнение музеев рейха, — Граф Солмс-Лаубах и капитан Поенсген, которые обратились к командованию с просьбой выделить людей для охраны комнаты от своих же солдат и офицеров. Зондеркоманда разобрала интерьер огром­ного зала, упаковала все самое ценное в 27 ящиков и на грузови­ках отправила на станцию Северная, откуда груз вывезли по железной дороге в Кенигсберг.

И вот здесь возникает сакраментальный вопрос. Все-таки ин­тересно, почему с 22 июня 1941 г. до вступления врага в Царское Село 17 сентября 1941 г., т. е. почти за три месяца, нашим специ­алистам не удалось разобрать Янтарную комнату, в то время как немцы умудрились сделать это всего за 36 часов силами семи солдат простого строительного батальона 553-го полка вермахта? Как могли вывезти в Кенигсберг уникальное произведение ис­кусства, которое ни воссоздать, ни воспроизвести невозможно - это было доказано еще на рубеже XX в. мастерами Питерской гранильной фабрики?..

Можно, конечно, задавать и другие подобные вопросы, обви­няя власти в том, что они не обеспечили эвакуацию бесценных сокровищ культуры. Да только риторика здесь делу не поможет. Разумеется, был целый ряд обстоятельств, с которыми нельзя не считаться при определении причин того, почему Янтарная комната осталась в Екатерининском дворце.

Прежде всего надо вспомнить, что советская военная доктрина в конце 30-х — начале 40-х годов в своей основе была насту­пательной, поэтому планы эвакуации стояли на самом последнем месте. Их не имели даже государственные архивы, что явилось одной из причин утраты многих ценных документов. В аналогич­ном положении оказались, очевидно, и учреждения культуры, да к тому же комната находилась в критическом состоянии. Тем не ме­нее, если хронология событий с июля до сентября соответствует действительности, то у работников музеев Пушкина имелись воз­можности вывезти в Ленинград если не Янтарную комнату, то многие другие собранные в них ценности. Стихийно кое-что эвакуировать удалось, но многое, как можно увидеть из дальнейшего, оказалось в руках верхушки германского командования.

К предвоенной истории Янтарной комнаты можно отнести и невероятную, совсем уж засекреченную версию. Якобы после подписания пакта Риббентропа — Молотова Сталин принял ре­шение подарить Германии копию Царскосельского шедевра. Ее изготовление было поручено А. Барановскому, который в 1912 — 1917 годах работал реставратором в Екатерининском дворце, в том числе и в Янтарной комнате. В мае 1941 г. работа по копирова­нию комнаты, в результате которой А. Барановский с учениками создал две копии — пробную и основную, была завершена.