Имам Шамиль - Казиев Шапи Магомедович (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации TXT) 📗
КНЯЗЬ ОРБЕЛИАНИ
Целью военной кампании 1842 года стало овладение столицей Имамата — Новым Дарго в горах Ичкерии. Граббе начал собирать силы, надеясь сделать эту экспедицию решающей.
Но из Хунзаха не переставали поступать тревожные вести. Ахмед-хан, обложенный в столице Аварии Хаджи-Мурадом, требовал помощи. Со дня на день ожидали падения Хунзаха. Надеясь удержать Аварию от полного перехода в руки Шамиля, туда в феврале был направлен отряд Фезе.
Шамиль встретил генерала на подступах к Хунзаху, у аула Гергебиль. Разгорелся бой, после которого Шамиль отступил. 7 марта Фезе вошел в Хунзах. Казалось, цель экспедиции была достигнута. Но оказалось, что Шамиль обошел Фезе и захватил один из главнейших стратегических пунктов царских войск Кази-Кумух, жители которого подняли восстание и присоединились к имаму. Они же тайно открыли ворота укрепления, обеспечив его внезапный захват.
Здесь Шамиль взял множество пленных, богатые трофеи и заложников от ханского дома, которые должны были гарантировать по крайней мере лояльность местных правителей к Шамилю. Заложников отправили в Анди, но затем отпустили.
Среди трофеев были захвачены два знамени, которые пожаловал казикумухским ханам еще Паскевич за удержание края в спокойствии во время персидской войны.
В числе знатных пленников оказался подпоручик князь И. Орбелиани. Отец его тоже побывал в плену, только у персиян. Орбелиани мог бы принять свою беду как родовой знак судьбы, если бы знал, что ждет в будущем все его семейство.
Пленников повели к Шамилю. Миновав многочисленных телохранителей, глядевших на офицеров с нескрываемой ненавистью, они предстали перед имамом, который поразил их добродушной улыбкой, проницательным взглядом и молодой осанкой. Весь облик его и эффектный наряд, в котором чалма праведника соседствовала с хорошим оружием, показался пленникам воплощением мужества и красоты.
Шамиль молчал и только доброжелательно улыбался, глядя на пленников. Орбелиани решился начать первым: "Шамиль! Исполняя свои обязанности, мы попали в плен… Теперь мы в твоих руках. Реши скорее участь нашу. Объяви, что ждет нас: смерть, плен или свобода?"
Шамиль отвечал, что теперь занят и что решение его пленники узнают в свое время.
Пленных увели и заключили под арест в соседнем доме. На другой день их вновь привели к Шамилю, который теперь был уже не так благодушен. Он объявил, что отпустит пленных в Тифлис, если царь вернет ему сына Джамалуддина, взятого в аманаты при Ахульго. В противном случае Шамиль обещал изрубить их и отправить в ад. Орбелиани ответил имаму с откровенной прямотой, что условия его невыполнимы и требовать можно лишь того, что могут исполнить родные или начальство пленных. Орбелиани считал, что за них могут дать несколько пленных мюридов, но сына не вернут.
Пленных отвели за аул и поставили у стены. Все было готово к расстрелу. Орбелиани и его товарищи не стали просить о пощаде. В последнее мгновение расстрел отменили. За проявленное мужество горцы прониклись к пленникам особым уважением.
Смелость Орбелиани понравилась Шамилю и сослужила пленнику хорошую службу в будущем. Шамиль обещал не казнить пленников и вернуться к этому разговору позже, а пока велел отправить их в свою резиденцию в Дарго, куда направлялся и сам.
Лошадь князя очень понравилась одному из конвоиров, и тот бесцеремонно ссадил с нее пленника. Но тут на мародера налетел разгневанный помощник Шамиля Юнус, тот самый, который отводил к Граббе имамского сына-заложника. Конвоир не хотел отдавать коня и даже вскинул винтовку, но был повергнут на землю и изрублен мюридами. Коня Орбелиани вернули, и процессия двинулась дальше.
В Дарго Шамиля встретили пением гимна «Ла-ильлаха-иль-алла» ("Нет Бога кроме Аллаха"), поздравлением с большой победой, закланием жертвенных баранов и пиром.
Отчасти в пире участвовали и пленники. Но затем судьба их резко переменилась. Их отвели на окраину Дарго и спустили в яму, которая и стала их темницей на несколько месяцев. Ночью верхние дверцы ямы запирались на замок. Над самой ямой было устроено караульное помещение. Однажды ураган обрушил это строение и узники остались почти без воздуха. Они бы задохнулись, не успей местные жители их спасти.
Над ямой построили новую, более прочную караульную. Но пленников по-прежнему поднимали из ямы только чтобы написать очередное письмо начальству с прежними условиями Шамиля или представить знатным наибам. Эти знакомства, описанные впоследствии Орбелиани, стали едва ли не единственными документами, содержащими портреты главных на то время наибов.
"Таким образом, — вспоминал Орбелиани, — познакомился я с некоторыми из сподвижников Шамиля.
Ахверды-Магомед (Магомед Ахвердилав), мужчина среднего роста, около сорока лет, в чертах которого отображаются доброта и хладнокровие. Плотное телосложение показывает силу и здоровье, он одевается лучше прочих чеченских начальников. В горах славятся мужественная его храбрость, неутомимая деятельность и удачные набеги.
Шуемб (Шугаиб) небольшого роста, лицо смуглое с небольшими рябинками, ловкий во всех приемах и в особенности верхом. Он известен как человек с хитрым и бойким умом, как отличный рубака, лихой наездник и искусный предводитель в бою.
Улу-Бей (Уллубий) молодой человек, не более двадцати пяти, много тридцати лет, хорош лицом и сложением. Смелые набеги и отличная храбрость поставили его на ряду с предыдущими…
Как Улу-Бей, так и Шуемб имели на груди, выше патронников, серебряные пятиугольные звезды".
Двое последних наибов обещали, что после Орбелиани Шамиль доберется и до Клюгенау с Граббе, а затем возьмет Тифлис и самого царя. И посадит в ту же яму еще много знатных персон, чтобы Орбелиани не скучал.
Ахвердилав говорил с пленными отдельно. Он объяснил им, как дорог Шамилю его старший сын, а потому он и держит пленных впроголодь в столь стесненных условиях, чтобы они писали письма поубедительнее. Он считал, что они, как люди военные, не должны терять твердости духа и терпения. А большей частью советовал не унывать и уповать на Бога, который спасет их, если ему это будет угодно.
В виде лучшего примера он приводил все того же Шамиля и самого себя, которые перенесли столько бедствий и множество раз бывали в когтях у смерти, но остались живы и здоровы.
Пленные благодарили наиба за душевное участие и просили лишь добавить им еды, что Ахвердилав и обещал исполнить. На прощанье он дал пленникам два рубля серебром, что было в их положении целым состоянием.
Наконец пленники решили бежать. Для этого они несколько недель рыли палками проход в боковой стене. Дождливой ночью они выбрались из ямы и разошлись в нескольких направлениях. Орбелиани с рядовым Загорским и еще одним казаком решили идти окружными дорогами в Чиркей. Другие выбрали более короткие пути к укреплениям Герзель-аул и Внезапной.
Орбелиани с товарищами сбились с пути. Едва живые от голода они блуждали несколько дней. Когда их настигли, они пытались отбиваться дубинами. Орбелиани удалось уйти, тогда как друзья его были схвачены. Он шел еще несколько дней, пока не лишился чувств. Очнувшись, он нашел себя среди пастухов. Орбелиани предложил им 100 рублей серебром, если они доставят его в Чиркей. Но его доставили обратно в Дарго, в ту же самую яму, из которой он бежал, но значительно более укрепленную. Там его уже ждали другие беглецы. Уйти удалось лишь тем, кто направился к Герзель-аулу. Пленных сковали большой мельничной цепью, которая не позволяла им даже встать.
Убедившись, что сына на этот раз не вызволить, Шамиль пошел на переговоры об обмене. Переговоры шли трудно, несколько раз откладывались, но в конце концов пленных решено было обменять на двух мулл, содержавшихся в Тифлисе, тринадцать пленных мюридов и девять женщин, мужья которых погибли при Ахульго.
На решение Шамиля весьма повлиял почитаемый им тесть шейх Джамалуддин Казикумухский, который задолго до окончания переговоров взял над пленными особое попечительство, считая это делом богоугодным. Накануне обмена шейх привел пленных в свой дом, накормил и велел перевязать их раны. На прощанье шейх сказал Орбелиани: "Теперь мы с тобой кунаки. Приезжай к нам, когда захочешь, и ты всегда будешь в совершенной безопасности и принят как свой".
