Танковый удар Советские танки в боях. 1942—1943 - Исаев Алексей Михайлович (книги онлайн без регистрации полностью txt) 📗
С утра начались налеты немецкой авиации — пикировщики Ju-87 бомбили позиции корпуса, а также немецкие склады снабжения. Одновременно немцы начали атаки с разных сторон, пока еще прощупывая оборону корпуса. Все атаки были отбиты, но положение оставалось очень тяжелым. В бой пришлось пустить все захваченное оружие, к которому пока имелись снаряды и патроны.
В 7:30 утра Баданов получил радиограмму из штаба фронта:
«Корпус преобразован в гвардейский. Вы награждены Орденом Суворова 2 степени. Поздравляю вас и весь личный состав корпуса и от души желаю вам победы над врагом. Ватутин».
В тот же день из Тацинской был направлен на машине офицер связи, который добрался до штаба 1-й гвардейской армии на следующий день. Он сообщил, что в корпусе не хватает боеприпасов, практически нет газойля и масла, имеется лишь около 300 тонн трофейного бензина. Правда, танкисты наловчились готовить дизельное топливо сами — помощник командира корпуса по технической части инженер-полковник Орлов разработал заменитель газойля из бензина 2-го сорта, смешиваемого с предварительно подогретым авиационным маслом в пропорции один к трем. Захваченные на аэродроме самолеты были уничтожены — танкисты давили их своими машинами, наезжая на хвосты.
В 10 часов вечера командир корпуса радировал в штаб армии:
«Положение тяжелое. Танков нет. Большие потери личного состава. Потеряна половина командного состава. Удержать Тацинская не могу. Прошу разрешение на выход из окружения. Транспортные самолеты противника на аэродроме уничтожены. Баданов».
В ночь на 27 декабря немцы атаковали участок обороны 24-й мотобригады. Им удалось взломать ее оборону, но положение было восстановлено контратакой резерва корпуса — 130-й танковой бригады. После этого Баданов вновь отправил в штаб армии радиограмму с просьбой разрешить ему выход из окружения.
В ответ на это командующий фронтом потребовал от танкистов держаться как можно дольше — но разрешил в случае крайней необходимости начать прорыв из окружения. Одновременно на помощь корпусу (ставшему 2-м гвардейским танковым) от Милютинской были развернуты 266-я и 203-я стрелковые дивизии 3-й гвардейской армии. Первая из них к полудню 27 декабря, двигаясь вдоль реки Гнилая, головными частями достигла села Качалин в 12 км к северо-востоку от Скосырской. Лишь 28 декабря 266-я дивизия двумя своими полками вышла в район Борисовски в 3 км от Скосырской, в то время как 203-я дивизия вышла на рубеж Гринев, Нижне-Николаев в 6 км северо-восточнее Скосырской, встретив здесь упорное сопротивление противника, подкрепленное танками с мотопехотой. Пробиться через Скосырскую к Тацинской не представлялось возможным.
Вечером 27 декабря к Тацинской была направлена наша ночная авиация, а также 14 транспортных самолетов Ли-2. Последние должны были сбросить корпусу Баданова бочки с газойлем (3,2 тонны) и маслом (1,2 тонны), 535 76-мм и 750 45-мм снарядов, 18 тысяч винтовочных патронов и 560 штук гранат. Однако далеко не вся эта помощь попала к танкистам Баданова — в расположение корпуса приземлилось лишь около 60 % контейнеров.
Ватутин намеревался с утра 28 декабря направить к Тацинской и 18-й танковый корпус из-под Миллерово, но по распоряжению Ставки отменил это приказание.
Ныне можно встретить утверждения, что командование бросило корпус в беде, не оказав ему должной помощи и не разрешив выход из окружения. Между тем на переговорах с командованием Юго-Западного фронта в ночь на 28 декабря из четырех вопросов, заданных Сталиным Ватутину, три касались положения 5-й танковой армии, а последний — ситуации с танковым корпусом Баданова. Разговор завершился словами Сталина: «Помните Баданова, не забывайте Баданова, выручайте его во что бы то ни стало!» [75]
Увы, плохо оснащенные автотранспортом советские стрелковые дивизии продвигались крайне медленно — не более 20 км в день даже без воздействия противника. Моторизованной пехоты в танковых бригадах не хватало для удержания местности, а мотострелковые бригады были крайне немногочисленны — опять-таки по причине отсутствия автотранспорта.
Весь день 27 декабря продолжались сильные атаки немцев по всему периметру обороны. Несколько подразделений корпуса оказались отрезаны. В 2 часа ночи 28 декабря В. М. Баданов отдел приказ на прорыв из окружения. Для прикрытия отхода и отвлечения противника была сформирована группа добровольцев в числе 300 человек. Танкисты были вынуждены оставить в Тацинской всех своих раненых, взяв только тех, кто мог держать оружие. Страшно представить себе судьбу этих раненых — немцы (и почему-то в особенности подчиненные Э. фон Манштейна) любили вымещать свои неудачи на ком-то, кто не мог сопротивляться…
В 3 часа ночи 2-й гвардейский танковый корпус пошел на прорыв. Прорвав слабую оборону немцев в северо-восточной части кольца, где стоял наземный персонал «Люфтваффе», танкисты двинулись на север, пересекли реку Быстрая у деревни Надежевка (в 8 км к западу от Скосырской) и к утру 28 декабря соединились с частями 278-й стрелковой дивизии 3-й гвардейской армии в районе Ильинки (20 км северо-западнее Скосырской), где на тот момент находилась часть тылов корпуса. Всего из окружения вышло 927 человек [76].
29 декабря в информационной сводке ОКВ, предназначенной для публикации в печати, сообщалось:
«Окруженная несколько дней назад группировка противника была уничтожена. С 24 декабря при поддержке авиации в этом районе было уничтожено или захвачено 65 танков, 30 орудий, большое количество тяжелого и легкого вооружения пехоты и другой военной техники, взято в плен большое число солдат противника. Потери противника в живой силе превысили эти цифры в несколько раз».
Оперативная сводка ОКХ от того же дня, не предназначенная для печати, уточняла: «12 русских танков прорвались в северном направлении». Впрочем, согласно сводке ОКХ от 31 декабря в бою за Тацинскую частями 48-го танкового корпуса и авиацией с 24 по 28 декабря было уничтожено 60 танков (!), а еще три танка взято в качестве трофеев. Кроме того, немцами были захвачены 2 бронемашины, 4 полевых и 26 противотанковых пушек, 50 противотанковых ружей, 33 пулемета и некоторое количество грузовиков. При этом, вопреки официальной реляции, число пленных составило всего 100 человек [77].
По докладу 2-го гвардейского танкового корпуса, за 10 дней боев им было взято в плен 4769 солдат противника и убито более 11 тысяч, уничтожено 106 орудий, подбито и сожжено 84 вражеских танка.
30 декабря 24-й и 2-й гвардейский танковые корпуса были переданы в состав 3-й гвардейской армии для действий против района Скосырской. На этот момент в обоих корпусах оставалось около 50 танков. 31 декабря, после двухдневного отдыха, корпус Баданова вновь вступил в бой — его части, выдвинувшись из Ильинки, вновь подошли к Скосырской, заняв села Надежевка и Кащеевка в двух километрах к западу от злополучной станицы.
Скосырская была взята частями корпуса только 3 января. По нашим донесениям, в бою за станицу было уничтожено 47 танков противника.
С выходом стрелковых дивизий Юго-Западного фронта на рубеж Кризское, Чертково, Скосырская, Миллерово закончился второй этап операции. В течение 10 дней, с 18 по 27 декабря, советские войска вели преследование итало-румыно-немецких войск. Несмотря на удлинявшиеся с каждым днём коммуникации и отсутствие новых подкреплений, вводимых в ходе операции, стрелковые части за это время прошли с упорными боями вслед за танковыми корпусами от 100–120 км, имея средний темп преследования 15–20 км в сутки. Противник, запутанный разным направлением наступления стрелковых и танковых соединений, а также в значительной степени деморализованный рейдом танков по его тылам, не смог организовать серьезного сопротивления на пространстве между реками Дон, Чир и Калитва — хотя, пользуясь малочисленностью наших подвижных соединений, сумел спасти две трети своих войск.
