Краткий очерк истории и описание Нижнего Новгорода - Храмцовский Николай Иванович (читать книги полностью без сокращений .TXT) 📗
Монастырей в Нижнем Новгороде было восемь, из них пять мужских и три женских. Мужские: Вознесенский — Печерский, Благовещенский — за городом, Духов, Симеоновский — в кремле, Сергиевский — на Петушкове. Женские: Воскресенский — в кремле, Происхожденский — между Георгиевской башней и церковью Святого Великомученика Георгия и Зачатейский — на берегу Волги, близ здания нынешних казарм.
Домов, принадлежавших духовенству, 61; боярам, окольничим, приказным людям, дворянам, детям боярским, монастырям, подьячим и городским ключникам — 208; прочим людям — 1009; для осадного времени — 20; богаделен при церквах 60, и дома воеводский и дьячий, а всего 1300 дворов. Из этого числа 500 помещались в кремле, а прочие — на посаде и в острогах.
Жителей в Нижнем Новгороде было до 5000, они состояли из русских, литовцев, немцев и казаков; русские делились па шесть сословий: дворян, житных людей, гостей, людей служилых, посадских и ямщиков.
Дома дворян были большей частью в кремле; житные и служилые люди жили в разных концах города, посадские — на посадах, Верхнем и Нижнем, и за Окой, в нынешней Кунавинской слободе. Слобода Ямская находилась в верхней части нынешней Ильинской улицы. Немцы и литовцы жили частью около ямщиков, частью на берегу Оки, но главная слобода их, впоследствии названная Панской улицей, была под нынешним волжским Откосом, там было и немецкое кладбище [206].
В 1629 году в Москве составилась шайка зажигателей под начальством каких-то черкасов Пежегора да Юрия Редрикова, рассылавших своих единомышленников для поджогов в разные города. В Арзамас и Нижний Новгород были ими посланы «Митька Данилов сын Торопченков, послуживец Ивана Веревкина», с товарищами, которые все были холопы разных господ. Им удалось поджечь Арзамас; но Митька был пойман тамошним воеводой князем Венедиктом Оболенским и подьячим Макарием Чукариным, признался в своих замыслах и объявил имена своих товарищей, успевших скрыться. Оболенский препроводил список имен и приметы злоумышленников к нижегородскому воеводе Ивану Никифоровичу Трахониатову, который принял меры к отвращению поджогов и поимке зажигателей, для чего разослал везде наказные грамоты [207].
В 1631 году по повелению государя и патриарха поправляли Архангельский собор и, как надо полагать, окончили вчерне новый, Преображенский. Работами управлял царский подмастерье Лаврентий Возоулин да пасынок его Антип. Работали же сорок человек нижегородских каменщиков, которых потом просил у государя и патриарха печерский архимандрит Рафаил для постройки в монастыре Вознесенского собора, в чем ему было отказано, потому что по государеву указу назначались в том же лете «многия государевы дела». Постройкой собора велено было остановиться, но Рафаил вопреки этому повелению, удержав каменщиков, начал работы; почему в 1632 году грамотой царской от 14 мая на имя нижегородского воеводы Ивана Прохоровича Воейкова строжайше было повелено выслать тех каменщиков в Москву за караулом, в кандалах, с тем, что если это повеление не выполнится тотчас, то пришлют «нарочно дворянина добра на многих подводах из прогон», и что прогоны будут взысканы вдвое с воеводы, который, как видно, также содействовал архимандриту Рафаилу. Эти каменщики были нужны для постройки крепости в Вязьме; невысылка их учинила там «мотчание и поруху великую» [208].
В 1632 году скончалась в Нижнем Новгороде бывшая невеста Михаила Феодоровича, Марья Ивановна Хлопова. Судьба ее достойна сожаления.
Михаил Феодорович, по благословению родителей своих, патриарха Филарета и инокини Марфы Ивановны, в 1617 году вознамерился вступить в брак (ему исполнилось тогда 20 лет) и выбрал себе в невесты Марью Ивановну Хлопову.
Из дома отца своего, небогатого дворянина, Марья Ивановна была переведена во дворец, наверх, в особые комнаты, и получила новое имя Анастасия, данное ей едва ли не в воспоминание добродетельной супруги Иоанна IV, по которой Романовы получили права на престол [209].
Отец будущей царицы Иван и дядя Гаврила Хлоповы, мать и бабка (по фамилии Желубятинская) были приняты ко двору и осыпаны царскими милостями.
Начались приготовления к свадьбе; царь съездил к Троице в лавру помолиться Богу в сопутствии будущего тестя и брата его Гавриила. Оставалось несколько дней до брака, как вдруг Марья Ивановна занемогла, у нее появились припадки рвоты.
Начались исследованья, объяснения причин и свойств болезни и наконец царю донесли, что болезнь его невесты опасна, что от Марьи Ивановны нельзя ожидать детей. Назначили собор, и по его приговору несчастную Хлопову лишили титула царицы и отослали на житье в Тобольск; также изгнаны были из столицы и все ее родные.
Болезнью и заточеньем своим Марья Ивановна была обязана злости Михаила Салтыкова, с которым поссорился дядя ее Гаврила Хлопов. Салтыков, чтобы отомстить Хлопову, посредством матери своей опоил Марью Ивановну каким-то вредным зельем и потом употребил все меры к расторжению предположенного брака ее с царем.
До 1619 года Марья Ивановна жила в Тобольске; потом по указу царскому в августе того года ее с бабкой и дядями Иваном и Александром Желубятинскими перевели в Верхотурье [210]; наконец, в 1621 году, по ходатайству патриарха, царь повелел ее вместе с родственниками перевести в Нижний Новгород.
Во время этого последнего переезда ей назначено было приличное содержание и особый пристав для сопровождения. Петр Петрович Головин, воевода нижегородский, поместил ее в старом доме Минина — дом этот после смерти незабвенного Козьмы принадлежал уже казне.
В 1623 году царю исполнилось 27 лет, а он еще не был женат. Необходимость иметь наследника понуждала его к вступлению в брак, но он не забыл несчастной Марьи Ивановны, патриарх также желал видеть ее своей невесткой, почему о болезни ее царь повелел произвести новое исследование.
Дядя Михаила Феодоровича, Иван Никитич Романов, и Федор Иванович Шереметев, князь Черкасский, также родственники царские, при посредстве патриарха произвели следствие, к которому были вызваны из Нижнего Иван и Гаврила Хлоповы, и открыли истину.
Салтыковых, Бориса и Михаила, лишив имения, сослали в Галич и Вологду, мать их, старицу Евникию, заточили в монастырь в Суздале. Шереметев, архимандрит Симоновского монастыря Иосиф и отец Марьи Ивановны были посланы в Нижний Новгород. Там узнали они от родных и духовника опальной невесты, предтеченского священника Димитрия, что она совершенно здорова и может быть супругой царя. С этой радостной вестью Шереметев отправил к Михаилу Феодоровичу и патриарху архимандрита Иосифа [211].
Никто не сомневался, что Марья Ивановна, покинув заточение, явится в царских чертогах, но судьба решила иначе: несчастной жертве злобы и зависти не суждено было носить венцов брачного и царского.
В ноябре 1623 года Шереметев получил повеление возвратиться в Москву. Десять месяцев была еще Марья Ивановна в неизвестности о своей участи. В сентябре следующего года объяснилось все: Михаил Феодорович сочетался браком с дочерью князя Владимира Тимофеевича Долгорукова, Марьей Владимировной; она вскоре после замужества захворала и скончалась 6 января 1625 года. Но участь Хлоповой не переменилась от того: Долгорукова изгладила из памяти царя первую его невесту. Марья Ивановна скончалась в одиночестве. Где погребено тело ее в точности не известно; думают, что оно покоится близ церкви Иоанна Предтечи, в Благовещенской слободе [212].
В 1634, 1635 и 1636 годах в Нижнем Новгороде строился корабль балахнинскими плотниками, под надзором голштинцев.
Голштинцам хотелось вести торговлю с Персией через Россию; для получения на то позволения, в 1634 году герцог голштинский Фридрих I прислал к Михаилу Феодоровичу послов. Царь не дал им решительного ответа, но позволил в Нижнем построить корабль для проезда голштинцев в Персию.
