ТАЙНЫ РУССКОЙ РЕВОЛЮЦИИ И БУДУЩЕЕ РОССИИ - Куреннов П. М. (читать онлайн полную книгу txt) 📗
Я хочу остановиться на совсем другой стороне вопроса и разобрать взаимоотношения труда и капитала в их внутренней духовной, а не только чисто внешней материальной сущности. Но предварительно я хочу сделать несколько замечаний.
Если прибавочная стоимость является той частью стоимости товаров, которая создается наемными рабочими, сверх стоимости рабочей силы, то сделать из этого вывод, что «в СССР, где ликвидирована частная собственность на орудия труда и средства производства, прибавочная стоимость не существует», никак нельзя. Ведь прибавочная стоимость определяется не тем, куда она идет, а тем, откуда она происходит. Это первое замечание. Второе замечание: если в СССР не существует прибавочной стоимости, то почему советский рабочий получает от 4 до 12 раз меньше, чем соответствующий ему рабочий США, за счет которого богатеют американские капиталисты?
(Советский рабочий получал меньше, потому что США – это Новый Израиль. А в СССР политическая власть у хазар немного после войны ускользнула, не настолько, чтобы они могли упустить экономику и не регулировать цены и зарплаты. Прим. Стол.)
И, наконец, третье замечание: почему недопустимо, чтобы прибавочная стоимость шла в карман капиталистам, но совершенно допустимо, чтобы, пусть, даже, под иным названием, она шла государству, которое на эту прибавочную стоимость создает величайший в мире полицейский аппарат для надзора за теми же рабочими, или для кровавой расправы с теми из них, кто посмеет усумниться в прочности «краеугольного камня экономической теории Маркса»?
Но это все давным-давно известные вещи. Постараемся заняться более глубоким аспектом того, что Маркс называет «прибавочной стоимостью», и тогда мы увидим, что эта так называемая прибавочная стоимость, отнюдь не основана исключительно на том, что рабочая сила, необходимая для выработки того или иного товара, оплачивается капиталистом меньше ее действительной стоимости.
(Куреннов с Кургановым заостряют своё внимание именно на то, на что и хотел заострить гойское внимание представитель древней раввинской династии Карл Маркс, который на деньги банкирской семьи Ротшильдов спокойненько жил под крылышком этой семьи в городе Лондоне и выполнял их «научное» задание - отвлечь внимание гоев от ПРОИЗВОДСТВА ДЕНЕГ И ЦЕННЫХ БУМАГ; сосредоточить внимание гоев не на денежном производстве, а на производстве «средств производства»; таким образом, чтобы никто не мешал еврейским банкирам осуществлять неприметное и непыльное, но максимально эффективное производство денег, денежных знаков и «ценных бумаг» в подвалах их стальных банков. Прим. Стол., см. на сайте «Зарубежом» работу Проф. Столешникова «О чём умолчал Карл Маркс»).
Иными словами, прибавочная стоимость не есть присвоение капиталистом некоторой части рабочей силы трудящегося, исключительно потому, что ему — капиталисту — принадлежат средства производства и капитал: заводы, фабрики, земля и пр.
Предположим, хотя это не всегда так, (см. ту же брошюру проф. Филиппова, стр. 64), что ценность товара создана исключительно затраченным на его производство трудом (трудовая теория ценности). Что это значит? Это значит, что произведенный рабочим товар есть его метаморфозированный труд. Но труд рабочего мог лишь потому обратиться в товар, что рабочему были предоставлены соответственные условия, сделавшие возможным это превращение. Эти условия — капитал и средства производства.
Но создание капитала и распоряжение средствами производства требуют от человека иногда не только знаний, которые может приобрести каждый, но и совершенно определенных способностей и талантов, являющихся в некотором отношении такими же способностями, как способности к литературе или к живописи. И как не всякий человек обладает литературным талантом, так и не всякий человек имеет талант для создания капитала и распоряжения им.
(А как же замечание писателя Куприна, что каждый еврей в России рождается с мечтой стать «русским писателем». Прим. Стол.)
Это положение совершенно неоспоримо, и это значит, что так называемая прибавочная стоимость создается из двух элементов, а не из одного, как это утверждает марксизм. Она создается из излишка трудовой силы рабочего и затраченного на создание капитала таланта капиталиста. В этом вся сущность вопроса. И дело вовсе не в упразднении так называемой прибавочной стоимости, которую упразднить нельзя, а в справедливом соотношении в нее входящих элементов. И злоупотребления здесь могут быть с двух сторон, но, конечно, распоряжение капиталом и средствами производства дает их обладателю — капиталисту — огромное преимущество над рабочими, т. е. над теми, кто этими средствами не обладает.
Но здесь мы входим в сферу, касающуюся не только экономических, но и правовых взаимоотношений труда и капитала. Зло капиталистического общества, обличаемое коммунизмом, заключается отнюдь не в том, что так называемая прибавочная стоимость идет в карман капиталисту, но в том, что распоряжение капиталом и орудиями производства очень часто связано с распоряжением самой судьбой рабочего. Недопустимо, чтобы тот, в руках кого находится капитал и средства производства, по своему произволу мог обрекать рабочих на безработицу и на нужду. Недопустимо также, чтобы он сам, по собственному произволу, определял и заработную плату рабочего.
И во время Маркса это было почти так. Ни рабочих судов, ни рабочих синдикатов почти не существовало. Не существовало и того, что теперь называется рабочими контрактами, социальным обеспечением, — словом всего того комплекса социальных законов, регулирующих в наше время взаимоотношения труда и капитала. Положение рабочих было трудное и тяжелое. Заработная плата действительно не соответствовала продаваемому рабочими труду. Рабочий не мог искать защиты у государства от эксплуатации работодателя. Все это и легло в основу марксовского учения о так называемой прибавочной стоимости и вызванных ею несправедливостей.
Но в наше время это уже не так. И социальные законы, действующие в западных странах, гораздо более ограждают интересы рабочих, чем соответствующие им законы в СССР. Но если, даже, обратиться к тому времени, когда жил Маркс, легко заметить, что он просмотрел другую сторону положения: ту часть таланта работодателя, которая входит в состав так называемой прибавочной стоимости. Этим он ущемил человеческую природу, признал в человеке только его физическую силу и отказался видеть силу духовную, во всяком случае то ее проявление, которое характеризуется способностью создавать капитал и распоряжаться средствами производства.
Потому что произведенный на фабрике или заводе товар не есть только метаморфозированный труд рабочего, но также и метаморфозированный талант работодателя. Это положение не исключает и того случая, когда работодателем будет безликое анонимное общество, потому что капитал общества был когда-то образован и собран. И опять-таки дело вовсе не в так называемой прибавочной стоимости и в том, что она идет в карман капиталистам, но в том, какая ее часть идет им в карман и в какой зависимости она находится от труда и капитала.
В социалистическом государстве типа СССР, капитал и орудия производства находятся в руках государства и создают то, что молено назвать государственным капитализмом. Но тогда и получается то положение, которое там создалось после почти сорокалетнего господства коммунизма: необыкновенное усиление полицейского государства за счет обеднения рабочих и крестьян и их почти нищенского существования. Коммунистическое государство не только не упразднило прибавочную стоимость, но оно ее настолько увеличило, что заработная плата рабочего в СССР и в странах народной демократии стала в несколько раз меньше заработной платы рабочих свободного мира.
Таким образом «краеугольный камень экономической теории Маркса», осуществившись в коммунистическом государстве, стал орудием насилия и эксплуатации рабочего класса.
(Тут Куреннов приводит просто конспективное изложение теории еврейского марксизма, которую они после 150 лет усиленной пропаганды, буквально в один день – 19 августа 1991 года сдали в архив, заменив очередным «вечным, потому что верным» учением сионизма. Прим. Стол.)
