Этика жизни - Карлейль Томас (книги бесплатно без регистрации TXT) 📗
XXXVIII. Маммонизм захватил по крайней мере одну часть того поручения, которое природа дала человеку. И после того как он ее захватил и исполняет поручения природы все более и более, захватит и приноровит человека к себе лень. Лень, однако, совершенно не признает природы. Делать деньги - в сущности значит работать для того, чтобы сделать деньги. Но что это значит, когда в аристократической части Лондона лентяйничают?
XXXIX. Кто ты, хвастающий своей праздной жизнью, самодовольно выставляющий напоказ свои блестящие, украшенные золотом экипажи, свои вышитые подушки и комфорт, при котором удобно сложить руки и спать. Оглянись наверх, вниз, обратно, вперед или вокруг себя. Заметил ли ты где-либо - только в кругу людного света - праздного героя, святого, Бога или хотя бы дьявола? Ничего подобного. На небе, на земле, в воде, под землею нет тебе подобного. Ты - изолированная фигура в мире. Только присущая людному свету в этом странном столетии и даже только полу-столетии! Есть на свете чудовище - это лентяй. Что составляет его "религию"? Что природа - это призрак, где хитрость, нищенство и воровство иногда находят хорошее содержание, что Бог - ложь, и что человек и его жизнь - ложь.
XL. Овцы по трем причинам ходят вместе: во-первых, оттого, что они любят общественность и охотно бегут вместе; во-вторых, благодаря своей трусости, потому что они боятся оставаться одни; в-третьих, потому что большинство из них, по пословице, близоруки и не умеют сами выбирать дорогу. Действительно, овцы почти ничего не видят и не заметили бы в небесном свете и в луженой жестяной посуде ничего иного, кроме невероятного блеска ослепления.
Как похожи на них во всех этих отношениях принадлежащие к человеческой породе сочлены их! И люди, как указано выше, общественны и охотно ходят стадами; во-вторых, и они трусливы и неохотно остаются одни; и в-третьих, и прежде всего, они близоруки почти до слепоты.
XLI. Но разве так мало людей-мыслителей? Да, милый читатель, очень мало думающих: в том-то и дело! Один из тысячи имеет, может быть, наклонность к мышлению. А остальные занимаются лишь пассивным мечтанием, повторением слышанного и активным фразерством. Глазами, которыми люди озираются вокруг себя, только немногие могут видеть. Таким образом, свет стал запутанной ужасной мельницей, и задача каждого человека запуталась в задачу его соседа и тянет ее с рельс, а дух слепоты, фальши и разрозненности, который правильно называют дьяволом, постоянно является среди нас и даже надеется (если бы не было оппозиции, которая благодаря Богу также присутствует) взять верх.
XLII. Как мало человек знает самого себя! Эзоповская муха сидела на колесе экипажа и кричала: "Какую я пыль подымаю!" Одетые в пурпур властелины со скипетрами и роскошными регалиями часто управляются со своими камердинерами, капризами своих жен и детей; или, в конституционных странах - статьями редакторов газет. Не говори: я то или другое, я делаю то или другое. Этого ты не знаешь: ты только знаешь название, под которым оно теперь идет.
XLIII. Неисчислимы обманы и фокусы привычки. Самый же ловкий из них, может быть, тот, который нас убеждает в том, что чудо перестает быть чудом, если только повторяется. Это способ, которым мы живем. Так как человек должен работать так же, как и удивляться. И в этом отношении привычка служит ему хорошей няней, которая ведет его к его же настоящей пользе. Но, это - нежная, глупая няня. Или, скорее, мы - фальшивые, глупые питомцы, если мы в часы покоя и дум продолжаем обманывать себя на этот счет. Смотреть ли мне с тупым хладнокровием на вещь, достойную удивления потому, что я ее видел два раза или двести раз или два миллиона раз? Ни в природе, ни в искусстве нет основания, по которому это следовало бы сделать. Если я в действительности не рабочая машина, для которой Божий дар мысли не что иное как земной дар пара для паровой машины - сила, при помощи которой можно ткать бумажные изделия и зарабатывать деньги и стоимость денег.
XLIV. Удивительно, как существа, принадлежащие к роду человеческому, закрывают глаза на самую ясную действительность и вследствие вялости, забвения и тупоумия живут очень уютно среди чудес и страшилищ. На деле же человек есть и был всегда глупым и ленивым. И гораздо более склонным чувствовать как варить пищу, чем думать и размышлять. Предубеждение, которое он будто ненавидит - его абсолютный законодатель. Привычка и лень водят его всюду за нос. Пусть два раза повторится восход солнца, сотворение мира - и это перестанет быть чудом или замечательным явлением.
XLV. Может ли быть нечто удивительнее настоящего действительного духа? Англичанин Джонсон всю жизнь мечтал о том, чтобы таковую увидеть, и не мог. Несмотря на то, что ходил в Кок-Лэн и оттуда в церковные склепы, где стучал по гробам. Безумный доктор! Разве он никогда не смотрел духовным оком, точно так же, как и телесным, вокруг себя, на полный поток человеческой жизни, которую он так любил? Смотрел ли он когда-нибудь и на то, что было внутри его самого? Славный доктор ведь сам был духом. Такой настоящий, действительный дух, какого только могло желать его сердце. И почти миллион других духов бродило возле него по улицам. Еще раз повторяю: "Исключите иллюзию времени, скомкайте эти шестьдесят лет в шесть минут - что иное был он, что иное мы сами? Не духи ли мы, сформированные в одно тело, в одно явление, и не исчезающие в воздух невидимыми?" Это не метафора, а обыкновенная научная действительность. Мы происходим из ничего, принимаем известный образ и становимся явлениями.
XLVI. Причудливое представление, какое мы имеем о счастье, приблизительно следующее: благодаря известным оценкам и по расчетам, составленным по собственному масштабу, мы приходим к известному среднему земному жребию, о котором мы думаем, что он принадлежит нам по праву от природы. Эта, как бы простая плата нашего вознаграждения, наших заслуг не требует ни благодарности, ни жалоб. Только случайный плюс мы принимаем за счастье, каждый же дефицит - за горе. Представим себе, что мы сами станем производить оценку своих заслуг. А какая масса самолюбия в каждом из нас! Тогда надо только удивляться, как часто чаша весов наклоняется в противоположную сторону, и иной дурак восклицает: "Посмотри-ка, какая плата. Случалось ли когда-нибудь такому достойному человеку, как я, видеть что-либо подобное?" Я говорю тебе, дурак, причина лежит исключительно только в твоей пустоте, в заслугах, которые ты только воображаешь, что имеешь. Представь себе, что ты заслуживаешь, чтобы тебя повесили (что, вернее всего, правда), а ты считаешь за счастье, если тебя только расстреляют. Представь себе, что ты заслуживаешь быть повешенным на заволоке, и для тебя будет блаженством умереть на конопле. Поэтому претензии, какие ты предъявляешь к счастью, должны равняться нулю: свет под твоими ногами. Правильно писал умнейший в наше время: "Жизнь начинается только отречением".
