Маршал Жуков, его соратники и противники в годы войны и мира. Книга I - Карпов Владимир Васильевич
И опять, в который уже раз, даже в таком официальном, разосланном по всему миру документе, Сталин и Молотов кривили душой и говорили неправду, особенно в той части, где они обещали «вызволить польский народ из злополучной войны» и дать ему «возможность зажить мирной жизнью».
Документы, которые стали известны в наше время (я уже говорил выше о том, что это документы германского министерства иностранных дел), свидетельствуют совсем о другом Вот телеграмма германского посла в Москве, отправленная в министерство иностранных дел Германии 25 сентября 1939 года:
«Совершенно секретно! Срочно!
Сталин и Молотов попросили меня прибыть в Кремль сегодня в 20 часов Сталин заявил следующее При окончательном урегулировании польского вопроса нужно избежать всего, что в будущем может вызвать трения между Германией и Советским Союзом. С этой точки зрения он считает неправильным оставлять независимым остаток Польского государства. Он предлагает следующее, из территории к востоку от демаркационной линии все Люблинское воеводство и та часть Варшавского воеводства, которая доходит до Буга, должны быть добавлены к нашей (германской) порции. За это мы отказываемся от претензий на Литву.
Сталин указал на это предложение как на предмет будущих переговоров с имперским министром иностранных дел и добавил, что, если мы согласны. Советский Союз немедленно возьмется за решение проблемы Прибалтийских государств в соответствии с протоколом от 23 августа и ожидает в этом деле полную поддержку со стороны германского правительства. Сталин подчеркнуто указал на Эстонию, Латвию и Литву, но не упомянул Финляндию.
Я ответил Сталину, что доложу своему правительству.
27 сентября Риббентроп снова прилетел в Москву, и 28 сентября им и Молотовым был подписан новый германо-советский «Договор о дружбе и границе между СССР и Германией» Этот договор официально и юридически закреплял раздел территории Польши между Германией и Советским Союзом, к нему прилагалась соответствующая карта, на которой была указана новая граница, и эту карту подписали Сталин и Риббентроп.
К этому договору прилагались два дополнительных секретных протокола. В одном из них фиксировались те изменения в территориальных разграничениях, о которых еще раньше договорился Сталин, о том, что Люблинское воеводство и часть Варшавского воеводства отходят в сферу влияния Германии, а Советскому Союзу теперь отдается вся литовская территория.
В своем комментарии при создании уже упомянутой Комиссии М. С. Горбачев еще сказал:
— Секретного протокола пока нет, и мы его оценить не можем. Я думаю, вообще комиссия такая должна быть, с этим я действительно согласился бы. Она должна выработать политическую и правовую оценку этого договора о ненападении, без упоминания секретного протокола, поскольку все архивы, что мы перерыли у себя, ответа не дали. (Хотя, я вам скажу, историки знают и могли бы вам сказать: вот то-то происходило, двигались навстречу две мощные силы, и на каких-то рубежах, так сказать, это соприкосновение совершенно остановилось. Что-то лежало в основе. Но это пока рассуждения. Поэтому тут требуется разбирательство, анализ всех документов, всей той ситуации, как она шла.. Это не простой вопрос, но раз он есть, уходить, уклоняться, я думаю, не нужно… давайте браться и изучать..)
М С Горбачев предлагает не уклоняться. Раз для изучения вопроса нужны документы, я приведу опубликованный в США текст второго секретного протокола, и давайте попытаемся самостоятельно оценить ситуацию.
СЕКРЕТНЫЙ ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЙ ПРОТОКОЛ
Нижеподписавшиеся Уполномоченные при заключении советско-германского Договора о границе и дружбе констатировали свое согласие в следующем:
Обе стороны не допустят на своих территориях никакой польской агитации, которая действует на территорию другой страны. Они ликвидируют зародыши подобной агитации на своих территориях и будут информировать друг друга о целесообразных для этого мероприятиях.
По уполномочию Правительства СССР В. Молотов.
За Правительство Германии И. Риббентроп.
Вот так, черным по белому, зафиксирован сговор с фашистским режимом о единых действиях, препятствующих агитации и пропаганде за возрождение Польши, сговор, свидетельствующий о полной утрате тогдашними советскими руководителями интернационалистских принципов.
После того как были напечатаны эти строки в журнале, появились новые, ранее неизвестные, сведения об этих договорах Для того чтобы завершить эту тему с наиболее возможной на сегодняшний день ясностью, приведу выдержки из исследования комиссии I Съезда народных депутатов СССР и то, что я разыскал сам как дополнение к этим исследованиям
Почему я говорю «на сегодняшний день» Потому что документы, касающиеся международных отношений тех дней, известны лишь германские и советские. Что касается документов, имеющихся у английской и американской сторон, то Англия объявила их закрытыми до 2017 года, а США вообще не указывает срока ограничения
Германская и советская стороны, согласно договоренности (несмотря на то что воевали не на жизнь, а на смерть), свято хранили тайну секретных соглашений.
Впервые о существовании протокола публично было упомянуто на Нюрнбергском процессе, когда военные преступники, сидевшие на скамье подсудимых, пытались перевернуть обвинение и, опираясь на секретные договоры, доказать, что советские руководители, подписавшие эти соглашения, являются равноценными соучастниками агрессии Защитник Гесса — Альфред Зейдль представил суду показания бывшего начальника юридического отдела МИД Германии Фридриха Гауса, который сопровождал Риббентропа в поездке в Москву для подписания договора в августе 1939 года
Вот выдержка из его письменных показаний
При допросе в суде статс-секретаря германского МИД Вайцзеккера защитник Гесса опять стал задавать ему вопросы о секретном протоколе. Вайцзеккер подтвердил существование такого документа и подробно пересказал его содержание, которое полностью совпадало с показаниями Гауса
Председатель суда спросил:
— Свидетель, вы видели подлинник этого секретного соглашения.
Вайцзеккер ответил:
— Да, я видел фотокопию этого соглашения, может быть, я видел даже подлинник, но, во всяком случае, фотокопию я держал в руках Один экземпляр фотокопии был заперт у меня в сейфе.
Во время объявленного перерыва Главный обвинитель от СССР Руденко заявил протест по поводу этих дебатов о секретном договоре, так как до начала процесса главные обвинители стран-победительниц договорились не касаться таких вопросов, которые могут быть использованы обвиняемыми для поворота в свою пользу. В числе прочих от советской стороны были определены не подлежащими обсуждению «советско-германский пакт о ненападении 1939 года и вопросы, имеющие к нему отношение».
Комитет обвинителей поддержал Руденко В результате трибунал отклонил претензии защитника Зайдля и постановил исключить из его речи обвинения в адрес СССР и не включать их в протокол. Однако в своем последнем слове обвиняемый Риббентроп все же коснулся этой темы:
«Когда я приехал в Москву в 1939 году к маршалу Сталину, он обсуждал со мной не возможность мирного урегулирования германо-польского конфликта а дал понять, что если он не получит половины Польши и Прибалтийские страны, еще без Литвы с портом Либава, то я могу сразу же вылетать назад.
Ведение войны, видимо, не считалось там в 1939 году преступлением против мира, в противном случае я не могу объяснить телеграмму Сталина после окончания польской кампании, которая гласила «Дружба Германии и Советского Союза, основанная на совместно пролитой крови, имеет перспективы быть длительной и прочной».
Так существование протокола получило огласку Краткая история немецких оригиналов такова Пока боевые действия на фронтах развивались для Германии успешно, договор и секретный протокол хранились в сейфе МИД Германии Но когда стало ясно, что война может быть проиграна и огромные архивы едва ли удастся куда-то увезти и спрятать, Риббентроп приказал сделать микрокопии на фотопленку с наиболее важных документов.
