Забытое сражение Огненной Дуги<br/>(Крушение операции «Цитадель») - Замулин Валерий Николаевич

Если сравнивать базы источников, собранных для написания этой книги и прежних моих исследований, то нельзя не отметить, что при подборе и систематизации архивных материалов о сражении 7-й гв. А и АГ «Кемпф» возникли довольно серьезные трудности. Долголетняя работа в ЦАМО РФ показывает, что в какой бы сложной ситуации ни находились советские войска, наиболее полную и глубокую информацию можно получить из документов штаба армий. Связано это с тем, что, во-первых, сюда стекались данные со всех частей и соединений, во-вторых, обычно здесь служили офицеры с большим опытом работы и уровнем штабной культуры, чем в корпусах, тем более в дивизиях. К сожалению, в отношении управления 7-й гв. А на период апрель — июль 1943 г. этого сказать нельзя. Армия пришла из Сталинграда обескровленной, и сразу была проведена серьезная ротация кадров, в том числе и штабных командиров. В апреле началось переформирование по гвардейским штатам, часть офицеров направили в формировавшиеся в ее составе управления двух стрелковых корпусов. Сменились ключевые фигуры в штарме — начальник штаба и начальник оперативного отдела. Часть командиров ушла на повышение и обучение. В результате, хотя и по объективным причинам, тем не менее профессиональный уровень офицеров армейского управления снизился. Это, естественно, сказалось на работе. Качество отработки документов и глубина анализа оперативной информации заметно снизились даже по сравнению с управлением соседней 69-й А, которая была сформирована как армия лишь в феврале 1943 г. Это же касается и отчетной документации. К примеру, отчет по итогам Курской битвы был подготовлен оперотделом штарма только в октябре 1943 г. Причем ход боев в нем изложен очень схематично, а анализ действия войск проведен поверхностно. Это обстоятельство не только существенно влияло на выстраивание хода оборонительной операции, но, что значительно важнее, осложняло понимание мотивов, которыми руководствовался командарм при принятии тех или иных решений.

Ситуацию усугубило отсутствие в архивах документов целого ряда частей и соединений за период Курской битвы. Обычно недостаток информации в фондах армейских и корпусных управлений мне удавалось компенсировать данными штабов дивизий, полков и даже батальонов. К сожалению, значительный массив документов частей соединений 7-й гв. А не поступил на хранение в ЦАМО РФ и считается утраченным. Это в первую очередь касается полков 81-й и 78-й гв. сд, которые находились в окружении. Скуп фонд и управлений самих дивизий. Выход был найден в привлечении более широкого круга дополнительных источников. Глубоко были изучены фонды штаба Воронежского фронта, управлений командующих родов войск, штабов армий, соседних с 7-й гв. А, более мелких формирований — танковых, самоходных и артиллерийских полков и бригад армии, а также инженерных частей, служб разведки и контрразведки всех уровней.

Серьезные проблемы возникли и с немецкими источниками. Как правило, наиболее четко и ясно ход боевых действий и участие в них воинских формирований вермахта изложены в их журнале боевых действий. Хотя он готовился уже после того, как события произошли, в нем обычно ход боя описан по часам, решения командира формирования и в общих чертах мотивы их принятия. Кроме того, этот документ, как правило, имеет приложения, в которых собраны все приказы, донесения сводки и распечатка телефонных переговоров командования с вышестоящим руководством. Причем наиболее подробны и интересны для исследования корпусные журналы. В наступлении на Курск принимали участия два из трех корпусов армейской группы: третий танковый и армейский «Раус». К сожалению, получить журнал соединения генерала Э. Рауса в полном объеме не удалось, а 3-го тк — считается утраченным. Сохранились лишь приложения: оперативные приказы, сводки, донесения и распоряжения по тылу и частично переговоры.

Тем не менее это интересный и очень важный материал, он никогда не публиковался в нашей стране и не использовался российскими историками для анализа боев на Огненной дуге. Хотя все происходившее в полосе наступлений дивизий 3-го тк в документах приложения описано не очень подробно, да к тому же сухим армейским языком, тем не менее эти источники серьезно облегчили работу над темой. Особенно боевые приказы и донесения, которые позволяли понять намерение немецкого командования и суть происходящего на тактическим уровне.

Немало труда стоил и поиск воспоминаний очевидцев и участников тех событий. В начале 60-х годов известный советский писатель-фронтовик К.М. Симонов обратился к участникам войны с просьбой писать свои воспоминания и сдавать их в архивы всех уровней как свидетельство очевидцев трагедии и героизма советского народа. Однако эта инициатива вызвало резкое противодействие Главного политического управления Советской Армии. Его руководство справедливо полагало, что это мина замедленного действия, которая камня на камне не оставит от идеологически выверенной (точнее, выдуманной) истории Великой Отечественной и представит многих «выдающихся полководцев и военачальников в неблагоприятном свете». А главное, будет развеян миф о «мудрости и прозорливости коммунистической партии». В 1965 г. на вопрос, заданный в ходе совещания в Министерстве обороны СССР: «А как же быть с исторической правдой?», тогдашний начальник ГлавПУРа, генерал армии А.А. Епишев, резко ответил: «Кому нужна ваша правда, если она жить мешает?» Этот принцип на долгие годы стал руководящим в работе не только ЦАМО РФ, но и гражданских архивов всей страны. В результате огромный пласт живой правды о войне так и не дошел до историков, писателей и журналистов, а значит, и до широкой читательской аудитории. Хотя и были исключения, к примеру, архив Белгородского обкома КПСС, а ныне Центр хранения документации новейшей истории, где по крупицам собирали ценнейший материал — рукописи ветеранов. Но в основном авторам, писавшим о Великой Отечественной, приходилось пользоваться лишь разрешенными, а значит, основательно подчищенными и выхолощенными источниками.

Частично ситуацию выправляли музеи, они без ограничений принимали на хранение рукописи фронтовиков. Благодаря этому сегодня не только в столичных музеях, но и в ряде регионов накоплен богатый мемуарный материал. К примеру, воспоминания ветеранов 5-й гв. танковой и 5-й гв. общевойсковой армий, хранящиеся в фондах Федерального государственного учреждения культуры «Государственный военно-исторический музей-заповедник „Прохоровское поле“», очень помогли при написания моей первой книги «Прохоровка — неизвестное сражение великой войны». Но так складывалось не везде, а лишь в музеях, посвященных крупным битвам или сражениям, которые в 60 — 80-е годы были «на слуху». События же под Белгородом таковыми не являлись, поэтому фонды неопубликованных мемуаров ветеранов 7-й гв. А в музеях Белгородской области значительно скромнее. К сожалению, не оставили ни воспоминаний, ни рукописей о Курской битве и ключевые фигуры 7-й гвардейской, в том числе генерал-полковник М.С. Шумилов. Как говорили мне участники битвы, которым довелось лично знать Михаила Семеновича, по характеру он был «пахарем» и после войны старался не выпячивать свой вклад в победу, а придерживался правила: «Правду сказать все равно не дадут, а лжи и без меня с три короба настрочат».

Вместе с тем при сборе материала были сделаны и неожиданные находки. В ЦАМО РФ удалось обнаружить фонд рукописей пленных генералов вермахта. Ряд из них, как и группа под руководством генерала Т. Буссе в США, готовили для Генштаба РККА очерки об участии дивизий и корпусов под их командованием в крупных битвах и сражениях на Восточном фронте. Среди тех, кто писал свои воспоминания, оказались и некоторые командиры соединений, которые участвовали в Курской битве. В частности, в этом фонде хранится переведенный на русский язык в 1949 г. очерк «Форсирование реки Донец силами 7-й танковой дивизии в июле 1943 г. (операция „Цитадель“)». Его автор генерал Г. фон Функ командовал этим соединением в период его участия в боях под Белгородом. До недавнего времени документ находился на секретном хранении, поэтому никогда не публиковался в открытой печати. На мой взгляд, он обладает двумя важными качествами: во-первых, его писал участник битвы, поэтому в нем приводятся данные, которые трудно найти в других источниках, во-вторых, уже в самом повествовании заложены и отношение к описываемым событиям, и их оценка автором, который был важной фигурой в руководстве войсками армейской группы. Поэтому очерк, несмотря на некоторые недостатки, оказался вполне пригодным в качестве вспомогательного материала при изложении событий первого этапа наступления 3-го тк.