Загадки истории. Факты. Открытия. Люди - Ермановская Анна Эдуардовна (читать книги онлайн регистрации txt) 📗
Даже богатейшие из богатых не гнушались тем, чтобы тут или там урвать «шальной талер». Даже самому канцлеру князю Отто фон Бисмарку приходилось терпеть упреки в том, что, управляя государством, он чересчур много уделял внимания своей личной шкатулке. Близкий родственник его жены Иоганны, урожденной фон Путткамер, открыто заявлял, что рейхсканцлер изменил закон только для того, чтобы Иоганна смогла наследовать состояние Путткамеров, а его банкир Герсон Блейхредер, который уже с середины 1860-х годов управлял личным состоянием князя, подозрительно часто был чересчур хорошо осведомлен о предстоящих решениях правительства, которые приносили ему и его видному клиенту изрядные доходы.
Правда, капиталы Блейхредера были не настолько велики, чтобы в одиночку спасти предприятия «оружейного короля» Круппа. Похожая история «слияния и поглощения», но без такого мрачного финала как в деле Штраусберга, произошла с крупповскими миллионами. Как известно, грюндерство породило цепочку экономических проблем внутри Германии, вызванных, как ни странно, изобилием денег. Множество людей кинулись в спекуляции на денежном рынке, о котором они имели самое смутное представление — и, конечно, прогорели. В их числе были и влиятельные аристократы. Некоторых из них — по персональной просьбе кайзера, переданной через Бисмарка — сумел вытащить из беды Блейхредер. Но спасать фирму Круппа, владелец которой оказался вынужденным заложить свое имущество, включая даже его роскошный дво-рец-особняк, пришлось уже военному ведомству. Сумма — 30 миллионов талеров — для частного банка Блейхредера была неподъемной.
Конец грюндерского бума «эпидемии разнузданной жажды денег», наступил 7 февраля 1873 г. В этот день Эдуард Ласкер, глава фракции Национал-либеральной партии в палате депутатов прусского рейхстага, разоблачил несколько типичных мошеннических операций, в которые были втянуты высокопоставленные политические деятели.
Разоблачения произвели в Берлине эффект разорвавшейся бомбы, хотя некоторые посвященные лица уже давно были в курсе дела. Президент ведомства рейхсканцлера Рудольф Дельбрюк цинично комментировал растущее недовольство проделками грюндеров: «Никакое законодательство не в силах помешать людям избавиться от своих денег, если они задались такой целью».
Однако лавину, вызванную разоблачительной речью Ласкера, остановить было уже невозможно. Наступил полный крах, и голубые мечты были развеяны в одну ночь. Обанкротились 61 банк, 116 промышленных предприятий и 4 железнодорожных общества. Курс акций на бирже падал в бездонную пропасть, и еще в 1876 г. он находился на 50 % ниже котировок периода грюндерского бума до февраля 1873 года.
Банкир Блейхредер, благополучно переживший кризис, считал, что во время биржевого краха была потеряна треть национального богатства страны. Германия, которая, казалось, совсем недавно уверенно шла по пути к богатству, была на грани экономической катастрофы. Бисмарк был уверен, что если бы Блейхредер был министром финансов Пруссии, то ни о каком кризисе не было бы и речи. Так высоко он ценил финансовый гений «своего еврея». Действительно, состояние Бисмарка росло прямо-таки неприличными темпами, и нередко частные сделки государственного деятеля самым тесным образом переплетались с его политическими маневрами.
Когда королевство Пруссия решило расстаться со своей долей акций Кельн-Минденской железнодорожной компании, одним из первых частных лиц об этом узнал банкир Бисмарка Блейхредер, который незамедлительно приобрел значительное количество этих акций для своего самого знатного клиента.
В ситуации противоположного характера Бисмарк также наживался. Когда прусское правительство решило национализировать частные железные дороги, премьер-министр, разумеется, прекрасно знал, какую цену государство было готово платить за это. А так как она была выше тогдашнего биржевого курса, Блейхредер по поручению Бисмарка опять-таки приобрел большое количество железнодорожных акций.
Изрядные прибыли от таких сделок банкир в большинстве случаев вкладывал в надежные ценные бумаги с твердым процентом. Впрочем, процентных поступлений от этих вложений никогда не хватало бы для обеспечения ежегодных доходов в размере 18 %, которые Блейхредер записывал на счет своему видному клиенту. Следовательно, должны были существовать какие-то другие, негласные и спекулятивные вложения.
Бисмарк редко вникал в операции, которые осуществлял за него его банкир. Только в одном случае он четко высказывал свое мнение — при покупке новых земель. Юнкер, у которого когда-то были большие долги, оказался ненасытным покупателем недвижимости. С помощью Блейхредера он добавил к полученным в наследство землям вначале громадное поместье Варцин с кирпичным заводом и фабрикой, производящей известь, а потом две соседние латифундии, площадь земельных угодий которых была в полтора раза больше. Еще более значительными были земельные приобретения Бисмарка после победы над Францией. Вильгельм I, в то время ставший императором Германии и знавший о «земельном» голоде своего канцлера, подарил ему 21 марта 1871 г. Заксенвальд близ Гамбурга, уже тогда бывший крупнейшим лесным массивом Пруссии. Столетие спустя эта земля, которая и сегодня делает потомков князя богатейшими людьми Германии, оценивалась в 2 млрд марок.
Насколько неразборчивым был «железный канцлер», когда речь шла об извлечении личной выгоды из политических маневров, настолько мелочным он становился, когда его «звала к ответу» казна. В 1870 г. он был определен в 18-й разряд налогообложения. Это означало, что чиновники налогового управления оценивали его годовой доход, с которого предстояло взимать налог, в 32–40 тыс. талеров. На такие деньги можно было существовать вполне прилично, так как в те годы среднегодовой доход на душу населения Пруссии составлял всего 116 талеров. Несмотря на это, скупой премьер-министр заявил протест и не успокоился до тех пор, пока финансовые чиновники не согласились брать в расчет его собственные данные, а именно 24,5 тыс. талеров.
Неприступный олимпиец, каким воспринимали его современники, слишком хорошо знал, зачем ему нужны доверительные отношения с презираемым многими его коллегами по сословию «биржевым евреем». Союз с Блейхредером имел не только финансовую сторону. Бисмарк, которому было прекрасно известно, какие тесные связи поддерживает Блейхредер с Ротшильдами, нередко использовал его в политических целях. Банкир снабжал его информацией, которую не в состоянии были получить ни прусская секретная служба, ни дипломатический корпус. Вместе с тем через Блейхредера, а следовательно, Ротшильдов, Бисмарк распространял слухи, предназначавшиеся для правительств в Лондоне или Париже. И в других вопросах эти столь неравные люди оказывали друг другу значительные услуги. Когда Эдуард Ласкер разоблачил грюндерские махинации в палате депутатов рейхстага и обвинил в коррупции тайного коммерции советника Германа Вагенера, в дело вмешался Блейхредер и кредитами помог другу Бисмарка, оказавшемуся в тяжелом финансовом положении.
Другому протеже канцлера графу Хатцфельдту-Вильденбургу, погрязшему в долгах, он устроил хорошо оплачиваемую должность в наблюдательном совете металлургической компании «Ферайнигге Кенигс-унд Лаурахютте». Но несравненно более ценной была дружеская услуга, оказанная Блейхредером государственному деятелю, когда он приобрел известное «Вольфше телеграфенбюро» и преобразовал его в акционерное общество «Континенталь-телеграфен-компани», капитал которого был установлен в размере 333 тыс. талеров. Отныне это предприятие заняло монопольные позиции в системе связи Германии и благодаря финансовой поддержке Блейхредера успешно отражало все попытки иностранных конкурентов, агентств «Рейтер» и «Гавас», проникнуть в эту сферу.
По настоянию Блейхредера «Телеграфен-компани» заключило с прусским государством договор сроком на 10 лет, по которому правительству предоставлялось право просматривать все телеграммы еще до того, как они поступали на телеграфную станцию. Кроме того, правительство могло настаивать на увольнении «ненадежных» корреспондентов и назначать одного представителя в наблюдательный совет предприятия. Вместе с телеграфной сетью Вольфа Бисмарк, по мнению многих историков, располагал решающим средством воздействия на прессу, а также надежным каналом распространения пропагандистских материалов.
