Кто поставил Горбачева? - Островский Александр Владимирович (книги бесплатно полные версии .txt) 📗

Очевидно, и он, и другие криминальные элементы желали не только легализовать награбленное, но и иметь возможность превратить свои сокровища в капитал.

Когда в 1983 г. американский президент Р. Рейган пригласил для консультаций бывшего советского ученого И.Г. Земцова, эмигрировавшего в Израиль, и задал ему вопрос, кто мог быть стать социальной опорой либеральных реформ в СССР, И.Г. Земцов, не задумываясь, ответил: «теневики», т. е. криминалитет, что, вероятно, по-английски прозвучало «гангстеры» [544].

Каким образом реформа 1965 г. способствовала обогащению директорского корпуса, понять нетрудно. Нетрудно понять происхождение капиталов «теневой экономики». А как стал миллионером заместитель министра внешней торговли В.Н. Сушков? Следствие, к которому он был привлечен, показало: за счет взяток. Именно во взятки конвертировала свою власть определенная часть бюрократии и партократии.

Одной из самых распространенных форм взятки становятся подарки. Подарки преподносились еще В.И. Ленину и И.В. Сталину. Но тогда они исходили от коллективов и не использовались вождями в личных целях.

При Н.С. Хрущеве подарки начинают преподносить не только главе партии и государства, но и другим представителям власти, причем как в центре, так и на местах [545]. «Визиты в «братские» страны сопровождались щедрыми дарами, – писал А. Бовин, – у меня низший чин – сервиз на 6 кувертов… Андропову должны были дать на 48 кувертов», «Хрущеву, например, преподнесли белую лошадь» [546].

В результате подарки приобретают характер взятки или же своеобразной дани.

Одним из первых крупных уголовных дел, расследование которого привело на вершину власти, было дело Ядгар Насриддиновой. В 1959–1970 гг. она занимала пост председателя Президиума Верховного суда Узбекистана, а с 1970 по 1974 г. была председателем Совета национальностей СССР [547].

28 декабря 1975 г. A.C. Черняев отметил в своем дневнике выступление «секретаря партбюро из КПК», который «давал факты о коррупции на всех уровнях – от облисполкомов и республиканских министерств до журналистов и хозяйственников». В частности, он объяснил, что «Насриддинову, длительные годы бывшую председателем Совета национальностей СССР, сняли, а потом и вывели из ЦК за невероятные аферы с дачами, домами, шубами и машинами. Свадьба ее дочери обошлась государству чуть ли не в миллион рублей» [548].

«Вспомним, сколько говорили и писали об «узбекском деле», всесторонне исследуя этот феномен. – отмечает А. Гуров. – Какой феномен? Это была обычная модель, применимая к любой республике бывшего СССР» [549].

Характеризуя «рыбное дело», начальник Следственной части Прокуратуры СССР А.Бутурлин заявил: «Впервые мы столкнулись с разложением, дошедшим от бригадиров, мастеров до директоров рыбзаводов, от торговых работников фирмы «Океан» до руководителей главков Минрыбхоза, до заместителя министра Рытова» [550]. А. Бутурлин был не совсем точен: выявленная коррупционная цепочка привела следователей не только в кабинет Рытова, но и кабинет министра рыбного хозяйства, члена ЦК КПСС A.A. Ишкова [551].

«Дело Трегубова» в Москве показало, что в преступлениях участвовали по существу все 300 тысяч торговых работников столицы» [552]. «В Москве, – пишет А. Гуров, – каждый магазин района централизованно выплачивал дань районному торгу, торг в свою очередь отстегивал Мосторгу, Мосторг распределял деньги по аппаратам разных министерств и ведомств. Получалась замкнутая цепочка, в которой каждое звено играло свою роль» [553].

Такую же картину рисуют и сведения, опубликованные в 1995 г. бывшим начальником Ленинградского ОБХСС Г.С. Водолеевым по Ленинграду на 1987 г. Из этих данных явствует, что в сфере торговли в подобную деятельность были вовлечены 95 % работников, начиная от продавцов и кончая директорами [554].

«А как же другие отрасли? К примеру, мясомолочная, деревообрабатывающая, хлопковая, зерновая или системы бытового обслуживания и общественного питания? Там было почти то же самое» [555].

Некоторое представление о масштабах разложения партии дают следующие цифры. С 1981 по 1985 г. из КПСС было исключено 429,5 тыс. чел., с 1986 по 1989 г. – 498,4 тыс. [556]. За девять лет почти миллион.

На рубеже 70-80-х годов коррупция и казнокрадство были обнаружены в Министерстве торговли РСФСР [557], МВД СССР [558], в Министерстве внешней торговли СССР [559], в Министерстве заготовок СССР [560], в Министерстве легкой промышленности РСФСР [561], в Министерстве культуры СССР [562]. Причем когда министр культуры СССР Е. Фурцева «была уличена в том, что строила личную дачу из материалов, которые выделялись на реконструкцию Большого театра» и «ее упрекнули в этом на Политбюро, она вспыхнула и бросила в лицо сидевшим: «Нечего меня обвинять, на себя посмотрите!» [563].

Отметив, что авторитет «Солидарности» в Польше растет за счет разоблачения «коммунизма для аппаратчиков», A.C. Черняев 28 марта 1981 г. записал, что необходимо ужесточение «режима» в отношении партийных чинов». И начинать надо по крайней мере «с Управления делами ЦК, с Павлова и Поплавского», которые «если и не обворовывают, то хорошо пользуются партийной кассой в своих «семейных» целях» [564].

Особую известность получил Г. Д. Бровин, который на протяжении почти 13 лет был одним из секретарей Л.И. Брежнева, а после его смерти, лишившись прежнего покровительства, оказался за решеткой [565].

Коррозия проникла даже в Секретариат и Политбюро ЦК КПСС. В качестве примера можно назвать первого секретаря ЦК Компартии Грузии В. Мжаванадзе.

«Вскоре после моего переезда в Грузию, – вспоминал бывший второй секретарь ЦК КП Грузии H.A. Родионов, – чета Мжаванадзе пригласила меня и мою жену в гости. Жили хозяева скромно, одевались тоже. Однако прошло время, и все изменилось – у жены и дочерей первого секретаря стали появляться дорогостоящие наряды, украшения. Стало входить в моду пышное празднование дня рождения супруги Мжаванадзе – «царицы Виктории», как ее называли, с приглашением большого количества гостей и преподнесением дорогостоящих подарков. И квартиру чета Мжаванадзе занимала теперь…в особняке», причем «огромная квартира Мжаванадзе напоминала скорее антикварный магазин высшего класса, чем жилье» [566].

А ведь В. Мжаванадзе был не просто первым секретарем ЦК компартии Грузии. Он являлся кандидатом в члены Политбюро ЦК КПСС.

Пребывание у власти стало настолько прибыльным, пишет Д.Ф. Бобков, что «в некоторых республиках существовала даже определенная такса на получение партбилета» [567] «По словам бывшего второго секретаря ЦК Компартии Грузии П.А. Родионова в ряде партийных организаций этой республики шла торговля партийными билетами, за прием в КПСС разного рода жулики, выдвигавшиеся затем на более высокие должности, давали крупные взятки» [568]. Бывший помощник Ю.В. Андропова И. Е. Синицын утверждает, что, по имевшимся у него сведениям, торговали должностями и в Азербайджане [569]. «В южных республиках, – пишет А.И. Гуров, – должность секретаря обкома стоила полмиллиона рублей, должность начальника УВД – 300 тысяч. Работника ГАИ – от трех до пяти тысяч» [570].