Стратагемы. О китайском искусстве жить и выживать. ТТ. 1, 2 - фон Зенгер Харро (книги онлайн без регистрации .TXT) 📗
Вообще государственная организация в Южном Китае с самого начала была слабой. Аристократия, захватившая значительные территории, была очень могущественна и оказывала большое влияние на ход политических дел. При дворе постоянно плелись тайные заговоры; время от времени власть узурпировали влиятельные сановники, принадлежавшие к тому или иному могущественному клану. При Юань-ди все высшие должности занимали представители рода Ван. Глава этого клана Ван Дао (276–339) был главным советником императора. При Чэн-ди (правил 325–342) управление перешло к Юй Ляну (289–340), родственнику императора по женской линии. Затем в царствование Му-ди (правил 344–361) произошло быстрое возвышение клана Хуань, который подчинил себе Цзинчжоу и сделался значительно сильнее дома Ван. Дело дошло до того, что в 361 г., после смерти Му-ди, глава Хуаней, Хуань Вэнь, попытался завладеть престолом. Другие аристократические роды поддержали тогда династию Цзинь, и замыслы Хуань Вэня не осуществились (там же, с. 453). —Прим. пер.
[24-й том], составленная Сюй Цзянем (659–729) по поручению императора Сюань-цзуна (правил 847–859) для обучения императорских сыновей, а до этого они появились в сборнике «Ходячие толки в новом пересказе» («ши шо синь юй») восточ-но-цзиньского царевича Лю Ицина (403–444) в 28-й главе «Разжалование» [ «Чу мянь»: «шан жэнь чжо бай чи лоу шан, дань ти цзян цюй»]. Выражение для стратагемы 28 здесь дано в общих чертах и рисует вероломное поведение: человека, когда в нем нуждаются, ставят на высокое место, а затем при возникновении непредвиденных обстоятельств бросают на произвол судьбы вместо того, чтобы помочь сохранить положение и лицо.
28.9. Персик бессмертия на обычном блюде
Наставник чань Цзаоцань из монастыря Духовный источник [ «Линъюаньсы»] проводил занятия в одном из залов в Хуан-лун. Его слава честного мужа была широко известна в буддийских кругах. В 1094 г. буддист-мирянин господин Чжан [Шанъин (1043–1122)] по прозвищу Неистощимый [Уцзин] был поставлен надзирать за сбором риса в Цзянси. В ту пору монастырь Духовный источник оказался в подведомственной господину Чжану области Синхуа. Господин Чжан распределял свои доходы равномерно по различным областям, обходясь со всеми сословиями учтиво. Так, он уговаривал Цзаоцаня оставить свой монашеский сап и поступить на службу в Юйчжане. Однако Цзаоцаню в этом препятствовал обет, данный им бодхисаттве Гуаньинь (см. 19.13). Обет был достаточно строг, что и не позволяло наставнику чань принять приглашение и перейти на мирское поприще. Он лично составил письмо, где сообщает о своем отказе: «У меня нет ни кола ни двора. Я обрек себя на жизнь в бедности и служение живым существам. Прискорбно, что иных досточтимых качеств мне не отпущено. Вы удостоили меня лестным предложением. Но двери в мир открыть мне тяжко. Я живу подаянием среди поросших зеленью холмов и врачую свое больное от въевшейся мирской пыли тело». Придворный астролог (речь идет о поэте и каллиграфе Хуан Тинцзяне (1045–1105)), остановившийся в Синхуа, беспокоился о делах в тех местах. Он отправил письмо господину Чжану, где говорилось: «Да будет благословенна Гуаньинь! Вы удостаиваете высочайшего внимания честного мужа, наставника чань Цзаоца-ня. Но ведь он не поступит на службу, даже если бы и хотел. Да это и неплохо. Персик бессмертия [сяньтао] созревает лишь раз в 3000 лет. Его нельзя срывать сразу после опадания цвета, подобно абрикосу. Мы оба должны ободрить его, поддержав наставника чань на его буддийской стезе и ради этого протянув ему руку помощи. Нельзя, усадив человека на дерево, убрать затем лестницу».
Данный случай описан в «Неофициальных записках с озера Ло» [ «Ло ху елу», 1155] Сяоин Чжунвэня (XII в.). Крайне схожее с выражением для стратагемы 28 используемое придворным астрологом словосочетание можно истолковать так: наставник чань Цзаоцань слишком выдающийся человек, чтобы покинуть свое духовное поприще и стать чиновником. Предлагая ему важное место, его как бы подымают на дерево против собственной воли, где на него будут устремлены взоры тех, кто ожидает его согласия. Нельзя его просто предоставить самому себе и убрать из-под дерева лестницу, оставив его наедине со своим «нет» и вынуждая к резкости со своими почитателями. Напротив, Цзаоцаню необходимо срочно помочь спуститься с дерева связанных с ним ожиданий и выразить понимание по поводу отказа и более его не беспокоить.
28.10. Собрался было сорвать магнолию
В своем известном рассказе «Красная магнолия под высокой стеной» («Да цян ся дэ хун юйлань», 1979) Цун Вэйси (род. 1933) повествует о честном сотруднике уголовного розыска, который на исходе «культурной революции» (1966–1976) был брошен в тюрьму бандой четырех. В день поминовения 1976 г. он поднимается по лестнице, умышленно в качестве ловушки оставленной у высокой стены исправительно-трудового лагеря, чтобы сорвать воткнутую в стену магнолию — любимый цветок скончавшегося в январе 1976 г. китайского премьер-министра Чжоу Эньлая — и положить рядом с его портретом. Заговор удался. Заключенный был застрелен часовым с вышки за «попытку к бегству». Окрашенная его кровью магнолия осталась лежать у стены.
28.11. Заманить противника в глубь своей территории
Но в каком бы значении ни выступала стратагема 28, само выражение стратагемы употребляется крайне редко. За двадцатилетний временной отрезок я отыскал его в китайской прессе — исключая статей о 36 стратагемах — один-единственный раз, а именно в заглавии статьи о ходах, принесших победу некоему шотландцу в бридже (Литературное собрание [Вэньхуэй бао]. Шанхай, 22.01.1989). Для словесного выражения стратагемы 28 привлекают иные речевые обороты, и в рассматриваемом здесь ракурсе чаще всего это выражение «заманить противника в глубь своей территории» («ю ди шэнь жу»). Его использует Мао Цзэдун в статье 1938 г. О затяжной войне [ «Лунь чицзючжань»; § 94]. В связке со стратагемой 22 стратагема 28 служит для подготовки целевой стратагемы 22. Конкретные примеры такой связки приводятся в главе о стратагеме 22. Здесь же мы даем некоторые теоретические разъяснения проявляемой прежде всего в отношении военного противника второй ипостаси стратагемы 28.
Для подъема противника, у которого, возможно, поначалу и в мыслях такого не было, на крышу, для его заманивания туда, в собственных оборонительных порядках нарочно оставляют для него брешь или совершают некий малый просчет. Таким образом, взору противника являют легко доступную «лестницу», вследствие чего у него возбуждают желание воспользоваться мнимой оплошностью соперника. Естественно, открываемая противнику брешь или совершаемый просчет не должен ослаблять собственных позиций. Брешь или просчет не должны быть велики, иначе возникнет угроза прорыва со стороны противника и утрата господства над ним. После того как противник воспользовался сулящей якобы урон сопернику возможностью и взобрался на «крышу», убирают «лестницу» и действуют согласно стратагеме 22.
«Уметь заставить противника самого подойти — значит заманить его выгодой» [ «Сунь-цзы», 6.2 («Пустота и наполненность» («Цюй ши»): «Китайская военная стратегия». Пер. с кит. В. Малявина. М.: Астрель, 2002, с. 149], — говорится в Сунь-цзы. Итак, противника можно заманить на «крышу» приманкой. Это может быть некая материальная ценность, но и предмет борьбы воюющих сторон, который нарочно оставляют в небрежении, чтобы противник бросился к нему. Размещение вожделенного предмета крайне важно. В случае близости противника предмет можно поместить непосредственно на «крышу» и разом заманить туда противника. В случае отдаленности противника он может не заметить находящийся на «крыше» вожделенный предмет, но даже заметив, он, пожалуй, крепко подумает, стоит ли вообще отправляться за ним. Здесь требуется разложить ряд приманок, которые в итоге и заведут противника на «крышу». Жертвование вожделенным для противника предметом не должно обратиться против вас, а сам предмет не должен привести к его усилению. Иначе вы совершите глупость, характеризуемую в китайском языке словами «выходить тигра и навлечь на себя несчастье» («ян-ху (цзы) и-хуань»), а в немецком — «не рой яму другому, сам в нее попадешь».
