Крупп - Шредер Эрнст (книги без регистрации бесплатно полностью .txt) 📗
В целом немецкая промышленность выдержала то напряжение, в котором ей пришлось работать в течение четырех лет войны, но ее снабжение сырьем все эти годы было явно недостаточным. Нехватка селитры могла бы губительно отразиться на снабжении армии боеприпасами, если бы не был найден способ получения азотной кислоты синтетическим путем. При проведении этих опытов неоценимую роль сыграла сталь типа V2A, изобретенная на заводе Крупна, так как она была устойчива к воздействию азотной кислоты.
В результате военных условий развитие фирмы протекало односторонне, и в ноябре 1918 года она находилась на пороге кризиса. После окончания войны нужно было заново оборудовать и модернизировать мастерские. Часть мастерских, выполнявших так называемую Гинденбургскую программу, была оборудована для сборки железнодорожных вагонов и локомотивов. Перестройка производства на мирную продукцию требовала от Круппа фон Болена, председателя Наблюдательного совета, личного активного участия; и хотя легла на производство тяжелым финансовым бременем, ему самому она принесла популярность.
С Хугенбергом Крупп расстался в 1918 году и заменил его Отто Видфельдом, специалистом в социальной и экономической политике. Благодаря его миротворческой деятельности во время рабочих волнений в кайзеровской Германии Видфельд пользовался доверием как со стороны профсоюзов, так и центра; пришедшее к власти новое республиканское правительство оценило его знания и умение работать и неоднократно предлагало в министерстве разные должности. В мае 1922 года Видфельд был назначен немецким послом в Вашингтон.
Новая послевоенная производственная программа хотя и оправдывала себя, с технической точки зрения, но была неэкономична и стоила дорого (производство локомотивов, средств передвижения, сельскохозяйственных машин, аппаратов). За время войны фирма потеряла свои старые рынки сбыта. Крупномасштабная индустриализация, осуществлявшаяся в военные годы, привела повсюду, и, главным образом, за океаном к протекционизму, поощрению отечественной промышленности посредством премий и привилегий. Часто Круппу приходилось заниматься экспортом продукции по себестоимости товаров, если он хотел вернуть фирме былую мировую славу и дать работу коллективу, численность которого понемногу стала приближаться к уровню 1914 года. Несмотря на то, что в восстановительных работах послевоенного периода часть населения имела работу, в общем, картина была неутешительной: степень занятости на производстве в Рурской области, как и во всей немецкой промышленности, была крайне низкой. Демонстрация рабочих заводов Крупна в Пасхальное воскресенье, на которой они протестовали против предоставления рабочих мест иностранцам, в частности французам, закончилась трагически: убито 13 рабочих, арестован и осужден Крупп фон Болен и 8 его директоров. Выступивший в рейхстаге Пауль Лебе осудил действия судей, сказав:
"Я не завидую судьям, которые имеют совесть, какую они продемонстрировали нам. В нравственном отношении мы не можем рассчитывать на них, пусть их решение останется на их совести, но я не могу смириться с ненавистью, которая возникает между двумя народами и становится все глубже".
В конце концов через четыре месяца все осужденные были освобождены. Между тем выступления рабочих и инфляция совершенно расшатали основы фирмы. По первоначальному балансу потери составили 59 миллионов марок. Председатель Наблюдательного совета Крупп стоял перед трудным решением: или закрыть фабрику, как ему советовала его дирекция, или дать возможность существовать, объединив ее с другими сталелитейными заводами, войдя в союз с фирмами, представляющими тяжелую промышленность Рурской области. Так или иначе, но закрытие нерентабельных предприятий и соответствующее увольнение целых коллективов казалось неизбежным.
Фирма не смогла бы выдержать этого кризиса, если бы не помощь со стороны различных правительственных учреждений, государственного банка, Морского торгового общества и Дрезденского банка. Еще не был забыт крах Штиннес-концерна. Правительство Германии связало свою помощь с условием восстановления в течение полутора лет рентабельности заводов Круппа.
Политика сокращения производства, которую фирма вынуждена была проводить, осуществлялась под руководством главного директора фабрики Видфельдта, вернувшегося из Вашингтона; она не являлась выходом из трудного положения, поскольку оздоровление производства сочеталось с увеличением числа безработных в Эссене. Крупп фон Болен продолжал искать выход и в августе 1925 года одобрил план, предложенный Видфельдтом, предусматривавший санацию производства путем привлечения в него английского капитала. Правительство же, заинтересованное в решении вопроса занятости населения в густонаселенном Рурском регионе, разыгрывало английскую карту.
Эта идея уже обсуждалась в 1921 году Штреземаном, Видфельдтом и Розеном, министром иностранных дел. Штреземан выступал тогда с одобрением этого плана, но Видфельдт отклонил его. "Меня, как Вы знаете, очень озадачивает такой подход к политической и экономической проблеме. Тревожит это и в общем виде и в частности применительно к фирме Фридриха Крупна", — писал Крупп фон Болен Видфельдту. Оценивая эту ситуацию ретроспективно, финансовый директор фирмы Крупп писал в 1961 году следующее: "И все же такой выход был бы правильным. Хотя трудно представить себе, как изменилась бы наша история, если бы Англия получила доступ к Рурскому бассейну. Думаю, что тогда не было бы оккупации. Не было бы инфляции, стабилизировалась бы валюта. Мы избежали бы разорения нашего среднего сословия, реакция не была бы столь радикальной и не было бы почвы для правых и левых экстремистов".
В беседе, состоявшейся 1 марта 1922 года, Ллойд Джордж напомнил своему собеседнику Видфельдту, что они уже обсуждали проблему сотрудничества немецких и английских фирм в 1908 году в Берлине: "Но вас, немцев, невозможно было убедить".
В сентябре 1924 года в Берлине состоялись переговоры между авторитетными английскими парламентариями, с одной стороны, и рейхсканцлером Лютером, министром иностранных дел Штреземаном и бывшим министром промышленности фон Раумером — с другой, в которых английская сторона выступила с предложением о тесном сотрудничестве между немецкой и английской промышленностью. Англичане предлагали "заключить соглашение, исходя из того, что Англия будет оказывать поддержку немецкой промышленности и станет участником немецких промышленных предприятий. Англия стремится к сотрудничеству с Германией". Причина этого интереса заключалась в том, что пропасть, разделяющая Англию и Францию становилась все глубже. Франция повысила свои таможенные пошлины и полностью отгородилась от английского рынка.
Еще со времени своей службы в Вашингтоне Видфельдт был знаком лично с управляющим Английским банком Монтегю Норманом и рассчитывал на его содействие и содействие посла Штрамерса в решении этого вопроса. План продажи 50 % акций Круппа Англии при соблюдении права их выкупа семьей Круппа, которой они принадлежали, таил в себе большой риск, но и открывал большие возможности.
Невозможно сказать, как развивалась бы дальше Веймарская республика, оказавшаяся в изоляции и стремившаяся выйти из нее, заключив такое соглашение с Англией.
После бесплодных переговоров директоров Круппа Видфельдта и Зорге с государственным секретарем фон Шубертом, рейхсканцлером Лютером и министром экономики Нойхаузом, состоявшимся в начале сентября, план окончательно провалился. Он не был одобрен правительством, так как Штреземан, министр иностранных дел, придерживался другого направления, ориентированного на Францию. Как известно, все надежды, которые он связывал с этим путем, не оправдались. Неудачи его французской политики, несостоявшееся подписание заранее разрекламированного договора в Локарно омрачили последние годы его жизни. Свое разочарование он выразил в речи, произнесенной им в рейхстаге в июне 1927 года: "Gallia, quo vadis?" ("Франция, куда идешь?"). Такое же чувство тревоги мы ощущаем и в его послании к известному французскому журналисту Жюлю Сюрвену, датированное 8 июня 1929 года: "Если Бриан (Аристид Бриан — президент Франции тех лет.) не пойдет на уступки, считаю, что я проиграл. Тогда придет другой. Тогда пусть они поедут в Нюрнберг и посмотрят на то, что такое этот Гитлер!"
