Утопия у власти - Некрич Александр (читать лучшие читаемые книги TXT) 📗
Ленину приходилось вести борьбу с большевиками, не понимавшими тонкостей национальной политики партии. Ю. Пятаков, Ф. Дзержинский, Н. Бухарин утверждали, что пролетарская революция, уничтожив классы, уничтожит само понятие — нация, и требовали отказа от разговоров о «самостоятельности», «независимости», как категориях буржуазных. Народный комиссар по делам национальностей Сталин был таким же горячим сторонником централизованной власти, как Ленин. В мае 1918 года он сформулировал политику своего наркомата, разъяснив, что советская власть признает автономию лишь в том случае, если она находится под руководством и контролем Москвы. Автономию получает не нация, а рабочий класс и трудовое крестьянство и только в том случае, если они поддерживают советскую власть.
Ленин возражал против «национального нигилизма» некоторых своих товарищей по соображениям тактическим, понимая лучше, чем все другие, притягательность лозунга «самоопределения».
Когда Конфуция спросили, как он стал бы управлять государством, мудрец ответил: я начал бы с возвращения словам их смысла. Ленин, начав управлять государством, прежде всего лишил слова их смысла. Слова приобретали тот смысл, какой в данный момент был нужен Ленину. Значение их менялось и в зависимости от аудитории.
Партия большевиков вступает в гражданскую войну с программой по национальному вопросу, которая одновременно провозглашает право народов на самоопределение вплоть до отделения и утверждает, что «принцип самоопределения должен быть средством для борьбы за социализм и должен быть подчинен принципам социализма» .
Красные и белые
«Ну, а как, сынок, русскому русского бить-то не страшно? — спрашивают солдаты Кавказского фронта, возвращающиеся домой, молодого большевика, уговаривающего их вступить в Красную гвардию. — Сперва оно, действительно, вроде неловко, — ответил красногвардеец, — а потом, ежели распалится сердце, нет ништо...» Октябрьский переворот, который должен был дать стране мир, ввергает ее в самую страшную из войн — гражданскую. Первые выстрелы раздаются на юге России, в казачьих областях. В феврале 1917 года казаки отказались поддержать царский строй, верной опорой которого они считались. Не поддержали они и Временное правительство, объявив о своем нейтральном отношении к большевикам.
Из двух главных большевистских лозунгов — мир и земля — казаки приняли первый: устав от войны, они хотели вернуться домой. Их отношение ко второму лозунгу радикально отличалось от отношения всех других русских крестьян: казаки не хотели новой земли, они хотели сохранить имевшуюся. Важнейшей из казачьих привилегий — за военную службу до 36-летнего возраста — был надел земли в 30 десятин. На территории самой большой из одиннадцати казачьих областей, расположенных на границах России, в области войска донского жило в начале века 1022036 казаков и 1200669 не-казаков, иногородних. Я. Свердлов назвал серьезнейшей задачей советской политики раскол деревни, создание в ней двух враждебных лагерей, направление беднейших слоев населения против «кулацких элементов». «Только если мы сможем расколоть деревню на два лагеря, — говорил председатель ВЦИК, — возбудить такую же классовую борьбу как в городе, только тогда мы достигнем в деревне того, чего достигли в городе». Попытка раскола деревни не удается и советское правительство вынуждено после нескольких месяцев деятельности комитетов бедноты — орудия классовой борьбы — отказаться от них, комбеды ликвидируются. В казачьих областях расслоение населения на казаков и иногородних определяло наличие неистовой вражды между двумя группами, двумя непримиримыми лагерями.
На Дон, в надежде на казачью помощь, съезжаются противники революции. Марина Цветаева напишет в «Лебедином стане»: «Старого мира последний сон: Молодость — Доблесть — Вандея — Дон». Но Дон можно назвать Вандеей лишь в том смысле, что он стал центром борьбы с большевистской властью. Ничего похожего на движение Французских крестьян, возглавляемых духовенством и дворянами, мечтавших о восстановлении монархии, на Дону не было. Казачество возвращения монархии не хотело, революцию оно рассчитывало использовать для приобретения широкой автономии при сохранении всех привилегий. Генерал Алексеев, последний начальник штаба царской армии, не встречает на Дону ни помощи, ни поддержки, на которые он рассчитывал. В конце ноября 1917 года Добровольческая армия, которую начинает формировать генерал Алексеев для борьбы с советской властью, насчитывает 300 человек. В середине января 1918 года в ней около 3000 тысяч человек — офицеров, юнкеров, кадетов, гимназистов. Надежды генерала Алексеева и, фактически возглавившего Добровольческую армию, генерала Корнилова на приток добровольцев, прежде всего офицеров (в мае 1917 года русская армия насчитывала 133 тысячи офицеров) не оправдались. Офицеры, как и солдаты, не хотят воевать, верят, что война кончилась. Атаман Донского войска генерал Каледин заявляет 29 января 1918 года: «Положение наше безнадежно. Население не только нас не поддерживает, но настроено к нам враждебно» и в тот же день кончает самоубийством. Десятитысячная Красная армия Рудольфа Сиверса вступает в середине января на территорию Дона. 23 января советские войска берут Ростов. Добровольческая армия, отягощенная обозом, в котором едут политические деятели, журналисты, профессора, жены офицеров и солдат, уходит в степи. Начинается знаменитый Ледяной поход. У добровольцев — по несколько сот патронов на бойца, для каждой из 8 пушек имеется по 600-700 снарядов. В тяжелейших условиях, окруженная со всех сторон противником, Добровольческая армия идет на Кубань, рассчитывая получить там то, чего не дал Дон. 17 апреля в бою под Екатеринодаром случайный снаряд убивает генерала Корнилова. Смерть Корнилова оказалась непоправимой потерей для Белой армии. Командование принял генерал Деникин, снявший осаду Екатеринодара и уведший армию в район Ставрополя — между Доном и Кубанью, туда, откуда она отправилась в Ледяной поход. За 80 дней похода и непрерывных боев положение на юге России коренным образом изменилось: на Украину и Дон пришли немцы, казачество отказалось от нейтралитета. Установление советской власти знаменуется массовыми расстрелами; Сивере приказывает расстреливать всех «добровольцев»; расстреливают и по другим поводам, генерала Рененкампфа, например, казнят за отказ служить в Красной армии; преследуется церковь; вводится жесточайшая система продразверстки. 10 апреля 1918 года казаки восстают. Генерал Краснов избирается атаманом Всевеликого войска Донского и формирует Донскую армию.
Вторым очагом борьбы с советской властью становится восток России. 17 мая 1918 года чехословаки, двигавшиеся в эшелонах на Владивосток, захватывают Челябинск. Москва поручает всем советам — от Пензы до Омска — разоружить чехословацких легионеров, но те отвечают отказом. 25 мая они занимают Мариинск, а затем — до 8 июня — Новониколаевск (ныне Новосибирск), Пензу, Сызрань, Петропавловск, Курган, Омск, Самару.
Во время мировой войны чехи и словаки, не желая воевать за австро-венгерскую монархию, сдавались в плен взводами, ротами, даже полками. В конце войны в русском плену находилось около 200 тысяч чехов и словаков. Из военнопленных был сформирован чехословацкий легион, насчитывавший около 50 тысяч солдат и офицеров. По Брестскому договору советское правительство обязалось разоружить легион. Чехословаки часть оружия сдали, остальное прятали. По их настоянию и по требованию союзников чехословаки вытесненные с Украины немцами, направлялись эшелонами во Владивосток, откуда морским путем они рассчитывали попасть во Францию и на фронт.
6 августа пала Казань. Чехословакам оставалось форсировать Волгу и перед ними открывался путь на Москву. Впервые после Октябрьского переворота возникла серьезная опасность для советской власти. И стала очевидной необходимость создания регулярной армии. Разрозненные выступления малочисленных, разрозненных противников большевистского правительства на рубежах бывшей российской империи подавлялись отрядами Красной гвардии, красноармейскими соединениями, еще жившими революционным энтузиазмом и не признававшими дисциплины. Силами ВЧК беспощадно подавлялись хлебные бунты: советская печать весной 1918 года полна сообщений о них» и восстаниях. О масштабах репрессий свидетельствуют документы о расстрелах, последовавших после подавления восстания в Ярославле (июль 1918): после занятия города «57 человек было расстреляно на месте», затем «особо-следственная комиссия» «тщательно допросила» сотни арестованные и «выяснила», что 350 человек «стояли во главе заговора и имели связь с чехословаками. Вся эта банда в количестве 350 человек, по постановлению Комиссии, расстреляна». В результате дополнительного следствия, проведенного уже ярославской ЧК было расстреляно еще 10 человек. В «Красной книге ВЧК» сохранился откровенный рассказ о подавлении ярославского восстания, которое длилось с 6 по 21 июля. Лацис (Судрабс) подробно излагает, как 106 заговорщиков и перешедший на их сторону бронедивизион, располагавший двумя броневиками, долго отбивали атаки 1-го Советского полка Интернационального отряда и лево-эсеровской дружины (неудача в Москве не мешала левым эсерам поддерживать советские войска). В результате артиллерийского обстрела, в котором принял участие прибывший из Москвы бронепоезд, «большая часть города оказалась охваченной морем огня». Затем последовала воздушная бомбардировка, с применением «наиболее разрушительной силы бомб». Окруженному плотным кольцом городу был предъявлен ультиматум: жители должны выйти из города, в случае неподчинения «по городу будет открыт самый беспощадный, ураганный артиллерийский огонь из тяжелых орудии, а также химическими снарядами». Эти формы борьбы с противниками были несостоятельными в случае столкновения с дисциплинированным, обученным чехословацким легионом.
