Вторая мировая война. (Часть I, тома 1-2) - Спенсер-Черчилль Уинстон (читать книги онлайн бесплатно серию книг txt) 📗
Одновременно Болдуин применил одно нововведение. Он назначил Идена, престиж которого неуклонно повышался и здоровье которого к этому времени восстановилось, министром по делам Лиги Наций. Иден получил равный статус с министром иностранных дел.
В описанных выше обстоятельствах английское правительство предприняло совершенно неожиданный шаг. Инициатива, по крайней мере отчасти, исходила от военно-морского министерства. Между английским и германским военно-морскими министерствами с некоторых пор велись переговоры о соотношении флотов обеих стран. По Версальскому договору немцы имели право построить не более четырех линкоров водоизмещением 10 тысяч тонн каждый в дополнение к шести крейсерам также водоизмещением 10 тысяч тонн. Однако английское адмиралтейство недавно обнаружило, что два последних из строящихся карманных линкоров — «Шарнхорст» и «Гнейзенау» — гораздо больше по своим размерам, чем это разрешено договором, и совершенно иного типа. В действительности это были легкие линейные крейсера водоизмещением 26 тысяч тонн.
В связи с этим наглым и мошенническим нарушением мирного договора, тщательно подготовленным и начатым по меньшей мере двумя годами раньше (в 1933 году), адмиралтейство сочло целесообразным заключить англо-германское морское соглашение. Правительство его величества сделало это, не проконсультировавшись со своим французским союзником и не поставив в известность Лигу Наций. Обращаясь к Лиге и заручаясь поддержкой ее членов для выражения протеста против нарушения Гитлером военных статей мирного договора, оно одновременно уничтожало с помощью частного соглашения морские статьи того же договора.
Главной чертой соглашения было условие, чтобы германский военно-морской флот не превышал одной трети английского флота. Это очень прельщало военно-морское министерство, которое оглядывалось на те дни перед великой войной, когда мы довольствовались соотношением 16:10. Ради этой перспективы и принимая заверения немцев за чистую монету, наше министерство соглашалось признать за Германией право на строительство подводных лодок, что категорически запрещалось мирным договором. Германии разрешалось построить такое количество подводных лодок, которое составило бы 60 процентов от числа английских подводных лодок, в случае же исключительных, по ее мнению, обстоятельств она могла построить и все 100 процентов. Немцы, конечно, дали заверения, что их подводные лодки никогда не будут использованы для борьбы против торговых судов. Для чего же в таком случае они предназначались? Ведь ясно, что, если бы остальная часть соглашения была соблюдена, они не могли оказать влияния на исход морских операций, поскольку это касалось военных кораблей.
Установление для германского флота предельных размеров, равных одной трети английского, означало, что Германии разрешалась такая судостроительная программа, которая должна была до предела загрузить ее верфи по меньшей мере на десять лет. Таким образом, расширение германских военно-морских сил практически ничем не ограничивалось и не сдерживалось. Немцы могли строить новые корабли так быстро, как это позволяли физические возможности.
Установленная английским проектом для Германии квота судов была даже гораздо щедрее той, которую Германия считала целесообразным использовать. Отчасти это, несомненно, объяснялось тем, что ей приходилось считаться с конкуренцией между танковой и судостроительной промышленностью из-за получения бронеплит. Немцам было разрешено построить 5 линкоров, 2 авианосца, 21 крейсер и 64 эсминца. Фактически же они имели к началу войны готовыми или близящимися к окончанию строительства: 2 линкора, 11 крейсеров, 25 эсминцев и ни одного авианосца — то есть значительно меньше половины того, что мы так благодушно разрешили им построить.
Сконцентрировав все свои наличные ресурсы на строительстве крейсеров и эсминцев за счет линкоров, они могли поставить себя в более выгодное положение на случай войны с Англией в 1939 или 1940 году. Как мы теперь знаем, Гитлер уведомил адмирала Редера, что война с Англией едва ли начнется ранее 1944 или 1945 года. Таким образом, планы расширения германского военно-морского флота были рассчитаны на длительный срок. Немцы достигли максимально установленного для них предела только в строительстве подводных лодок. Как только они оказались в силах превысить 60-процентный лимит, они воспользовались той статьей соглашения, которая разрешала им довести строительство до 100 процентов, так что к началу войны ими было построено 57 подводных лодок.
В проектировании новых линкоров преимущество немцев состояло в том, что они не были участниками Вашингтонского морского соглашения или Лондонской конференции. Они немедленно заложили «Бисмарк» и «Тирпиц». И в то время как Англия, Франция и Соединенные Штаты были связаны пределом в 35 тысяч тонн, эти два огромных корабля должны были иметь водоизмещение свыше 45 тысяч тонн, так что, когда строительство их было закончено, они оказались самыми мощными кораблями в мире.
С дипломатической точки зрения Гитлеру было также весьма выгодно в тот момент расколоть союзников, добиться того, что один из них готов был простить нарушения Версальского договора, и заключением соглашения с Англией санкционировать восстановление для Германии полной свободы перевооружения. Сообщение об этом соглашении явилось новым ударом по Лиге Наций. Французы имели все основания жаловаться, что разрешение на строительство подводных лодок, данное немцам Великобританией, затрагивает жизненные интересы Франции. Муссолини усмотрел в этом факте свидетельство того, что Великобритания недобросовестно ведет себя в отношении своих союзников и что при условии обеспечения ее специфических интересов как морской державы она готова идти на любые сделки с Германией, какой бы ущерб они ни наносили дружественным державам, находящимся под угрозой в связи с ростом германских наземных сил. Выглядевшая циничной и эгоистичной позиция Великобритании поощрила Муссолини к более энергичному осуществлению своих планов в отношении Абиссинии.
Скандинавские страны, которые всего за две недели до этого мужественно поддержали протест против введения Гитлером обязательной воинской повинности в германской армии, обнаружили теперь, что Великобритания за кулисами санкционировала создание германского военно-морского флота. Правда, он должен был равняться лишь одной трети английского, но и в этих пределах он становился хозяином Балтики.
Соглашение это не только не являлось шагом по пути к разоружению, но, напротив, в случае осуществления его на протяжении нескольких лет оно неизбежно привело бы к развертыванию строительства новых военных кораблей во всем мире. Потребовалась бы реконструкция всего французского военно-морского флота, если не считать его новейших судов. Это в свою очередь оказало бы воздействие на Италию. Что касается нас самих, то было очевидно, что для сохранения нашего тройного превосходства над немцами в современных кораблях мы должны провести весьма значительную реконструкцию английского флота. Возможно, что формула, согласно которой германский флот должен был равняться одной трети английского, истолковывалась нашим морским министерством в том смысле, что английский флот должен быть в три раза больше германского. Это, пожалуй, могло бы расчистить путь для разумной и давно уже требовавшейся перестройки нашего флота.
В действительности же было достигнуто только то, что Германии было позволено в течение пяти или шести последующих лет развернуть строительство новых военных кораблей в таких размерах, какие только позволяли ее физические возможности.
В военной области официальное введение 16 марта 1935 года воинской повинности в Германии означало серьезный вызов Версалю. Однако методы, применявшиеся ныне для расширения и реорганизации германской армии, представляют не только технический интерес. Надо было дать определение тем функциям, которые отводятся армии в национал-социалистском государстве. Целью закона от 21 мая 1935 года было расширить избранный круг прошедших тайную подготовку технических специалистов путем вооружения всей нации.
