Англо-Бурская война (1899–1902) - Дойл Артур Игнатиус Конан (лучшие книги без регистрации .TXT) 📗
Преимущество, достигнутое на правом фланге, не особенно помогло бурам в прорыве линии фронта британцев. И этот факт еще больше затрудняет понимание того, с какой целью был так удален этот аванпост. Бюргеры практически окружили отряд Куксона, а Деларей и Кемп упорно поддерживали наступление; но их артиллерийский огонь был подавлен огнем британских орудий, и в линии обороны было невозможно найти уязвимое место. В час началась атака, в 5.30 она была, наконец, прекращена, и Деларей стал отступать. Но он ни в коей мере не был разбит, и в пользу этого свидетельствует тот факт, что Куксон не пытался преследовать противника или захватить его орудия; но Деларей, по крайней мере, не достиг своих целей, а его потери были более тяжелыми, чем в предыдущих сражениях, в которых он принимал участие. Моральное воздействие его прошлых побед также ослабло, а бюргеры поняли, если у них еще оставались иллюзии на этот счет, что солдаты, бежавшие под Твибошем, не были типичными представителями Британской армии. В целом это был хорошо проведенный и полезный бой, хотя он и стоил британским войскам двух сотен потерь, из которых тридцать пять, были фатальные. Отряд Куксона всю ночь, до прибытия людей Вальтера Китчинера, провел с оружием наготове.
Генерал Ян Гамильтон, который в течение некоторого времени выполнял обязанности начальника штаба лорда Китчинера, прибыл в Клерксдорп 8 апреля, чтобы принять на себя верховное командование всей операцией против Деларея. В начале апреля три основные британские колонны совершили быстрый, но безуспешный обход. До самого конца, казалось, смекалка и большая мобильность оставались на стороне буров, которые всегда могли обратиться в бегство, когда в этом была необходимость, и спастись, когда они этого хотели. Время от времени, однако, они выбирали для этого неподходящее время, как было в том случае, к описанию которого я намерен приступить.
Гамильтон планировал наступление, чтобы охватить южную часть территории Деларея, и с этой целью, имея Хартбистфонтейн в качестве центра, он маневрировал своими колоннами, чтобы выстроить их в линию и пройти обратно к Клерксдорпу. Кекевич, Роулинсон и Вальтер Китчинер – все командиры выполняли маневры с этой целью. Однако безудержно смелые буры, несмотря на то, что им было известно, что лидеры уже вступили в переговоры и мир должен был быть заключен в течение нескольких дней, были решительно настроены вступить в последнее героическое сражение с британскими войсками. Части Кекевича находились западнее всех и, как считали буры, были самыми изолированными, соответственно, именно на них было совершено нападение. Утром 11 апреля у местечка под названием Руйвал противник, численностью девятнадцать сотен, который под командованием Кемпа и Вермааса подошел из Волмаранстада и с чрезвычайной стремительностью напал на британскую колонну. Не было предварительного обстрела, и отважная, но единственная атака буров численностью 1500 человек открыла и закончила сражение. «Я как раз говорил штабному офицеру, что в пределах двадцати миль нет буров, – говорит один из участников, – когда мы услышали треск ружейного огня и увидели, что на нас скачет огромная толпа». Британцы были ошеломлены, но не потрясены этим явлением. «Я не видел более красивой атаки. Они держали ровную линию», – говорит один из очевидцев. Другой из присутствовавших рассказывает: «Они подошли, двигаясь одной длинной линией в четыре человека». Это была классическая кавалерийская атака, и тот факт, что им удалось продвинуться так далеко, говорит о том, что мы переоценили заградительную мощь современного оружия. Они прошли добрых пятьсот ярдов под плотным огнем, и только в сотне ярдов от британских позиций их удалось повернуть. Солдаты-йомены, шотландские кавалеристы и полицейские поливали мощным огнем приближающиеся волны всадников, а орудия открыли огонь, подпустив противника на две сотни ярдов. Буры были остановлены, они заколебались и повернули. Их огонь, вернее, огонь прикрытия тех, кто не участвовал в атаке, вывел из строя пятьдесят человек, но их собственные потери были гораздо более тяжелыми. Грозный Потгитер упал прямо перед британскими орудиями. «Слава богу, он мертв! – воскликнул один из его раненых бюргеров. – Сегодня утром он бичом загнал меня на линию огня». Пятьдесят погибших и огромное количество раненых остались на поле боя. Колонна Роулинсона подошла к левому флангу Кекевича, и отступление буров превратилось в сокрушительный разгром: их преследовали на расстоянии двадцати миль, а оба их орудия были захвачены. Это было горячее и решительное, хотя и небольшое сражение, которое завершило западную кампанию, оставив последний ход, как и всю игру в целом, за британцами. С этого момента и до конца, на территории Деларея боев практически не было, но войска продолжали подбирать пленных, а самыми знаменательными событиями стали неожиданный налет Рошфора, на Швайцер-Ренеке, в результате которого было захвачено около шестидесяти пленных, и нападение отряда Яна Гамильтона на железнодорожную линию у Мафекинга, в результате которого было захвачено не менее 364 пленных. В этой сложной и хорошо организованной операции бреши между британскими частями прикрывались пожарами на вельде и огнем рассредоточенных разведчиков. Вновь прибывшие полки Австралийского Союза положили блестящее начало военной истории своей объединенной страны энергией своих маршей и тщательностью укреплений.
29 мая, всего лишь за два дня до объявления перемирия, несколькими бурами был осуществлен рейд в заповедник под Фредерикстадом. Горстка всадников, преследовавшая их, попала в засаду, устроенную крупным отрядом противника в гористой местности в десяти милях от британских позиций. Большинству преследователей удалось благополучно уйти, но молодой Сазерленд, второй лейтенант Сифортского полка, всего лишь несколько месяцев назад покинувший Итон, оказался в очень затруднительном положении, потеряв свою лошадь. С презрением отказавшись сдаться, юноша сумел с боем пройти целую милю, прежде чем был застрелен окружившими его всадниками. Бурский командующий с полным правом мог заявить, что в ходе всей войны он не видел более доблестного примера британской отваги. Поистине печально, что молодая жизнь должна была прерваться в самый последний момент, но Сазерленд погиб благородно и за благородное дело, и долгие незаметные годы – жалкая замена тому примеру и той традиции, которую оставляет за собой подобная ранняя смерть.
