Трагедия 22 июня: блицкриг или измена? - Мартиросян Арсен Беникович (читать книги онлайн бесплатно серию книг txt) 📗

Ржевские операции были одним из крупнейших вкладов советского военного командования и лично Верховного Главнокомандующего в Великую Победу, победоносный марш к которой доподлинно начался не только от берегов Волги и предгорий Кавказа, но и под нашу же артиллерийскую канонаду на Ржевском направлении.

Все операции имели строгую подчиненность единому замыслу и адекватные ему цели на каждом этапе. Сталин четко нацелился на то, чтобы сломать хребет фашистскому зверю именно в глубине России — к глубокому сожалению, иначе не выходило, тем более после того, что случилось 22 июня 1941 г., а также весной 1942 г. Но в то же время у него не было и права на ошибку. Здесь все зависело от того, насколько тщательно будет проведена подготовка, прежде всего военно-экономическая.

До чрезвычайности характерно, что цели, которые преследовал Сталин, были как бы опережающе зеркальными по отношению к целям Гитлера. Они сфокусировались главным образом на проблеме нефти. Дело в том, что еще с середины октября 1941 г. Сталину хорошо было известно, что в вермахте острый дефицит топлива, а контрнаступление наших войск под Москвой ясно показало, что милостиво сданных Францией Гитлеру 5 млн. тонн нефти только и хватило, что под мощными контрударами нашей армии откатиться от Москвы.

После этого дальнейшая судьба военной кампании на Востоке, а в конечном-то итоге, и самого Третьего рейха зависела от того, сумеет ли вермахт прорваться к нефти Северного Кавказа и Баку — советская разведка еще до контрнаступления под Москвой проинформировала Сталина о планах Гитлера осуществить весенне-летнее наступление в Южном направлении [793].

Очевидно, в том числе и этими данными было обусловлено согласие Сталина на контрнаступление под Харьковом, столь бездарно проваленное Тимошенко и Хрущевым, а также на Крымскую операцию, где чересчур «перестарался» ни хрена не смысливший в военных делах пресловутый Лев Захарович Мехлис.

Вообще для понимания сути предназначения всех Ржевских операций необходимо точно знать, какой разведывательной информацией руководствовался Сталин, принимая решения об их проведении. Только это способно в корне уничтожить оголтелый идиотизм тупого антисталинизма.

Как известно из истории 5 апреля 1942 г. Гитлер подписал Директиву № 41 — т. н. план «Блау» — план летней кампании на Восточном фронте на 1942 г. Согласно этой директиве германские войска при сохранении угрозы захвата Москвы и Ленинграда должны били сосредоточить основные силы на южном участке фронта, захватить Кавказ, особенно его нефтеносные районы и промышленные центры, Ростовскую и Сталинградскую области, выйти на рубеж Волги. В директиве прямо ставилась задача «окончательно уничтожить живую силу, оставшуюся в распоряжении Советов, лишить русских возможно большего количества военно-экономических центров, захватить нефтяные районы Кавказа и перевалы через Кавказский хребет… попытаться достигнуть Сталинграда или по крайней мере подвергнуть его воздействию тяжелого оружия, с тем чтобы он потерял свое значение как центр военной промышленности и узел коммуникаций».

Так вот, задолго до того, как Гитлер подписал эту директиву, Сталин, благодаря, в частности, советской военной разведке, располагал едва ли не всеобъемлющей информацией об операции «Блау», при возможном благоприятном развитии которой Гитлер ко всему прочему планировал также и поворот своих войск на север для захвата Москвы.

Это был удивительный по своей фантастической результативности вклад и уже упоминавшегося разведчика «Кент», и нелегальной резидентуры военной разведки «Дора» (резидент Шандор Радо), «легальных» резидентур «Брион» и «Эдуард» в Лондоне, «Акасто» в Стокгольме, «Пак» в Анкаре, агента «Долли» и ряда других.

Это они заблаговременно, задолго до того, как Гитлер подписал Директиву № 41, вскрыли суть, цели и основные положения операции «Блау» (о том, как была вскрыта операция «Блау», см.: Лота В. «Плыть против «Барбароссы». М., 2004. С. 379 — 382).

Коленопреклоненно склоняя голову перед их выдающимся подвигом, мы тем более обязаны понять, почему сразу после битвы под Москвой Сталин принял решение об активных наступательных операциях чуть ли не по всем направлениям. Ведь это же не было каким-то там самодурством самого Сталина, как то пытаются выставить отдельные негодяи-щелкоперы от истории, опирающиеся к тому же на т. н. «маршальское непонимание» (т. е. жуковское) этого решения Сталина.

То было суровой необходимостью — в основе его решения лежала точная, многократно проверенная и переподтвержденная информация, начало которой положили еще «Кент» и «Старшина», к тому же еще осенью 1941 г.

Прежде чем охаивать Сталина, надо хотя бы точно знать, что лежало в основе побудительных мотивов тех или иных его решений.

В этом есть и достоинство историка, а облаять «мертвого льва» может любая собака — несть им числа, к глубочайшему сожалению!

Но и у Сталина едва ли не все сфокусировалось на нефти — ведь необходимо было гарантированно обеспечить топливом и производственные мощности предприятий ВПК, которые после тотальной эвакуации только-только начали разворачивать и наращивать производство, и весь тыл, и, конечно же, действующую армию. И какие бы то ни было сбои или перебои в обеспечении топливом должны были быть исключены.

Заранее и в безопасном районе следовало подготовить необходимые запасы топлива, но одновременно подготовить и забивку нефтяных скважин на случай возможного их захвата гитлерюгами и в то же время резко наращивать производство оборонной продукции, а также заранее организовать пути бесперебойной доставки топлива и иных военных грузов к фронту — стояли сверхархисложные задачи!

Именно в это время по указанию Сталина Берия и организовал срочное рытье котлованов-хранилищ нефти на Урале и в других местах, доверху заполнив их нефтью до того, как нефтеисточники Северного Кавказа временно попали к немцам [794].

Одновременно и также задолго до того, как гитлерюги подошли к нефтеносным территориям, нарком нефтяной промышленности Н. Байбаков лично от Сталина получил задание подготовить забивку нефтескважин Краснодарской области и Северного Кавказа непосредственно перед (возможной) оккупацией этих территорий [795].

Надо с низким поклоном отдать должное Байбакову — он настолько блестяще и технически грамотно осуществил забивку нефтескважин прямо на глазах у гитлерюг, что те так и не смогли их раскупорить и воспользоваться нашей нефтью (после освобождения этих территорий нефтескважины были раскупорены не менее блестящим образом) [796].

По указанию Сталина, параллельно Берия организовал снятие ж. д. полотна вместе с рельсами с уже тогда строившегося БАМа и в кратчайшие сроки построил рокадную (идущую вдоль фронта) железную дорогу Кизляр — Астрахань — Саратов. Именно благодаря этой железной дороге к началу контрнаступления под Сталинградом было подано 100 тыс. вагонов различных грузов — если умножить на 45 т, т. е. на грузоподъемность тогдашних нагонов, то получится 4,5 млн. т грузов! [797] И, надо особо отметить, Сталин очень внимательно отслеживал движение каждого эшелона, их разгрузку, сурово взыскивая за любые срывы и нерасторопность [798].

Гитлер же, удлинив себе к концу лета 1942 г. линию фронта на 1,5 тыс. километров, повис вместе со своими рвавшимися к Волге и Кавказу войсками на единственной ветке, пролегавшей через единственный уцелевший мост через Днепр в Днепропетровске (была, правда, и вторая линия, через Запорожье, однако гитлерюги не смогли восстановить там мост, на что потом все жаловались в своих мемуарах, особенно Манштейн) [799].