Предшественники Дарвина в России (Из истории русского естествознания) - Райков Борис Евгеньевич (читать книги без регистрации .txt) 📗
В 1887 г. был торжественно отпразднован 50-летний юбилей научной деятельности Кейзерлинга, в котором приняли участие почти все русские научные общества и учреждения.
Кейзерлинг скончался 8 мая 1891 г., 76 лет от роду, в Эстонии.
Перейдем теперь к рассмотрению статьи Кейзерлинга об эволюции, которую отметил Дарвин. Называется она «Заметка о последовательном появлении организованных существ» (Note sur la succession des êtres organisés. — Bull, de la Soc. Géologique en France, T.X, 1852–1853, стр. 355–358).
«Исчезновение и последовательное появление организованных существ, — так начинает Кейзерлинг свою статью, — явление настолько значительное и одновременно настолько удивительное, что, несмотря на свою запутанность, оно непреодолимо привлекает внимание натуралистов. Гипотезы, выдвигаемые по этому вопросу, хотя они носят случайный и неполный характер, тем не менее, представляют известный интерес, так как они в какой-то мере дают разъяснение этой проблемы, разрешить которую сколько-нибудь удовлетворительно на данном этапе наших современных знаний весьма затруднительно».
Тем не менее, Кейзерлинг делает попытку разрешить эту проблему, причем выдвигает в качестве предпосылок соображения материалистического характера. По его мнению, в процессе видообразования действуют причины либо чисто физического, либо химического порядка, причем последним он придает преимущественное значение: «Мы убеждены, — пишет он, — что химическая конституция зародышевых элементов регулирует поведение и количество частиц, образующихся в процессе роста. Таким образом, изменение в интимной структуре этой химической формулы вида произвело бы преобразование вида. Таким было бы, например, воздействие чужеродных молекул, которые химически влияют на зародышевые элементы в тех случаях, когда дальнейшее развитие идет не прерываясь». Кейзерлинг допускает, что такими «чужеродными молекулами», которые могли влиять на видообразование, были мельчайшие частицы, плавающие в атмосфере; они воздействовали на зародыши живых тел и направляли известным образом их развитие. В результате таких влияний могли возникать новые виды, отличные от прежних, но родственные им. «Гипотеза, которую мы предлагаем… — пишет автор, — допускает, что молекулы особого строения, способные изменять зародышевые элементы, время от времени распространялись вокруг нашей планеты».
Здесь Кейзерлинг находится в кругу представлений, очень популярных в его время, а именно, опирается на учение о так называемых «миазмах». Дело в том, что в первой половине XIX в., когда бактериологии еще не существовало и истинные причины инфекционных эпидемических заболеваний были совершенно неизвестны, врачи и натуралисты были убеждены, что зародыши заразных болезней носятся в воздухе, причем движутся воздушной полосой. Такая полоса и получила название миазмы. Веру в существование такой миазмы особенно укрепляли ученых наблюдения над течением холеры. Дело в том, что холерную эпидемию нельзя было удержать никакими карантинами. Она внезапно перескакивала через них и появлялась в таких местах, где до того никаких случаев холеры не было и куда никто из посторонних лиц не приезжал.
Эти факты привели ученых к мнению о распространении холеры по воздуху. Много споров вызывал вопрос, являются ли частички, несомые миазмой, веществами неорганического происхождения, или живой заразной материей.
Отражением этих воззрений и является гипотеза Кейзерлинга. Он предположил, что раз такие миазмы существуют и появляются на земном шаре в разные эпохи периодически, то они должны были появляться и в геологические периоды жизни Земли. Поскольку такие миазмы вызывают весьма серьезные последствия для жизни и блага живых организмов, то влияние миазмы на зародыши живых существ могло быть настолько действительным, что влекло за собой стойкие наследственные изменения, которые давали начало новым видам, близким к предыдущим, но отличающимся от них. В то же время другие ряды организмов, менее устойчивые, истреблялись нацело, и таким образом происходила смена флор и фаун на Земле.
Такова гипотеза видообразования, предложенная Кейзерлингом в 1853 г. Она достаточно фантастична, но согласована с научными представлениями того времени. Само собой разумеется, что когда пало учение о воздушных миазмах, рушилась и эта гипотеза.
Таким образом, по мысли Кейзерлинга виды изменяются не в силу каких-либо внутренних присущих им свойств, а исключительно в силу воздействия внешних факторов — различных миазмов. Однако в данном случае эти факторы вымышленные, несуществующие.
Не лишено интереса, что Ламеттри в своем известном сочинении «Человек — машина» высказывает мысль, несколько напоминающую идею Кейзерлинга, что на строение органических тел «влияет хаос из различных элементов, которые носятся в бесконечном воздушном пространстве».
По Кейзерлингу, миазма действует не на взрослые формы, а на зародыши (les gentries, les elementes de germination). Это он повторяет во многих местах. Кроме того, это действие является, по-видимому, не длительным, как, например, влияние почвы или климата, а скорее преходящим, может быть даже однократным, так как сама миазма — явление временное. Следовательно, перерождаются эмбриональные формы.
Что касается учения Дарвина, то гипотеза Кейзерлинга имеет с ним только то общее, что в обоих случаях фигурирует изменяемость видов. В остальном гипотеза Кейзерлинга очень далека от учения Дарвина. Поэтому, когда появилось это учение, друзьям и знакомым Кейзерлинга было очень интересно узнать, как он относится к дарвинизму и разубедился ли он в своих собственных взглядах на факторы эволюции.
Биографы Кейзерлинга сообщают, что он довольно охотно вел устные беседы на эту тему, однако написать свои соображения по поводу учения Дарвина всегда отказывался, несмотря на усиленные просьбы. Наконец, в 1888 г., уступая желанию своего сына, он изложил свои взгляды на этот вопрос в двух длинных письмах к сыну, написанных в декабре 1888 и в мае 1889 г.
Из этих любопытных документов, написанных почти через сорок лет после появления статьи Кейзерлинга, о которой упомянул Дарвин, видно, что маститый ученый, которому было в то время 73 года, отказался от своей гипотезы происхождения видов путем воздействия на них мельчайших миазматических частичек, притекающих из внешней среды.
К учению Дарвина Кейзерлинг отнесся с большим сочувствием. По его мнению, дарвинизм очень удачно объяснил множество биологических фактов, хотя у него нет уверенности в том, что учение Дарвина разъяснило все вопросы видообразования. «Однако учение Дарвина, — пишет Кейзерлинг, — без существенного изменения его основ, по-видимому, вполне может быть развито до такой степени, чтобы объяснить также и то, что до сих пор не имело объяснения».
Кейзерлинг отдает также должное эрудиции Дарвина и его добросовестности как исследователя. Он отмечает, что это учение прекрасно обосновано наблюдениями и опытами, весьма основательно трактует вопрос о происхождении рас и разновидностей и смело подходит к происхождению систематических видов. Тем не менее, учение Дарвина является, по мнению Кейзерлинга, пока лишь гипотезой, требующей дальнейшей проверки и разработки.
Отношение Кейзерлинга к дарвинизму видно, между прочим, из его отзыва на книгу Н. Я. Данилевского «Дарвинизм» (1885), представленную в Академию наук на премию. В этом объемистом трактате, очень нашумевшем в свое время, Данилевский поставил целью опровергнуть дарвинизм как «лжеучение». Академия послала книгу на отзыв Кейзерлингу как своему члену-корреспонденту. Отзыв был отрицательный. «Дарвинизм сейчас, — так писал Кейзерлинг, — единственное учение, решающее задачу о происхождении и уничтожении видов. Для доказательства своей теории Дарвин не мог пользоваться только явлениями, происходящими на наших глазах…» Книга, по мнению Кейзерлинга, не заслуживает премии, так как «результаты, полученные Данилевским, для науки весьма незначительны».
Возвращаясь к статье Кейзерлинга, отметим весьма любопытные рассуждения его на тему о том, шла ли органическая эволюция путем мелких непрерывных изменений, как учил Дарвин, или процесс перехода одного вида в другой совершался прерывисто, скачками. «Дарвинисты, — пишет Кейзерлинг, — склоняются к первому предположению и верят в него твердо и неуклонно, однако не приводя никаких доказательств. Изречение: „природа не делает скачков“ — пользуется среди них большим весом. Однако они забывают, что самый ничтожный сдвиг в зародышевых элементах может повести к значительным отклонениям при дальнейшем ходе развития и при образовании окончательных форм… В хроматине, — указывает далее автор, — можно не заметить сколько-нибудь заметного скачка, но в конечных формах скачок может быть. Целый ряд других явлений свидетельствует о скачкообразном развитии (sprungweise Differenzierung) растений и животных».
