Союз звезды со свастикой. Встречная агрессия (сборник) - Суворов Виктор (читать книги полностью без сокращений .TXT) 📗
«Миротворчество» Ленина было вынужденным. Если бы человечество не оказало сопротивления революционному экстремизму после Октября 1917 г., то планета могла бы стать «советской федерацией», о чем не раз заявляли сами большевики. То, что ленинская концепция мирного сосуществования обосновывалась прежде всего необходимостью создать минимальные внешние условия для сохранения единственной социалистической республики в кольце враждебного окружения, не отрицалось позднее советским руководством13.
Как видим, утверждения, что ленинское правительство уже с первых дней существования советской власти, с момента принятия вторым Всероссийским съездом Советов в ночь с 8 на 9 ноября 1917 г. Декрета о мире, руководствовалось принципом мирного сосуществования государств с различным социально-экономическим строем14, не соответствуют действительной истории предмета. Декрет о «мире» имел совсем другие и отнюдь не мирные цели, исходя из перспективы международной социалистической революции. Расчет был на превращение войны империалистической в войну гражданскую, которая и доведет дело революции в Европе до победного конца.
Также ни в коей мере не свидетельствует о миролюбии ленинского правительства, а наоборот, говорит об агрессивности вынашиваемых им планов подписание 3 марта 1918 г. Брестского договора. Брест-Литовский мирный договор был подписан Советской Россией в условиях чрезвычайно тяжелого для только что родившейся Советской власти положения и не менее тяжелого положения российских войск, истощенных сражениями на фронтах Первой мировой15. Как отмечал В. И. Ленин, «армия воевать не может», поэтому необходима «не фраза о вооруженном восстании против немцев сию минуту, а систематическая, серьезная, неуклонная работа по подготовке революционной войны, создание дисциплины, армии, упорядочение железных дорог и продовольствие»16. Для революционной войны нужна была армия, ее не было. Значит, надо было принимать условия17. Условия мира, заключение которого инициировали сами большевики для того, чтобы начать формирование новой, революционной Красной Армии, а затем военной мощью окрепнувшего Советского государства, успешным наступлением не оставить от этого договора – «красивой бумажки» – «и следа»18.
Нет сомнений, что подобная уверенность большевиков в недолговременности «похабного» мира основывалась, прежде всего, на том факте, что к моменту подписания Брест-Литовского мирного договора начало организации революционной Рабоче-крестьянской Красной Армии уже было положено: соответствующий декрет был подписан В. И. Лениным 15 (28) января 1918 г. Целью армии была поставлена «поддержка будущей социальной революции в Европе»19. Отметим, что в само основание армии (в 1946 г. переименованной в Советскую) закладывались классовые принципы20: считалось, что с Рабоче-крестьянской Красной Армией не будут воевать рабочие и крестьяне других стран, а в случае войны перейдут на ее сторону и повернут штыки против своих помещиков и капиталистов. Красная Армия готовилась для «социалистической войны» всемирного пролетариата против мировой буржуазии. Поэтому, как только в ноябре 1918 г. в Германии (в результате немалых усилий большевиков)21 произошла революция, Красная Армия, не дожидаясь ухода германских войск с территорий, занятых ими на основании Брест-Литовского мирного договора, перешла в планомерное наступление, стремясь насадить Советскую власть на ранее уступленных Германии территориях22. 8 декабря 1918 г. Декретом СНК РСФСР была признана независимость Эстляндской Советской Республики23, 22 декабря СНК признал независимость Советской Республики Латвии24 и Литовской Советской Республики25. 24 декабря 1918 г. постановлением ВЦИК эти декреты были утверждены26. Признавая высшей властью в названных республиках только власть Советов, все вышеперечисленные акты советского правительства содержали обязательство РСФСР оказывать советским правительствам Прибалтийских республик и их войскам всяческое содействие в борьбе за освобождение от «ига буржуазии» в борьбе против «строя эксплуатации и угнетения».
Рассматривая итоги социалистической революции и Гражданской войны в России, В. И. Ленин 21 ноября 1920 г. еще раз подчеркнул, что «наша революция победит тогда, когда ее поддержат рабочие всех стран»27. Для достижения этой цели – осуществления «всего социалистического переворота, взятого с международной точки зрения, т е. точки зрения победы над капитализмом вообще»28, Ленин призвал решить две «неразрывно связанные»29 между собой задачи: «…во-первых, победить эксплуататоров и отстоять власть эксплуатируемых – задача свержения эксплуататоров революционными силами; во-вторых, задача созидательная – построить новые (социалистические. – А. П.) экономические отношения, показать пример того, как это делается»30, «показать на деле… всем остальным странам, что коммунистический строй, уклад, может быть создан»31. Успех в хозяйственном строительстве «доведет нашу победу в международном отношении до полного конца»32.
Таким образом, эта ленинская установка о строительстве социализма в отдельно взятой стране, воспринятая XIV партконференцией и закрепленная в резолюции XIV съезда ВКП (б), на которую ссылается И. Фляйшхауэр для подтверждения отказа советского руководства от идеи победы революции в мировом масштабе, имела в виду не окончательную победу социализма, а призвана была решить лишь одну из двух ведущих к этой победе задач: показать пролетариям других стран пример успешного социалистического хозяйственного строительства. Это подтверждается и тем, что XIV партсъезд вошел в историю партии как съезд социалистической индустриализации страны, поставивший перед партией в качестве центральной задачи превратить страну из аграрной в индустриальную, развернуть то самое хозяйственное строительство, о котором говорил В. И. Ленин.
Поэтому-то рассматривать резолюцию XIV съезда ВКП (б) в качестве отказа от идеи мировой революции нет никаких оснований. Как пишут венгерские ученые Л. Белади и Т. Краус, эту перспективу опоры на собственные силы, перспективу построения социализма в одной стране «партия большевиков не выбирала, а вынуждена была принять в силу своей международной изолированности»33.
В октябре–ноябре 1926 г. на XV конференции лозунг построения социализма в СССР был возведен в ранг официальной политики партии и больше уже не подвергался сомнению. Однако, как подчеркивает Д. А. Волкогонов, цель Сталина – сделать планету «красной» – оставалась неизменной34. Верный заветам Ленина, достичь этой цели Сталин рассчитывал методами, вытекающими из задач, провозглашенных Лениным в ноябре 1920 г. (впрочем, они были лишь интерпретацией идей, выдвигавшихся в период Брестского мира и ранее): созданием сильной экономики и сильной армии.
В условиях неэффективности системы «социализма» ради большевизации всего мира коммунистическое руководство шло на все: нещадную эксплуатацию народа, чьими руками создавался огромный военный потенциал; разорение деревни; растранжиривание национальных богатств, создание многомиллионного ГУЛАГа для использования дармовой рабочей силы.
Диктатор Муссолини заметил как-то в беседе с журналистами: «Сталин морит страну голодом, чтобы создать моторизованную, механизированную, сильную армию»35.
В соответствии с секретным постановлением СНК СССР от 23 января 1928 г. осуществлялась продажа за рубеж картин и других произведений искусства36 с целью получить деньги на индустриализацию, направленную прежде всего на обеспечение, развитие и наращивание военного потенциала милитаризировавшейся страны…
Ценой нищеты, неимоверных жертв, каторжного труда и деформации экономики, ценой разбазаривания национальных богатств и экологического беспредела были созданы гигантские вооруженные силы. Не для защиты Отечества – для мировой экспансии.
