Популярная история евреев - Джонсон Пол (первая книга .txt) 📗
Примеру Бен-Гуриона последовал израильский правящий класс. Моше Шарет «до того» был Шертоком, Элиаху Элат – Эпштейном, Леви Эшкол – Школьником. Была образована Комиссия по еврейским наименованиям, которая составила перечень еврейских имен вместе с правилами их замены. Например, фамилию Портной следовало поменять на Порат, Тейтельбаум – на Агози, Юнг – на Элем, Новик – на Хадаш, Вольфсон – на Бен-Зев. Фокусы злокозненных австрийских бюрократов следовало компенсировать, заменив Инкдигер (хромой) на Амир (сильный), а Люгнер (лжец) – на Амити (правдивый). Кроме фамилий были ивритизированы и имена. Например, Перл становилась Маргалит. Надо сказать, что евреи были менее склонны менять имена, чем фамилии. Так, Голди Меерсон в соответствии с практикой израильского МИДа сменила фамилию на Меир, когда стала в 1959 г. министром иностранных дел, но отказалась стать Зехавой, ограничившись тем, что взяла имя Голда. Потребность в ивритских именах привела к тому, что пришлось старательно перелистать Библию. После этого в моду вошли Игал, Ярив, Яэль, Авнер, Авитал, Хагит и даже Омри и Зерубавель. Появились и новоизобретенные имена: Бальфура вместо Бальфур, Герцля вместо Герцль. Согласно раввину Бенциобу Каганоф, видному специалисту по еврейским именам, возрождение библейских имен привело к сознательному отказу от многих табу иудаизма, в особенности от запрета на библейские имена доавраамовых времен. Израильтяне стали нарушать его, называя своих детей Ювал, Ада, Пелег и даже Нимрод, который в Талмуде фигурирует в числе пяти наиболее нечестивых людей в истории человечества. Стали модными и другие «нечестивые» имена, как Рейма, Делия, Аталия и Цинор. Самого Бегина назвали в честь Менахема, о котором в Библии сказано: «И он сделал то, что было злом в глазах Бога».
Иврит был не просто связующей силой. Он спас Израиль от языковой проблемы, которая стала проклятием стольких наций, особенно новых. Это было большой удачей, так как у Израиля хватало и других проблем. Тот факт, что в конце 1942 г. в Варшавском гетто между еврейскими политическими партиями могли идти резкие дискуссии по поводу того, как организовать сопротивление нацистам, дает некоторое представление о глубине идеологических разногласий, которые (вместе с другими) были присущи и Израилю. Основная линия раздела проходила между лейбористской партией (иногда называемой МА– ПАЙ) с ее профсоюзным крылом Гистадрут и военной организацией Хагана – с одной стороны и ревизионистами, которые в своих инкарнациях назывались Херут, Гахал и, наконец, Ликуд; отношения были дополнительно отравлены, как мы рассказывали выше, убийством Арлозорова в 1933 г. и его последствиями. Они стали еще хуже в результате ужасной истории, которая произошла во время Войны за независимость. Бен-Гурион постоянно опасался, что Бегин, который отвергал границы раздела, установленные ООН, будет сражаться за их расширение, если Иргуну позволить действовать как самостоятельной силе. Бегин согласился влить Иргун в национальную армию 1 июня 1948 г., но продолжал пользоваться независимыми поставками оружия. Когда во время первого прекращения огня к побережью неподалеку от ТельАвива прибыло судно «Альталена» с партией оружия для Иргуна, правительство запретило Иргуну получать его. Бен-Гурион заявил кабинету министров: «Не должно быть двух государств и не должно быть двух армий… Мы должны решить, передать власть Бегину или приказать ему прекратить свою сепаратистскую деятельность. Если он не сдастся, мы откроем огонь». Правительство приказало министру обороны обеспечить соблюдение закона. На берегу начался бой, и Бегину пришлось прорываться на борт судна, чтобы взять оружие. Игал Алон, главнокомандующий Пальмах, регулярными частями Хаганы, и его заместитель Ицхак Рабин, руководивший операцией из отеля Ритц, решили обстрелять судно из орудий и потопить его. Бегину пришлось плыть на берег, 14 человек Иргуна были убиты, и организация на этом практически прекратила существование. Бегин называл лейбористскую коалицию «правительством преступников, тиранов, предателей и братоубийц». Бен-Гурион просто назвал Бегина Гитлером.
Впоследствии лейбористская партия и ее союзники правили Израилем до 1977 г. Вместе с киббуцами, Гистадрутом, Хаганой и доминирующим положением в Еврейском агентстве они начали формировать местную правящую верхушку еще во времена мандата. После провозглашения независимости они продолжали это формирование, контролируя вооруженные силы, государственную службу и через авуары Гистадрута промышленность Израиля. Израиль во времена мандата унаследовал многие английские политические, конституционные и юридические институты. Но в одном отношении он радикально отличался от Англии, позаимствовав у социалистических партий Восточной Европы принцип, в соответствии с которым партия становится государством. В этом отношении он больше походил на Советский Союз. Различие между профессиональными политиками и профессиональными госслужащими, столь характерное для британской парламентской демократии, в Израиле практически отсутствовало. Алон отошел от командования Пальмах, чтобы стать министром и вице-премьером.
Рабин стал начальником Генштаба и позднее Премьер-министром. Двое других военачальников, Хаим Бар-Лев и Давид Элазар, также прошли через лейбористское движение. Моше Даян, самый прославленный из военачальников, вышел из Зеирим, молодежного движения МАПАЙ, так же, как и Шимон Перес, который при Бен-Гурионе возглавлял аппарат Министерства обороны, а со временем сам стал премьером. Человек мог последовательно быть депутатом кнессета, генералом, министром, послом и руководителем государственного радио. Израиль был партийным государством, но никогда не был однопартийным. Важнейшие мнения совсем необязательно принимались в кабинете министров. Назначения на государственные должности основывались, как правило, на принадлежности к партии, добившейся того или иного успеха на выборах. Каждая партия сама решала, кто чего заслужил и кого выдвигать в министерства, которые она контролирует. Лейбористское движение в целом формировало сельскохозяйственно-промышленный комплекс, охватывало значительную часть военной промышленности, жилья, страхования жизни, распределения. Оно играло, благодаря своим механизмам, решающую роль в вопросах, которые обычно относятся к компетенции правительства: трудовые соглашения, образование, здравоохранение и иммиграция. В значительной степени это коренилось в том, каким образом происходило заселение земель во времена мандата. Для структуры Израиля после провозглашения независимости были характерны некоторые слабые стороны типичной бывшей колонии Третьего мира, возникшей как независимый режим в результате движения сопротивления, националистического движения и даже терроризма.
Многопартийная структура способствовала сохранению демократии. Однако сами партии находились в постоянном процессе взаимопроникновения, раскола, перегруппировки, переименования, образования коалиций. Между 1947 и 1977 гг. лейбористская партия МАПАЙ никогда не получала менее 32,5% голосов, но не получала и более 40%. В результате наблюдалась значительная нестабильность, несмотря на общее преобладание лейбористского движения, с трудными переговорами о создании коалиций после каждых выборов, а то и между выборами. Бен-Гурион был премьером с 1948 по 1963 г., за исключением краткого периода 1953-55 гг., когда он уступил место Моше Шарету. Многие из произведенных им назначений и снятий с должности (генералов, например) носили достаточно произвольный характер и объяснялись реакцией на внутриполитические маневры. Его давняя вендетта Пинхасу Лавону, министру обороны, на которого Бен-Гурион возложил ответственность за провал разведки в Египте, была спровоцирована как внутрипартийными, так и общественными факторами. Партии были одновременно и выразителями интересов, и носителями определенной идеологии. Соответствующим образом шел и отбор в них, особенно среди иммигрантов. Это восходило еще к временам между двумя войнами, когда устройство на поселение было в значительной степени в ведении партии. В начале 1930-х годов существовало межпартийное соглашение о разделе дефицитной земли. После провозглашения независимости земли стало достаточно для всех, кто хотел бы заняться сельским хозяйством, поэтому партийные чиновники ездили по лагерям переселенцев с целью отбора желающих. Существовало неофициальное размежевание по религиозно-этническому принципу. Например, выходцы из Румынии, Болгарии и Югославии тяготели к светским партиям (в основном МАПАЙ), североафриканцы – к религиозной группе Мицрахи, которая входила в коалицию. Благодаря ловкости йеменской агентуры МАПАЙ эта партия практически монополизировала иммигрантов из Йемена, хотя после протестов Мицрахи ее доля была ограничена на уровне 60-65%. МАПАЙ и Мицрахи заключили также соглашение о разделе 100 000 иммигрантов из Марокко; при этом МАПАЙ брала на себя организацию эмиграции из Южного Атласа, Мицрахи – из Северного. В 1955 г. недовольство выходцев из Марокко тем, что их рассматривают как собственность и объект для оболванивания, привело к разрыву этого соглашения.
