Полный курс лекций по русской истории - Платонов Сергей Федорович (читать книги полностью без сокращений .txt) 📗
Так была исполнена первая часть задуманного императрицей плана: найдены «общие правила» нового законодательства. В исполнении этой первой части, как мы уже видели, Екатерину постигла некоторая неудача. Она не могла полно и откровенно высказать свои принципы, потому что кругом себя встретила противодействие. Неудача постигла ее и во второй части плана – в разработке подробностей нового законодательства. Эти подробности никогда не были выработаны.
Для составления нового кодекса манифестом 14 декабря 1766 г. были созваны в Москву представители сословий и присутственных мест. Их собрание получило название «Комиссии для сочинения проекта нового уложения». В эту Комиссию дворянство каждого уезда должно было послать одного депутата; каждый город, независимо от его величины, – тоже одного депутата; низшие разных служб служилые люди (ландмилицкие люди), черносошные (государственные) крестьяне – из каждой провинции, от каждого народа по одному депутату. Сенат, Синод, Коллегия, и др. присутственные места должны были также прислать по депутату. Таким образом основания представительства были различны: одни части населения посылали представителей уезда, другие – от провинции, третьи – от отдельного племени, четвертые – от присутственного места; одни избирали посословно (дворяне, крестьяне), другие – по месту жительства (горожане-домовладельцы, инородцы). Частновладельческие крестьяне и совсем были лишены права представительства. Не было и прямых представителей духовенства. Таким образом, хотя и собрали в Москву лиц самых разных состояний и племен, но все же представительство, установленное Екатериной, было далеко не полно. (Очень хорошо рассмотрена организация и состав комиссии 1767 г. в сочинении А. В. Флоровского «Состав Законодательной комиссии 1767-1774 гг.» 1915.)
Депутат обеспечивался на все время пребывания в Комиссии казенным жалованьем и должен был привезти в Москву инструкцию от своих избирателей с изображением их нужд и желаний. Эти инструкции получили название депутатских наказов, а Наказ Екатерины в отличие от них стал называться «большим Наказом». Звание депутата Екатерина старалась сделать весьма почетным в глазах общества: депутаты навсегда освобождались от казни, телесного наказания и конфискации имения; за обиду депутата виновный нес двойное наказание.
30 июля 1767 г. с торжеством были открыты заседания Комиссии в Грановитой палате в Москве. Всех представителей, явившихся в Комиссию, было 565. Одна треть из них были дворяне, другая треть – горожане; число лиц податных сельских классов не доходило и до 100; депутатов от присутственных мест было 28. Понятно, что такое разнородное собрание могло с удобством обсуждать принципы законодательства, но не могло удобно заниматься редактированием законов в полном своем составе. Оно могло их только слушать, обсуждать и принимать в готовой редакции. Поэтому общее собрание Комиссии должно было выделить из себя особые комиссии, которые сделали бы для общего собрания все вспомогательные и подготовительные работы. Эти комиссии и были выделены: одни из них занимались тем, что обрабатывали отдельные части будущего кодекса после обсуждения их общим собранием Комиссии; другие же приготовляли предварительно материал для занятий общего собрания. Одна из этих комиссий, дирекционная, руководила занятиями как частных комиссий, так и общего собрания, была главной пружиной всего дела. В ней были поэтому членами генерал-прокурор и председатель (маршал) Комиссии (А. И. Бибиков). Масса частных комиссий вносила большую сложность в делопроизводство: каждый частный вопрос проходил через несколько комиссий и по несколько раз через одну и ту же. Это вызывало неизбежную медленность законодательных работ. А так как отношения частных комиссий и общего собрания не были точно определены, то неизбежны были беспорядок и путаница в их деятельности. Так несовершенство внешней организации дела, ее сложность и неопределенность создавали первое препятствие для успешного ведения дела.
В ходе занятий Комиссии найдем и другие препятствия. Общее собрание прежде всего прочитало Наказ императрицы и узнало из него те отвлеченные принципы деятельности, которые ему ставила Екатерина. Вместе с тем члены собрания привезли с собой более 1000 депутатских наказов, должны были ознакомиться с ними и уяснить себе те нужды и желания русского общества, какие в них находились. Эти нужды и желания депутаты должны были примирить с теоретическими желаниями наказа и слить их в гармонически стройный законодательный кодекс. Для такой цели необходимо было разобрать депутатские наказы и привести в систему все их содержание. Этот кропотливый труд мог быть совершен только специальной комиссией, потому что был неудобен для собрания в 500 человек и был, в сущности, черновой приготовительной работой. Далее, желания сословий были часто противоположны и непримиримы: для должного к ним отношения мало было знать отвлеченные принципы, а следовало изучить исторически положение того или другого вопроса, т. е., иначе говоря, разобраться в старом законодательстве, которое состояло из массы (более 10000) отдельных законоположений, весьма не упорядоченных. Поэтому вместе с систематизацией депутатских наказов являлась другая подготовительная работа, не доступная общему собранию, – систематизация, или простое собрание старых законов.
Пока обе эти работы не были исполнены, общему собранию нечего было делать, оно должно было ждать их исполнения и затем уже обсуждать приготовленные материалы и согласовать их с теоретическими началами. Но этих работ не думали исполнять предварительно и ожидали их от общего собрания. В инструкции, данной Екатериной Комиссии и определившей порядок ее действий, видим, что Екатерина на общее собрание возлагает обязанность «читать законы, в поправлении которых более состоит нужды», и «читать наказы, разобрав по материям и сделав выписку». В этом скрывается отсутствие ясного представления о том, что подготовительные законодательные работы недоступны для обширного собрания, не имеющего в них достаточного навыка. Так, рядом с несовершенствами внешней организации и неумелая постановка самых задач, смешение подготовительных работ с прямой обязанностью Комиссии служили вторым препятствием к успеху дела.
Комиссия сначала верно поняла, что ей необходимо было делать в ее обстановке. Прочтя Наказ Екатерины, она приступила к чтению наказов депутатских и прослушала несколько крестьянских наказов. Не окончив этого дела, по предложению маршала Бибикова, она перешла к чтению законов о дворянстве, затем о купечестве. Потратив на это около 60 заседаний, Комиссия занялась вопросом о правах остзейских дворян и не окончила этого дела, как не кончила прежних. В конце 1767 г. Комиссию перевели в Петербург, где она также переходила от предмета к предмету и ничего не достигла. В конце 1768 г. члены общего собрания были распущены ввиду войны с Турцией. Частные комиссии работали немногим лучше. Виной такого беспорядка в занятиях было, по мнению исследователей, неумение Бибикова и других направляющих лиц. Сама Екатерина чувствовала неуспех дела, старалась ему помочь, посылала наставления Бибикову и не добились ничего. Так, рядом с другими препятствиями неумение ближайших руководителей дела мешало его успеху. Более опытный председатель и более опытная дирекционная комиссия скорее поняли бы, что нужно делать. Это поняла, кажется, только сама Екатерина. Распустив общее собрание, она оставила некоторые частные комиссии, которые и работали, кажется, до 1774 г. Общее собрание в то же самое время не считалось уничтоженным, а было распущено на время. Таким образом, подготовительные работы не прекратились, но их обсуждение в общем собрании было отсрочено. В этом было бы можно, пожалуй, видеть правильный шаг в ходе законодательных работ; но с 1775 г. Екатерина стала забывать о своей Комиссии и решилась повести свою законодательную деятельность без ее участия. Комиссия не была созвана вторично. Блестящие и широкие планы не осуществились, затея нового законодательства не удалась.
