Полководец - Карпов Владимир Васильевич (лучшие книги онлайн txt) 📗
Вот поэтому и было решено, что, несмотря на наступившую ночь, армия Жадова перейдет в наступление, чтобы сковать упомянутые выше танковые и механизированные дивизии врага.
В первый день армии Пухова и Гордова продвинулись более чем на 20 километров. Танковые армии пока продолжали идти вместе с ними.
Если помнит читатель, в тылу этой нашей наступающей группировки, в городе Бреслау, в окружении, находились войска гитлеровцев под командованием генерала Нигофа. Их удерживала в котле, не ведя активных боев и, значит, не имея больших потерь, наша 6-я армия под командованием генерала Глуздовского. И вот на допросе первых же пленных выяснилось: если бы наши части не перешли в наступление 6 мая, то 7 мая Шернер нанес бы сильный удар в направлении Бреслау с целью деблокировать группировку Нигофа.
Но мы опередили и сорвали эту затею Шернера. Такая ситуация оказалась решающей для судьбы группировки в Бреслау. Генерал Нигоф, видя успешное продвижение наших войск в сторону Праги, понял безвыходность своего положения и капитулировал.
По этому случаю Верховный Главнокомандующий издал приказ, адресованный Коневу и Петрову:
«Войска 1-го Украинского фронта в результате длительной осады сегодня, 7 мая, полностью овладели городом и крепостью Бреславль (Бреслау).
Гарнизон немецких войск, оборонявший город, во главе с комендантом крепости генералом от инфантерии фон Нигофом и его штабом прекратил сопротивление, сложил оружие и сдался в плен.
7 мая к 19 часам нашими войсками взято в плен в городе Бреславль более 40 тысяч немецких солдат и офицеров».
Успешно действовала в этот день и 5-я гвардейская армия Жадова. Она продвигалась вперед, охватывая Дрезден с северо-запада и северо-востока, к концу дня вышла на окраины города. Шернер, опасаясь окружения, приказал отводить этот фланг своей группировки. А командующий фронтом маршал Конев, учитывая это выгодное обстоятельство, приказал, кроме рвущейся вперед к Праге главной группы, перейти в наступление и левому крылу фронта, то есть 2-й армии Войска Польского, 28-й, 52-й, 31-й и 59-й армиям.
Это было гигантское наступление, на широком фронте двигались огромные массы войск — людей и техники. Петрову надо было неотступно держать все это в поле своего зрения, немедленно реагировать на любые задержки, получать и осмысливать информацию, докладывать ее командующему фронтом, который находился впереди, на направлении главного удара, а также сообщать ее наверх — в Генеральный штаб и Ставку Верховного Главнокомандующего.
Нетрудно себе представить, какого напряжения требовало это от начальника штаба и какой при этом надо было обладать способностью быстро все схватывать, оценивать, реагировать и без опозданий осуществлять все необходимое.
Маршал Конев понимал сложность работы штаба фронта при таком размахе и темпах наступления, не случайно, описывая именно эти дни, он говорил о том напряжении, с каким приходилось работать штабам:
«Обстановка была сложной, темпы наступления высокие. Для управления войсками фронта в этих условиях требовались непрерывные донесения снизу, чтобы вовремя регулировать движения войск, выдерживать и направление движения, и темпы. Я должен был все время знать, где что происходит, чтобы иметь возможность соответственно сманеврировать другими имевшимися в моем распоряжении резервами в том случае, если наступление где-то остановится, застопорится, упрется в непробиваемую с одного удара оборону. Бесперебойная информация имела для меня в этот день особенное, исключительное значение».
Вот все это и должен был осуществлять штаб под руководством генерала Петрова.
Кроме сведений о боевых действиях к Ивану Ефимовичу в этот день, 7 мая, стали поступать запросы от штабов и командиров по поводу услышанного сообщения зарубежного радио о том, что война окончилась. Не имея по этому поводу никаких указаний от Генерального штаба, Петров не мог сказать им ничего определенного. Он и сам слышал по радио передаваемую из Парижа, Лондона, Брюсселя, Амстердама и других городов торжественную музыку, церковные службы, речи о том, что наступил мир.
Как стало известно позже, англо-американское командование приняло в тот день от немцев в Реймсе капитуляцию. Ну, на западном направлении гитлеровские войска уже давно не оказывали сопротивления, и принятие этой сепаратной капитуляции нашими союзниками было просто незаконным, о чем и было заявлено Советским правительством. Но здесь, на пражском направлении, ни о каком мире, ни о какой капитуляции еще не было и речи. Генерал-фельдмаршал Шернер со своими войсками не только оказывал отчаянное сопротивление нашим частям, но и жестоко расправлялся силами еще ранее посланных отрядов с восставшими жителями Праги.
Генерал Петров запросил у Генерального штаба разъяснения о происходящем. Ему ответили, что капитуляцию, принятую созниками, договорено считать предварительным актом, а 8 мая в Берлине будет приниматься безоговорочная капитуляция от руководства гитлеровской армии. Принимать ее будет заместитель Верховного Главнокомандующего Маршал Советского Союза Г. К. Жуков и представители военного командования союзных нам держав. Вот она-то и будет считаться завершением войны.
Шернер 7 мая отдал приказ по войскам:
«Неприятельская пропаганда распространяет ложные слухи о капитуляции Германии перед союзниками. Предупреждаю войска, что война против Советского Союза будет продолжаться».
В этот же день по приказу Ставки перешли в наступление войска 2-го Украинского фронта под командованием маршала Р. Я. Малиновского и 4-го Украинского фронта под командованием генерала армии А. И. Еременко. Это обстоятельство уже не оставляло никаких надежд группировке Шернера, его били со всех сторон.
8 мая главная группировка 1-го Украинского фронта продолжала свое стремительное наступление в сторону Праги. Шли тяжелые бои на перевалах и в узких местах в горах, везде и всюду части Шернера оказывали жестокое сопротивление.
В тот же день 8 мая на направлении, которому генерал Петров по просьбе командующего оказывал особое внимание, тоже была одержана победа — был взят Дрезден. По этому поводу Верховный Главнокомандующий издал приказ, адресованный Коневу и Петрову:
«Войска 1-го Украинского фронта после двухдневных боев сломили сопротивление противника и сегодня, 8 мая, овладели городом Дрезден — важным узлом дорог и мощным опорным пунктом обороны немцев в Саксонии…
В ознаменование одержанной победы соединения и части, наиболее отличившиеся в боях за овладение городом Дрезден, представить к присвоению наименования «Дрезденских» и к награждению орденами».
В этот же день генерал Петров получил донесение из штаба армии Лелюшенко о том, что в ходе боев они разгромили какой-то штаб, на который налетели в момент его перемещения по дороге. Это была очень большая штабная колонна, и поэтому танкисты доложили о ней, но у них не было времени разбираться ни в документах, захваченных в этом штабе, ни допрашивать офицеров и генералов, которых там взяли в плен. Танкисты рвались вперед. Как выяснилось позднее, это был не простой штаб, а штаб группировки Шернера.
Сам Шернер едва не попал в плен. С этого момента, лишившись возможности управлять своими войсками, Шернер уже скрывался по лесам, пробиваясь в сторону союзников, он даже переоделся в штатский костюм, забыв и о своей фельдмаршальской гордости. Вот что пишет сам Шернер:
«В ночь с 7 на 8 мая мой штаб находился в переброске и утром 8 мая при танковом прорыве русских был полностью уничтожен. С этого времени я потерял управление отходящими войсками. Танковый прорыв был совершенно неожиданным, так как вечером 7 мая фронт еще существовал».
Забегая вперед скажу: этот жесточайший и кровожаднейший из фашистских военачальников все же попал в плен. Позднее Шернер вместе с Клейстом и другими военными преступниками предстал перед советским трибуналом. На суде Шернер повторял применявшуюся многими гитлеровскими генералами защитительную тактику: он-де только подчиненный и выполнял приказы, которые ему давались. Советский трибунал приговорил Шернера к 25 годам заключения. В 1953 году из гуманных соображений срок наказания был наполовину сокращен, в январе 1955 года Шернер был освобожден и уехал в Западную Германию.
