Первые русские мониторы (сборник статей и документов) - Лысенок В. И. (версия книг .TXT) 📗
В заключение, для возможно полного выяснения вопроса броненосного судостроения, постараемся разобрать (насколько это нам доступно) несколько мнений, о мониторах, мнений появившихся в среде людей, вполне признающих современное значение броненосного флота. Что касается собственно до постройки, многие, говоря об ней, постоянно сетовали на то, башни делаются из 11 однодюймовых листов, а не сплошные, т. е. не из 4 ½ или 5 ½-дюймовых плит.
Несправедливость подобного укора доказать не трудно: вовсе не думая опровергать превосходство сплошной брони перед слоеной (как по крепости, так и по относительной легкости первой из них), стоит лишь вспомнить о времени, когда с заводчиками заключались контракты. Время это было — начало польского восстания. В продолжение целого лета (1863 года) восстание не прекращалось; положение политических дел самое натянутое, каждую минуту можно было ждать разрыва; получить сплошную броню в России не только для 11 мониторов (11 лодка «Смерч»), 2-х батарей и 2-х фрегатов, но даже и для одного судна было решительно неоткуда.
Лучший из английских заводчиков Браун (в Шефильде) с трудом взялся к закрытию навигации 1863 года доставить всего 196 плит, тогда как на один фрегат «Севастополь» их нужно 314; потом даже если бы нашли средства заказать сплошную броню за границей для всех вновь строящихся судов, невольно является вопрос: как бы пришлось поворачивать в случае разрыва? Наконец, плиты в дюйм толщины, — не говоря уже о том, что их всегда можно добыть у себя дома, — имеют то важное преимущество, что башни, из них сделанные, как нельзя лучше прошли сквозь боевое испытание.
При экстренной работе на срок, располагая очень немногими инженерами, знакомыми с броненосным судостроением, делать первый опыт постройки башен из сплошных плит было бы вряд ли своевременно, в особенности же имея в виду, что американские мониторы, сражавшиеся с крепостями, показали неоднократно, что они способны выдержать такой огонь, который нашим мониторам, предназначенным преимущественно для сражения с судами, испытать, по всей вероятности, никогда не удается!
Трудность приобрести броню в прошлом году за границей доказывается еще и тем, что, когда вследствие ускорения работ на фрегате «Севастополь», батареях «Не тронь меня» и «Кремль» оказались вынужденными заказать Брауну 2800 тонн сплошных плит (в 41/ дюйма и менее), согласившись даже для скорейшего исполнения заказа отказаться от общепринятой пробы, Браун (несмотря на громадные средства завода, первого в Англии по броненосному производству) к октябрю 2863 года доставил, вместо обещанных 2800 тонн, целой тысячей тонн менее; — что же бы было, если бы башни мониторов делались не из слоеной брони? Очевидно, они не поспели бы к сроку, — случайность весьма неприятная, в особенности при настоящем политическом горизонте Европы, когда весна 1864 года должна застать Россию вооруженной и готовой.
Когда постройка мониторов была решена, контракты заключены и работа кипела, адмирал Дюпон, начальствующий федеральной эскадрой в деле под Чарльстоном, напечатал, для своего оправдания, рапорты всех командиров судов, участвовавших под его командой в неудачной бомбардировке. Действие этих официальных сведений на общественное мнение было неприятное и тяжелое; известие о гибели монитора «Вихавкен» усилило общее недоверие к вновь строящимся судам, и в это время не раз случалось слышать набор фраз, самых громких, десятки обвинений, самых неосновательных: «Ну уж эти мониторы, драные плоты, созданные для потопления и ничего более», говорили одни. «Постройка сразу 10 мониторов, да это безумие», — говорили другие. «Посмотрите, какое фиаско американский флот потерпел под Чарльстоном», — кричали со всех сторон. Деревянные суда и те даже сделали бы несравненно более!
Не было помину о том, как тот же самый «Вихавкен» пятью выстрелами заставил спустить флаг великолепную «Атланту», гордость и надежду южан: не бралась во внимание нелепость нападения с судами, несущими всего 14 орудий, на форты, имеющие их в 20 раз более, форты, надежно казематированные и блиндированные.
Две статьи Морского сборника, подробно разбиравшие чарльстонское дело, прошли почти незамеченными; в журналах стали попадаться выходки, заходившие еще далее. Вопрос: нужен ли броненосный флот? Сделался спорным вопросом, и нашлись даже люди (как например, авторы передовых статей «Северной Пчелы»: «Военный идеализм», «Кронштадт и форт Соммер»), которые не шутя вздумали уверять публику, что английский парламент и французский законодательный корпус и сами не понимали что делали! Отвечать на подобные доводы после всего сказанного выше, значило бы повторить сказанное; здесь же припомним только сторонникам деревянных судов во чтобы то ни стало, что монитор «Нантукет», попав под перекрестный огонь 100 орудий величайших размеров, действовавших по нем в продолжение 37 минут на расстоянии 200 сажень, не имел в башнях ни одного убитого и ни одного раненого.
Припомнив это, спросим: какое деревянное судно против такого испытания было бы готово на другой день возобновить нападение? Монитор «Потапско» (сведение из United Service Gazette) в продолжение 11 месяцев издержал 720 пудов пороху, 3120 пудов снарядов, участвовал в 28 сражениях, вынес 400 ядер, попавших в него, и до сих пор, как ни в чем ни бывало, продолжает деятельную боевую службу. Мы твердо уверены, что не найдется капитана деревянного 130-пушечного винтового корабля лучшего флота в мире, решившегося без явной необходимости атаковать небольшой башенный плот (например, вроде «Потапско»), вооруженный всего 2 орудиями!
Монитор не способен к длительным плаваниям — говорят противники башенной системы; но так как мониторы, строившиеся в настоящее время в России, предназначены исключительно для береговой обороны, подобная неспособность ровно ничего не доказывает. Наука броненосного судостроения подвигается быстро вперед, эскадры броненосцев разных конструкций уже переходят океаны, и не пляску медведей напоминает их плавание (сравнение автора статей «Северной Пчелы»), а напротив, далеко оставляют за собой самые смелые надежды и верования.
«Маджента», «Сольферино», «Уорриор» и «Блек Принц» двигаются средним числом до 13-ти миль в час, а если их еще нельзя, быть может, употреблять для посылок на отдаленные станции, то изумительные результаты, до которых броненосное судостроение дошло в промежуток каких-нибудь трех или четырех лет, во всяком случае не оставляют сомнения, что скоро, очень скоро статья вроде «Военного идеализма» сделается анахронизмом даже для вообще малознакомой с флотом публики!
Парусные и винтовые суда ежегодно погибают сотнями. Возьмется разве кто-нибудь утверждать, что десятки тысяч таких судов, идущих по их следам, неспособны для службы на море? Несчастный «Вихавкен» затонул, быть может, вследствие неосторожности, поспешности или какого-нибудь промаха во время постройки. Следует ли отсюда, что всех мониторов ждет одинаковая участь, — и каким образом отдельный, весьма обыкновенный случай выставлять за общее и непреложное правило?
Распространяясь о мониторах с такой подробностью, мы желали познакомить читателей сколько возможно лучше с судами, которых ожидает самая видная и деятельная роль при обороне Кронштадта. Постройкой мониторов, однако же, не ограничивается все, что сделано и что предполагается сделать в виде дальнейшего развития морских сил нашего отечества. Фрегаты «Севастополь» и «Петропавловск», плавучие батареи «Первенец», «Не тронь меня», «Кремль», двухбашенная лодка «Смерч» с куполами системы Кольза строятся или как, например, «Первенец», окончательно отделываются в наших адмиралтействах и на наших заводах.
«Севастополь», «Не тронь меня» и «Смерч» должны быть закончены в навигацию этого лета; «Петропавловск» и «Кремль» поспеют годом позже, и, что всего утешительнее, русский броненосный флот (за исключением «Первенца») создается у себя в дома, "правда, не совершенно без помощи иностранцев, и по тому, как идет дело, нужно надеяться, что недалеко то счастливое время, когда каждый броненосец, выходящий из русского порта (какой бы он конструкции и размерений не был), будет построен из русского железа, русскими инженерами, покрыт русской броней, снабжен русской машиной и вооружен русской артиллерией. Тогда только всем интересующимся будущностью нашего флота можно будет вздохнуть свободнее, тогда только рассыпятся прахом, красноречивые фразы людей, утверждающих с легкой руки Ксавье Раймона, что содержание броненосного флота превышает средства русского народа, никогда не может привиться к нашей бедной и неблагодарной почве!
