История разведывательных служб Израиля - Равив Ден (книги бесплатно полные версии TXT) 📗
Обеспокоенный тем, что слухи об этой операции могут вызвать раскол в израильском обществе, Бен-Гурион в 1960 году поручил Харелу провести внутреннее расследование. Комиссия из трех человек представила совершенно секретный доклад, в котором говорилось: «Мы не нашли никаких фактических доказательств того, что Израиль или евреи были причастны к взрывам».
Члены разведсообщества категорически отрицали использование террористических методов, но они гордились тем, что им постоянно удавалось находить новые и оригинальные методы вывоза евреев в Израиль. Разброд в центре часто требовал импровизаций от действующих агентов. В конце концов они боролись за выживание своего нового государства. Еврейская эмиграция была особенно важна в первые годы существования Израиля, этой крохотной еврейской нации, окруженной со всех сторон морем арабов. Это был не столько вопрос географии, сколько демографии. Благодаря тайным операциям агентов «Алии-Бет» за первые четыре года независимого существования население Израиля удвоилось и достигло одного миллиона.
Получила ли «Алия-Бет» за это какую-нибудь благодарность? В марте 1952 года эта служба была распущена. Рувен Шилой решил, что она больше не нужна. Сотрудники «Алии- Бет» возражали против такого решения так же, как за год до этого Артур Бен-Натан и сотрудники его политического департамента. Они утверждали, что Шилой и его «Моссад» стремились прибрать к рукам их солидные активы.
«Алия-Бет» была внушительной империей и шедевром организации. Еврейское государство до сих пор не имело ничего подобного: огромная организация, которая в глобальном масштабе занималась перемещением самого ценного, что было у евреев, — людей. Это было гигантское тайное агентство путешествий, располагавшее более чем шестью десятками судов и самолетов, бесчисленным количеством автомобилей и грузовиков. Движение этих средств тесно координировалось полулегальной глобальной системой радиосвязи.
Агентство помогло сотням тысяч евреев найти дорогу в Землю обетованную. «Алия-Бет» с самого начала взяла на вооружение методы подкупа и тайной дипломатии. Его агенты устанавливали прямые контакты с политическими лидерами, нередко во враждебных странах: с иракскими премьерами Савиди и Нури-ас-Саидом, с венгерскими лидерами, с шахом Ирана и королем Трансиордании Абдуллой — все это делалось для того, чтобы обеспечивать безопасный выезд иракских евреев в Израиль.
Бюджет «Алии-Бет» измерялся десятками миллионов долларов — сумма настолько значительная, что она оказала существенное влияние на развитие некоторых европейских портов в послевоенной Европе — столь масштабной была система взяток, выплачивавшихся полицейским и портовым чиновникам, правительственным служащим и судовладельцам. Израильские тайные агенты особенно отличались на черных рынках Франции, Греции, Италии, Австрии и других стран.
«Масштабы операции «Алии-Бет» не знали себе равных в истории нашего государства, и с тех пор никто не смог сравниться с нашими достижениями», — вспоминал один из ветеранов «Алии-Бет».
Некоторые из авиалайнеров, принадлежавших этой службе, стали первыми самолетами государственной израильской авиакомпании «Эль-Аль». Ее суда стали основой государственной пароходной компании «Зим». Опыт крупномасштабных морских операций оказался полезен в становлении военно-морского флота Израиля. В «Алии-Бет» также выросли весьма способные агенты и мастера по изготовлению фальшивых документов, которые впоследствии использовались «Моссадом».
Чтобы бюрократически зафиксировать смену власти, Шилой и его помощник Акива Левинский позаботились подписать специальный меморандум, закреплявший ответственность «Моссада» за эмиграцию евреев из арабских стран — особенно за проведение «тайных операций по установлению контактов с евреями и их переселению в Израиль». Еврейское агентство обещало брать на себя все расходы, что стало образцом операций на будущее.
Распустив «Алию-Бет» и политический департамент, Шил ой сосредоточил в своих руках огромную власть и создал более мощную разведывательную организацию. Но и у Шилоя не все обстояло благополучно. В результате травм головы, полученных в автомобильной катастрофе, его здоровье ухудшилось. Он также чувствовал, что ему на пятки наступает амбициозный Иссер Харел. В самом деле, премьер-министр Бен-Гурион отмечал в своем дневнике 24 мая 1952 г.: «Ко мне зашел Иссер. Он считает, Рувен не справился со своими задачами». Общее мнение свелось к тому, что Шилой был выдающимся человеком, но ему не удалось наладить эффективную работу разведки.
20 сентября 1952 г., после полутора лет пребывания на посту руководителя «Моссада», первый директор в истории этой службы ушел в отставку. На вопрос о возможных преемниках он назвал вполне очевидных кандидатов: Левинского, Джибли и Харела.
Бен-Гурион остановил свой выбор на кандидатуре Харела. Прошло 4 года с начала реорганизации израильского разведсообщества, 4 года лихорадочной работы в своей стране и за рубежом, но молодое разведсообщество все еще не сумело найти правильные ориентиры. Постоянная суета не позволяла осмотреться вокруг. Каждая тайная миссия казалась жизненно важной для существования Израиля. Нужно было обеспечивать приток евреев из-за рубежа, отправлять шпионов в тыл врага и бороться с подрывными элементами в своей стране. Все это делалось как-то лихорадочно, в обстановке постоянных импровизаций.
Первые руководители израильских разведслужб все еще искали систему координат, которая позволила бы добиться надежной безопасности в условиях подлинной демократии. Они ждали указаний от политического лидера, но даже Бен- Гурион, который сумел найти ответы на многое животрепещущие вопросы, не знал, как подступиться к этой проблеме.
Настойчивость и моральная чистота Харела произвели на премьер-министра большое впечатление. Бен-Гурион счел, что этому человеку можно поручить задачу, которую еще не все толком понимали. Возглавив службу внутренней безопасности «Шин Бет» и внешнюю разведку «Моссад», Харел стал верховным главнокомандующим израильской разведки.
2
ДЕТСТВО
— Иссер, мне нужно пять тысяч долларов, — с такой просьбой в первый же день пребывания Харела на посту директора «Моссада» обратился к нему редактор лейбористской газеты «Давар» Дан Пайнз.
— Зачем тебе эти деньги? — спросил Харел.
— Как, ты не знаешь? — изобразил изумление Пайнз, слегка наклонив голову набок. И он стал пространно рассказывать запутанную историю о шпионской сети, которая у него якобы была в Советском Союзе.
Харел терпеливо слушал посетителя, но у него зародились подозрения.
— Дан, дай мне несколько дней на акклиматизацию, и я тебе отвечу.
Шеф «Моссада» чувствовал, что тут пахнет мошенничеством. За время работы в «Шин Бет» у него появилось какое-то шестое чувство. Вместо того чтобы дать Пайнзу деньги, Харел создал комиссию по расследованию того, что сильно походило на жульническую операцию.
Расследование, однако, в любом случае не приведет к скандалу, потому что в первые годы существования Израиля подобные комиссии формировались не на межпартийной парламентской основе, а состояли исключительно из представителей правящей партии «Мапай». Такой подход гарантировал, что ничего скандального, особенно если это касалось вопросов разведки, не выйдет за пределы «семьи».
Комиссии довольно быстро удалось установить истину: Пайнз лгал и получал от «Моссада», которым так неэффективно руководил Рувен Шилой, легкие деньги. Наивный основатель «Моссада» был виноват только в том, что плохо руководил. Еще в декабре 1951 года Пайнз сумел убедить Шилоя и министра иностранных дел Шаретта в том, что ведет работу по созданию «сионистского подполья» в России.
После роспуска тайной иммиграционной службы «Алия-Бет» Израиль был особенно озабочен тем, чтобы не потерять контакт с советскими евреями. В этом свете связи Пайнза выглядели особенно привлекательными.
Этот вполне уважаемый журналист рассказал об одном советском чиновнике, который был готов тайно помогать Израилю. Он демонстрировал письма, якобы полученные от потенциальных агентов из-за границы, — на самом деле в ходе расследования было установлено, что эти письма отправляли Пайнзу его друзья. В течение девяти месяцев этот шпион-любитель пользовался доверчивостью Шилоя. Он рассказывал о его тайных встречах с русскими, которые якобы имели место в Париже, Нью-Йорке и Копенгагене. Каждый раз, возвращаясь в Тель-Авив, он получал от «Моссада» полную компенсацию расходов. Журналист- любитель путешествий придумал эту историю, потому что его дочь была больна и нуждалась в дорогих лекарствах, которые можно было достать только в Европе. Учитывая извинительные мотивы Пайнза, всю эту историю «замели под ковер» и решили не привлекать его к уголовной ответственности.
