Искусство алхимии. От философского камня и эликсира бессмертия до пятого элемента и магии книгоиздан - Брафман Дэвид
ГлАВА III
Победитель изображен облаченным в черные, белые и красные одежды (о значении этих цветов рассказывается ниже) и поднимающим в руке обращенную к наблюдателю голову поверженного врага: в этом заключается намек на разоблачение искусственного золота. Не исключено, что маска, которую сжимает палач, также подразумевает и его поверхностность. Дело в том, что присущее химическим реакциям непостоянство часто и охотно сравнивали с насилием и склонностью к разрушению, присущим и силам природы, и человеку.
Согласно тантрической космогонии, богиня Кали — одна из ипостасей супруги бога Шивы, олицетворяющая разрушительную форму космической энергии шакти. Слово «шакти» имеет множество значений, в т. ч. «мощь», «сила», «божественная энергия» — это женское начало творения, заряжающее мужское божество силой:
Женщины это божества, женщины это дыханье жизни, женщины это украшенье, Женщины это миропроявленье, женщины это мирозданье, женщины — всему основа14.
«Шактисангама-тантра»
Кали Разрушительница стоит на поверженном Шиве Преобразующем, тело которого объято золотыми языками пламени. Индия, около 1745 года В тантрической традиции Шива воплощает способность материи к преобразованию. Вместе эти божества олицетворяют разрушение и возрождение мира
Золотые Годы
Наметившаяся в начале Нового времени тенденция изображать алхимию средствами аллегорического искусства, а не просто символами как таковыми охватила не только Европу. Например, в Индии XVIII века художники эпохи Великих Моголов, желавшие придать средневековой тантрической алхимии визуальную форму, обратились в поисках вдохновения к местной древней мифологии.
Художественное видение физических сил Визуальные метафоры химических процессов не ограничивались одним лишь насилием и истязанием человеческих тел. Поскольку внимание алхимиков привлекал прежде всего мир природы, именно он стал важнейшим объектом творческого воображения и художественных аллегорий. Примером может служить демонстрация незримых, но тем не менее действенных геологических сил на иллюстрации фазы «соединения» в книге «Кабала. Алхимическое зеркало искусства и природы», вышедшей в 1616 году в Аугсбурге.
На ней изображен человек с повязкой на глазах — намек на неведение, — прозревающий после того, как последовал за кроликом в его нору. Животное символизирует здесь природные секреты связывания (то есть «соединения») скрытых в недрах веществ. Также на иллюстрации присутствует гора, на которой стоит храм, попасть в который можно, лишь пройдя по ступеням алхимического лабораторного процесса. На склонах горы расположены семь планет, а вершину занимает Меркурий. Знаки зодиака (этапы превращения) образуют вокруг нее кольцо, с внешней стороны которого находятся четыре стихии. На изображении доминирует пейзаж, а бегло показанный мир архитектуры намекает на то, что видимая реальность
«Алхимические процессы»
Гравюра Рафаэля Кустоса к книге Штефана Михельшпахера «Кабала. Алхимическое зеркало искусства и природы», Аугсбург, 1663 год
Золотые Годы
не более чем тонкий, иллюзорный покров. Именно за этой вуалью скрываются научные истины, доступные немногим просвещенным, постигшим «великое искусство» космической химии.
Извлечение эссенции. Аппаратура алхимика Мостом между материальным и духовным миром алхимики считали дистилляцию — очищение вещества от примесей. Дело в том, что этот процесс позволял получать отдельные субстанции и определять их сущностные свойства: очистка от загрязнений понималась как обнажение чистой эссенции, раскрытие «души».
Зосима (см. с. 32–34) говорил об этом еще в IV веке н. э. Вдохновила его жившая в I веке н. э. женщина-алхимик Мария Пророчица, изобретательница, которая придумала водяную баню. Добавив к этому устройству герметичную крышку, можно получить прототип аламбика, специального аппарата для дистилляции, позволяющего улавливать нагретые ртутные пары. Слово «герметичный» — «непроницаемый для жидкости и газов» — связано с именем бога Гермеса, поскольку именно ему приписывается умение так плотно закупоривать сосуды с вином, что оно из них не проливалось. Что касается понятия «аламбик», то оно происходит от арабского «аль-анбик», транслитерации греческого слова «амбикс» (ἄμβιξ), этимология которого остается неясной. По сути, этот сосуд представлял собой колпак с носиком, благодаря которому можно было добиться контролируемого круговорота испарения и конденсации. В усовершенствованном виде дистилляционные аппараты такой конструкции считаются стандартом и сегодня.
Испарение и конденсацию со времен поздней Античности обычно описывали латинским глаголом destillare
«Наука камня ясна»
Иллюстрация к книге Клавдия де Доменико Челентано Валлес Нови «Герметические и алхимические фигуры», Неаполь, 1606 год
Гиноморфное изображение дистилляционного аппарата в виде «пасхальной девы». Лабораторный синтез красной ртути путем испарения и конденсации ассоциируется на нем с воскрешением (paschalis) и чудом непорочного рождения. Подпись на уровне колен фигуры гласит: «Наука камня совершенно очевидна».
«Установка для дистилляции „воды жизни“ (aqua vitae)» — водного раствора этилового спирта Иллюстрация к книге Филиппа Ульстадия «Рай философов, или О тайнах природы», Страсбург, 1528 год
На данной странице приведены практические указания для получения квинтэссенции — «пятого элемента», или эфира, который считался скрытой силой, связывающей материю воедино и оживляющей природу.
ГлАВА III
(от слова stilla — «капля»). В тот же период возникла и теософская интерпретация этих процессов как разделения духа и тела вещества. Философы-алхимики расширили этот подтекст экстраполяцией единых теорий о связи между душой и природой.
Возможность поймать природный дух вещества в бутылку путем дистилляции и экстракции чистой эссенции будоражила умы художников. В искусстве книжной иллюстрации эти процедуры нашли много визуальных выражений: от технических чертежей до причудливых аллегорических иллюстраций.
Рисунок аламбика с описанием его формы и функции Арабский алхимический трактат XIII века, копия XVIII века
118
Формы печей
Сердцем алхимической лаборатории была печь — источник энергии для искусственного творения. Она называлась словом «атанор», которое несколько надуманно связывали с греческим ἀθάνατος, «бессмертный, неумирающий, вечный», так как процесс горения в такой печи был устойчивым и продолжительным. Тем не менее ее название восходит к арабскому слову «ат-таннур», обозначающему жаровню для выпечки — как и понятие «тандыр».
На иллюстрации к малоизвестному барочному манускрипту (см. с. 116 и 126) Клавдий де Доменико Челентано Валлес Нови уместил целую гамму образов — от фантасмагорий и аллегорий до изображения ремесленной практики и портретов легендарных мастеров алхимии, в том числе Аристотеля, Фомы Аквинского и Раймунда Луллия. Россыпи избитых афоризмов, прикрытых тонкой вуалью алхимических «тайн», соседствуют здесь с заверениями, будто бы размышление над этими образами способно подарить откровения о сущности самой Природы. Челентано жил в Неаполе в начале XVII века, однако его книги, датированные 1606 годом, мало что вносят в алхимическую и ремесленную традицию предшествующих столетий, а лабораторный опыт автора не имеет подтверждения. Таким образом, складывается впечатление, что этот «алхимик» больше увлекался изображением вымышленного мира, где тайны и дух науки выражаются с помощью мифов, изображений чудищ и антропоморфных аллюзий.
На момент публикации манускрипта Челентано алхимические труды об искусстве дистилляции выходили уже более сотни лет. Первым в их числе стала «Малая книга о дистилляции» (предположительно, Страсбург, 1500 год)
