Ирод Великий. Двуликий правитель Иудеи - Грант Майкл (читать книги онлайн бесплатно полностью без txt) 📗
Но Ирод обнаружил, что сильно ошибся, — из-за злой фурии рухнули все его планы. Его решение вызвало гнев множества хасмонейских поклонников, но центр грозы находился в его собственной семье. В частности, сверх меры разъярилась его теща Александра II, мать жены Мариамны. Это была страшная женщина, весьма целеустремленная и решительная, в отличие от слабовольного отца, Гиркана, но похожая в этом на многих других членов своего дома.
Глава 5
ИРОД, АНТОНИЙ И КЛЕОПАТРА
Итак, назначив Ананеля верховным жрецом, Ирод восстановил против себя свою опасную тещу Александру. С ней одной он бы справился, но у нее была могущественнейшая союзница — Клеопатра, к которой и обратилась теперь Александра со своим горем, призывая отменить решение Ирода о первосвященнике. Клеопатра вместе с Антонием (октябрь 37 года) находилась в Сирии. Она убедила его сместить нового первосвященника в пользу сына Александры.
Может быть, Ирод был готов выдержать раздоры в собственном семействе, а их хватало, потому что жена находилась под сильным влиянием тещи.
Но он прекрасно понимал одно — что не может позволить восстановить против себя возлюбленную Антония Клеопатру, представлявшую страшную угрозу для Ирода. Дело в том, что, как в дальнейшем всякий другой египетский правитель, она хотела вообще убрать с пути Иудейское царство. Одержимая идеей восстановления египетской империи, какой та была при ее предках, Клеопатра никогда не забывала, что Иудея — часть ее территории (до того как ее присоединили к себе Селевкиды) и что ей выпала миссия лишить эту страну независимости и снова превратить ее в провинцию Птолемеев. Верно, что, когда в 40 году Ирод, молодой изгнанник, стремившийся попасть к Антонию, явился к ней, она не сделала ничего, чтобы причинить ему вреда, более того, подбодрила и помогла. Но в то время не думалось, что он и в самом деле вернется в Палестину, не говоря уж о том, что станет ею править. Но вот теперь Ирод вернулся и захватил власть, когда она, подбадриваемая близостью с Антонием, всерьез собиралась воплощать в жизнь свои честолюбивые замыслы. И среди них одними из первых были уничтожение Ирода и аннексия его страны.
Реакция на это Антония, во всяком случае пока еще, свидетельствует, что он не был потерявшим разум любовником, каким его пытались выставить враги. Царство Ирода представляло очень ценную часть его системы обороны империи, а сам Ирод, насколько известно, импонировал ему своей преданностью и уверенностью в себе. Поэтому льстивые уговоры Клеопатры никак не могли заставить его убрать Ирода. Другим левантийским династиям, в отношении чьих территорий Клеопатра строила аналогичные планы, повезло меньше. Одного казнили, и она забрала его землю. Она также заполучила целый ряд прибрежных эллинизированных городов-государств в Финикии, ныне Ливане, — фактически овладела всей финикийской прибрежной полосой, за исключением Тира и Сидона. Ей даже передали значительный участок внутренней территории, находившейся под прямым управлением римской провинции, — отчуждение имперской территории использовалось в пропагандистских целях ее многочисленными врагами в Риме. А Арабскому царству пришлось уступить важные районы Трансиордании, перешедшие под ее управление и превратившиеся в анклавы ее царства. Самым прибыльным в этих передачах территорий оказалось исключительное право на добычу битума или асфальта, который всплывает на поверхность Мертвого моря; — материала, высоко ценимого как замена известкового раствора, лечебное средство, средство для защиты виноградников от вредителей и даже бальзамирования трупов.
Полученная Клеопатрой монополия на разработку Мертвого моря означала появление ее чиновников в неприятной близости от территории Ирода. Стало абсолютно ясно, что, если даже Антоний не собирался допустить лишения его власти, Ироду, как и другим левантийским правителям, предстояло пойти на серьезные уступки Клеопатре, учитывая ее особые отношения с римским правителем. Когда Клеопатра в 36 году осталась с Антонием в Сирии, стало мучительно ясным и существо этих неминуемых уступок. Ибо тогда было решено, что Ирод должен уступить солидную часть территории, включая Иоппию и большую часть прибрежной полосы, хотя ему пока что оставлялась Газа, как конечный пункт иудейского коридора к морю.
Это была тяжелая утрата, но Ирода еще ждал удар в делах финансовых. Его также вынудили передать Клеопатре чрезвычайно прибыльные финиковые и бальзамниковые рощи у Иерихона, к северу от Мертвого моря. Финиковые пальмы Иерихона, известные как «хмельные» из-за крепости получаемого из их сока вина, превосходили все пальмы, выращиваемые в Древнем мире в хозяйственных целях. Две бальзамниковые рощи, занимавшие 20 квадратных миль, давали знаменитый «галаадский бальзам», излечивавший головные боли и катаракты и высоко ценившийся за свое благоухание. Боль, причиненная Ироду этими опасными посягательствами, разве что смягчало соображение, что беда коснулась не только его.., и что однажды Клеопатра зайдет слишком далеко.
Между тем, хотя, к великому сожалению, приходилось терпеть присутствие чиновников Клеопатры в прибрежных городах, еще неприятнее было терпеть их внутри страны, распоряжающихся в захваченных ею рощах всего в 15 милях от Иерусалима. Ирод нашел выход из этого щекотливого положения, предложив Клеопатре взять у нее эти рощи в аренду за весьма значительную уплачиваемую ежегодно сумму. Заодно он предложил взять на себя за обитавших на восточном берегу Мертвого моря арабов плату за битум. Сделка вполне устраивала Клеопатру, потому что она получала деньги, ничего не делая, чтобы их заработать, а если повезет, можно было перессорить иудеев и арабов.
Но Ирод не падал духом. Сделка с Клеопатрой обошлась дорого, но в стране по крайней мере не было египетских надсмотрщиков, и Ирод получил возможность вмешиваться в арабские дела. В общем и целом могло быть хуже, особенно если учесть измену в собственном дворце. Ибо, как мы видели, как раз в это время его теща Александра писала своей приятельнице Клеопатре, настаивая, чтобы Антоний заставил Ирода сместить вновь назначенного первосвященника в пользу ее сына Аристобула III. Антоний не действовал напрямую, но, возможно, именно тогда послал к Ироду обсудить положение своего искусного дипломата, Квинта Деллия. Дабы сохранить мир и успокоить Клеопатру с Александрой, Антоний счел целесообразным пригласить к себе юного Аристобула. Однако Ирод не согласился, разумно рассудив, что такая поездка была бы опасной, так как могла возбудить мятежные надежды и интриги.
Однако что касается поста первосвященника, Ирод понял, что потерпел поражение. Он просто не хотел идти на риск дальнейшего подрыва своих отношений с Антонием и сдался. К концу 37 года или в первые недели года следующего первосвященника Аианеля сместили. Ирод, которого осуждали за назначение, теперь подвергся осуждению за смещение первосвященника. Это было нарушением Закона, и историки религии могли найти только два прецедента, причем ни один не считали убедительным.
Итак, Аристобул вскоре после достижения 17 лет стал верховным жрецом. Однако Ирод не любил действовать по принуждению; произошедшее не внушило ему любви к Александре, и ему по-прежнему не нравилось, что первосвященником был хасмоней. Последствия живо описаны Иосифом.
"… Казалось, Ирод на время уладил свои семейные неприятности. Но он недолго был свободен от подозрений, как это обычно бывает после примирения, потому что, судя по прежним попыткам Александры, у него имелись основания опасаться, что, если представится возможность, она попытается свергнуть его правительство. Поэтому он приказал ей не покидать своего дворца и самой ничего не предпринимать, и, поскольку было установлено тщательное наблюдение, ничто, даже подробности личной жизни, не избегало его внимания. Все это постепенно приводило ее в ярость и еще больше возбуждало ненависть, ибо женской спесью она обладала в достатке и ее до глубины души возмущали эта слежка и подозрительность. По ее убеждению, хуже, чем лишиться свободы и при всех внешних знаках почтения провести остаток жизни в неволе и страхе, ничего не было. Поэтому она написала Клеопатре, изливая горькие жалобы на свою судьбу и умоляя о помощи.
