«Она утонула...». Правда о «Курске», которую скрывают Путин и Устинов Издание второе, перерабо - Кузнецов Борис Григорьевич
1.4.7. Нарушения мер безопасности при назначении районов действия сил и определении глубин погружения были допущены командованием СФ и в отношении других подводных лодок.
1.4.8. Выход в море АПРК «Курск» 10 августа 2000 г. разрешен с нарушением ряда действующих руководящих документов по организации боевой подготовки.
1.4.8.1. Так, временно исполнявший обязанности командира дивизии подводных лодок капитан I ранга Кобелев В. В., вопреки требованиям Корабельного устава ВМФ и других нормативных документов, подготовкой и проверкой АПРК «Курск» перед его выходом в море не занимался, задачи на выход в море командиру данной подводной лодки и старшему на борту начальнику штаба дивизии капитану I ранга Багрянцеву В. Т. не ставил. Более того, инструктаж был проведен ненадлежащими лицами без соответствующих отметок.
1.4.8.2. Вице-адмирал Бурцев О. В. готовность АПРК «Курск» к тактическому учению не проверял.
1.4.8.3. АПРК «Курск» в течение четырех последних лет не выполнял погружения на рабочую глубину 480 м, имел в связи с этим ограничения по глубине погружения, однако эти ограничения ни в штабе флотилии, ни в штабе СФ не зафиксированы. Проверки готовности АПРК «Курск» к выходу в море вышестоящими штабами, проведенные в июле 2000 г., выполнены формально.
1.4.8.4. Командир дивизии контр-адмирал Кузнецов М. В., его заместитель капитан I ранга Кобелев В. В., флагманские специалисты минно-торпедной, радиотехнической и штурманской служб, службы радиоэлектронной борьбы свои обязанности, согласно требованиям «Правил практического применения подводного оружия подводными лодками ВМФ», по руководству в дивизии торпедной подготовкой надлежащим образом не выполняли.
1.4.8.5. Вице-адмирал Бояркин Ю. И. и начальник минно-торпедного управления СФ контр-адмирал Хандобин В. А. уклонились от контроля качества подготовки подводных лодок флотилии к применению минноторпедного оружия, порядка его хранения и эксплуатации на подводных лодках.
Нарушения, допущенные руководящим составом СФ, указанные в пунктах 1.4.3–1.4.8 настоящей жалобы (о квалификации нарушений, перечисленных в пунктах 1.4.1 и 1.4.2 настоящей жалобы, будет сказано ниже. — Б.К.), по мнению защиты, не находятся в прямой причинной связи с гибелью АПРК «Курск» и его экипажа.
Согласно выводам оперативно-тактической экспертизы (т. 67, л.д. 34–74), командование СФ не представило на рассмотрение Главнокомандующему ВМФ за 30 суток до начала выхода сил в море «План тактического учения…» или «Замысел сбор-похода кораблей…», как того требуют «Организационно-методические указания по подготовке ВМФ в 2000 году», а также не доложило ГК ВМФ за 5 суток до выхода сил в море о готовности сил и органов управления СФ к проведению данного выхода. В УБП ВМФ имеется «План комплексной боевой подготовки кораблей АМГ в море», представленный штабом СФ по учетному номеру 1 августа 2000 г., но утвержден этот план командующим СФ 8 августа 2000 г.
Служебный документ не мог быть представлен Главнокомандующему ВМФ 1 августа 2000 г. для рассмотрения, если его не утвердил начальник, который его представляет, в связи с чем экспертами делается вывод о том, что «указанный план Главнокомандующему ВМФ начальником УБП ВМФ на рассмотрение в установленный срок не представлялся».
Таким образом, руководство Северного флота в обход командования ВМФ провело учения. Руководители ВМФ, зная о том, что такие учения проводятся, не имея «Плана тактического учения…» или «Замысла сбор-похода кораблей…», должны были запретить их проведение. Между действиями руководства Северного флота, бездействием руководства ВМФ и гибелью АПРК «Курск» имеется причинная связь. В том случае, если бы данные учения не проводились или руководство ВМФ России запретило их проведение, гибели корабля и экипажа не было бы допущено. По мнению защиты, юридической оценки действий командования Северного флота и руководства ВМФ России следствие в этой части не дало.
II. Обстоятельства гибели 23 подводников, находившихся в 9-м отсеке АПРК «Курск».
Из материалов дела очевидно, что часть экипажа, находившаяся в кормовых отсеках, после второго взрыва оставалась жива. Об этом свидетельствуют записки, обнаруженные в корабле.
Гибель части экипажа, находившегося в 9-м отсеке, по мнению предварительного следствия, произошла при следующих обстоятельствах:
«Попадание морской воды с компрессорным и машинным маслами в изделия с регенеративными веществами вызвало самовозгорание масел, используемых на АПРК „Курск“, и пожар, очаг которого находился на небольшой высоте над верхним настилом 9-го отсека, наиболее вероятно, в его носовой части. Попытки тушить его подручными средствами оказались неэффективны.
Не позднее чем через 8 часов после взрывов, то есть еще до объявления крейсера аварийным, все находившиеся в 9-м отсеке подводники погибли от отравления угарным газом».
Таким образом, по мнению следствия, гибель подводников, находившихся в 9-м отсеке, произошла до объявления крейсера аварийным, а следовательно, до начала ПСР, и делается вывод о невозможности их спасения.
Судя по материалам дела, предварительное следствие пришло к указанным выводам на основании ряда следственных действий, в частности: судебно-медицинских экспертиз о причинах и времени наступления смерти (1), пожарно-технической экспертизы, технических экспертиз, связанных с установлением временем затопления 9-го отсека (2), а также иных следственных действий.
Оценив указанные выводы следствия, изучив материалы дела, защита приходит к выводу, что члены экипажа, находившиеся в 9-м отсеке «Курска», были живы до вечера 14 августа 2000 года.
1. По материалам судебно-медицинских экспертиз.
Из выводов комиссионной судебно-медицинской экспертизы № 77/02 от 17 июня 2002 года следует (т. 64, л д. 169–245):
«1. Члены экипажа АПРК „Курск“, находившиеся в 9-м отсеке после второго сейсмического события (11 часов 30 минут 12 августа 2000 года) оставались живыми в течение 4,5–8 часов, что подтверждается:
• степенью выраженности морфологических и биохимических признаков переживания острой стрессорной ситуации в виде множественных сформировавшихся кровоизлияний в слизистую оболочку желудка и нарушения углеводного обмена, проявившегося сочетанием отсутствия гликогена в печени и мышцах и повышенным (в 3–5 раз по сравнению с нормой) содержанием глюкозы в крови. Из практики судебно-медицинских исследований известно, что для образования аналогичных кровоизлияний в слизистую оболочку желудка и формирования подобного соотношения гликогена и глюкозы требуется около 4–8 часов;
• установленным фактом возникновения в 9-м отсеке локального пожара. Образовавшиеся при этом продукты горения, в первую очередь угарный газ (СО), существенно сократили время, в течение которого воздух 9-го отсека мог быть пригоден для дыхания, а признаки посмертного поражения тел некоторых подводников открытым пламенем свидетельствуют о наличии в атмосфере 9-го отсека достаточного для поддержания горения количества кислорода на момент возникновения пожара;
• временем последней записи одного из членов экипажа (капитан-лейтенанта Д. Р. Колесникова), зафиксированным в записке, извлеченной из 9-го отсека вместе с его телом — 15 часов 45 минут 12.08.2000 г., т. е. через 4 часа 15 минут после второго сейсмического события».
По мнению защиты, выводы комиссионной судебно-медицинской экспертизы противоречат материалам, содержащимся в исследовательской части этих же экспертиз, а также исходят из ошибочного представления о ходе развития событий в 9-м отсеке после второго сейсмического события.
1.1 Из материалов исследовательской части заключения следует, что смерть подводников, извлеченных из 9-го отсека АПРК «Курск», наступила в течение нескольких часов с момента наступления пожара в отсеке лодки.
Так, отвечая на вопрос № 7 заключения комиссионной судебно-медицинской экспертизы № 77/02 от 17 июня 2002 года (т. 65, л.д. 169–245) «Наступила ли смерть сразу после повреждения (или иного внешнего воздействия) или через какой-либо определенный промежуток времени?», комиссия экспертов, исследовав труп мичмана Кузнецова В. В., дала следующий ответ: «Учитывая установленную концентрацию карбоксигемоглобина, а также отсутствие пролежней и некрозов, которые развиваются у отравленных при длительном, многочасовом (до суток) коматозном состоянии, полагаем, что Кузнецов В. В. умер через несколько часов от момента возникновения пожара в отсеке лодки» (т. 65, л.д. 181).
